Санкт-Петербург, не говоря уже о Москве — ее буквально стерли с лица земли. Это, впрочем, проделали практически со всеми столицами мира. На месте Вашингтона, Берлина, Парижа, Пекина и Лондона была стекловидная неровная поверхность, светящаяся по ночам. От Японии вообще осталась цепочка небольших островов.
Однако некоторые довольно крупные города частично уцелели, а значит, исследовав их, можно было понять, что здесь произошло и в каком году. Артем хотел отправиться вниз с первой экспедицией, но ему не позволили, сказав, что никто, кроме него, не сможет вытащить корабль отсюда. Если кто-то другой погибнет, то это не так страшно, как если погибнет капитан. Его гибель будет означать неизбежную смерть для всех остальных.
— Да пойти ты, дурья голова, что без тебя мы все — трупы! — Леонид Петрович укоризненно посмотрел на возмущенного юношу. — Ну нельзя тебе рисковать!
— Вот же блин… — едва сдержался от мата Артем. — Я же тут от нетерпения изведусь…
Пришлось смириться, и теперь молодой капитан места себе не находил, как неприкаянный бродя по рубке «Петрограда» и натыкаясь на кресла экипажа. На корабле остались только врач, инженер, канонир и навигатор — Бора тоже не пустили вниз. И стажеры, конечно, их никто брать с собой и не собирался, пусть опыта сначала наберутся.
На большом голографическом экране отображалось происходящее с тремя экспедициями, которые возглавили Карл фон Бревен, Леонид Мохов и Моисей Шапиро, пилотировать малые летательные аппараты, исключая истребители и штурмовики, умели все члены экипажа. Каждого офицера сопровождало по пять десантников. К сожалению, погонщиками являлись только двое из них, поэтому отделения боевых дроидов имелись всего на двух челноках. Первый отправился в почти уничтоженный Санкт-Петербург, второй в мало поврежденный Томск, а третий в окрестности Лондона, где тоже нашлись несколько относительно уцелевших городков. Соломону Моисеевичу, командовавшему последним, строго-настрого приказали не рисковать ввиду отсутствия дроидов. Терять людей небольшому экипажу было никак нельзя, новых поди еще найди.
Артема прежде всего интересовал родной город, поэтому он переключил экран на челнок, который вел Карл Генрихович. Под днищем космолета проносилась поверхность Земли, леса, поля, озера и реки, вот только людей нигде не было видно, словно и не усеяно все вокруг следами их деятельности. Иногда попадались дороги, обочины которых были забиты проржавевшими машинами разных марок. Возле самого большого автомобильного кладбища фон Бревен приказал задержаться и просканировать местность. Как ни удивительно, не удалось обнаружить ни одного трупа или хотя бы скелета, что выглядело довольно странно, возникало ощущение, что кто-то намеренно убрал тела, которых после ядерной войны должно было остаться немало. Никто не понимал, что это может значить.
— Слышь, Француз, я ни хрена не врубаюсь… — пробурчал Бор, лохматя себе ежик светлых волос. — Люди-то где?..
— А я знаю? — пожал плечами Артем. — Сам в полной растерянности. Гляди, машины все пустые, радиацией шмонит только так, и… никого. Если и в городе так будет, то я не знаю, что и думать…
— Это действительно очень странно, — вмешался в разговор Кирилл Владимирович, краем глаза отслеживая какие-то столбики цифр на экране, он, как единственный инженер в экипаже, тоже остался на борту. — Похоже, кто-то после уничтожения населения позаботился убрать трупы. А это может значить только одно, по моему мнению.
— Что? — подались вперед ребята.
— Подготовку местности к колонизации. То есть войну устроил кто-то извне, и этого кого-то совершенно не интересовали люди, но при этом очень интересовало жизненное пространство. Несколько соседей Таоры несколько раз устраивали такую аннексию, два раза даже уничтожили имперские колонии, но рейд имперского флота, после которого заинтересованных в жизненном пространстве лиц в живых не осталось, заставил остальных отказаться от таких способов. Здесь вполне могло произойти что-то в этом духе.
— Могло, — вынужден был признать Артем, хотя делать ему этого очень не хотелось. — Но могло и что-то другое.
— Пока не стоит делать выводов, мы слишком мало знаем, — не стал спорить Кирилл Владимирович, прекрасно понимая состояние молодого капитана, все еще надеющегося на что-то.
На экране тем временем показались развалины предместий Питера. Челнок приближался к городу с юго-востока, и вскоре Артем узнал проспект Большевиков, точнее то, что от него осталось. Некоторые здания частично уцелели, но большей частью от них остались груды битого кирпича и бетона. Сам юноша вместе с матерью жил на севере, в нескольких сотнях метров от метро Академическая.
— Ну что, Карл Генрихович, есть хоть какие-то следы людей? — поинтересовался он.
— Нет, — хмуро ответил полковник. — Никаких. Сканеры вообще не улавливают наличие биоматерии с человеческим ДНК в городе, даже на кладбищах, возникает ощущение, что кто-то вырыл трупы и увез. Глупость какая-то. Ладно, я понимаю, что можно вывезти тела недавно погибших, но старые-то захоронения тревожить зачем?! И как? Сами смотрите! Могилы не разрыты! Но при этом пусты.
Челнок как раз пролетал над кладбищем. Фон Бревен оказался полностью прав — могилы выглядели не потревоженными, однако в них ничего не было, никаких останков, даже следов органики не нашлось. Артем ошалело помотал головой, пытаясь понять, как это возможно. Кто мог такое устроить? Зачем? И каким образом? Ответов на эти вопросы не было.
— Карл Генрихович, я хотел бы посмотреть, не уцелел ли дом, в котором я жил, — попросил Артем, ему почему-то мысль о своей квартире не давала покоя.
— Я бы тоже посмотрела… — произнесла до сих пор молчавшая Алевтина Сергеевна, появление которой в рубке никто не заметил, она пришла в момент, когда общее внимание было приковано к экрану. — Может, дома что-то сохранилось…
— Неизвестно какой вариант истории здесьреализовался, — покачал головой Странник, покосившись на свою мать-немать. — Скорее всего не мой, но и не ваш. Надо сначала проверить. Поэтому простите, но вас, как и остальных женщин из экипажа, никто вниз не пустит, покуда местность не разведана как следует.
— Ясно, — помрачнела она.
Артем повернулся обратно к экрану. Челнок, покуда он говорил с Алевтиной Сергеевной, добрался до центра города, от которого практически ничего не осталось. Груды непонятных обломков.
— Не могу понять, какое оружие здесь применили… — задумчиво потер подбородок Михаил Иванович, прищурив свои и без того узкие глаза. — Для ядерного разрушения слишком велики, разве что взорвать сразу десяток бомб. Такое, — он кивнул на экран, — свойственно скорее кварковым зарядам, — но откуда они на Земле? Насколько мне известно, земные физики даже не приступали к разработке кварковой теории…
— А что сканеры говорят? — хмуро спросил Бор, которому больно было видеть останки родного города. — От кварковых же тоже какие-то следы остаются…
— Остаются, — подтвердил канонир. — Но очень быстро развеиваются. Уже через год-другой понять, что было применено именно кварковое оружие,
