инвестиции. Окно в Европу, мать его. Так что пошевелим батонами, извернемся, но бабок добудем. На крайняк, займем. Такой шанс просрать из-за каких-то там презренных бумажек — это будет по меньшей мере тупо.
— Ладно, теперь я и правда спокоен, — сказал Сэнсэй. — И рад, что ты все понимаешь.
— Слушай, я бы пообещал тебе ответную услугу, на такой царский подгон, но сам понимаешь… — я засмеялся. — Ну, то есть, спасибище тебе огромное за доверие, я прямо изо всех сил счастлив, только не могу представить, чем мы тебе можем… Так скажем, отдарить.
— Живы будем, сочтемся, — проговорил Сэнсэй. — Никто же не знает, как сложится судьба…
Все-таки, хороший человек Сэнсэй. Хуже всего, когда человек оказывает тебе услугу и кокетливо махает ручкой, мол «забей, мне ничего не надо, твоя улыбка — лучшая награда!» Обычно это означает, что такой трындеж в дальнейшем тебе будут до самой смерти припоминать. А Сэнсэй при всей своей «не-от-мира-сегошности» был все-таки деловым человеком.
— Не забивай пока голову, — сказал он. — Сейчас для вас главное — репетиции. Можешь считать, что я деньги поставил на то, что вы там зал порвете, сечешь?
* * *
Когда я вернулся в комнату, там, ясен пень, стоял галдеж. «Ангелочки», наперебой, предлагали планы по зарабатыванию денег, один другого развесистее, Жан с Ириной бодро строили планы составить нам компанию. Потому как Жану, конечно же, требовался репортаж для его журнала о том, как новокиневская рок-группа, да еще и с обложки первого номера «Африки» покоряет сцены культурной столицы, Лариска просто подхватила общий ажиотаж, а Наташа что-то деловито строчила в блокноте. По всей видимости, вносила событие в анналы, чтобы утром не позабыть произошедшее. А то мало ли, как бывает…
— Ну что, братишки и сестренки, считаем это хорошим знаком для новоселья, ведь так? — сказал я, широко улыбаясь.
— У меня аж коленки трясутся, я даже не верю, что это на самом деле происходит! — заявил Бельфегор. — Мы поедем в Ленинград! Иииииихаааа!
Все принялись радостно скакать и голосить на все лады.
До тех пор, пока наше веселье не прервал звонок в дверь.
— Упс, — сказал я. — Кажется, мы пошумели настолько, что вызвали соседей.
На пороге стояла белокурая дамочка в шелковом халатике, внешность которой лучше всего описывало слово «милфа». Лет эдак тридцати пяти, подтянутая, с неплохо наложенным макияжем и выдающимися достоинствами.
— Молодой человек, — сказала она чуть возмущенным грудным контральто. — Вам не кажется, что вы… эээ… Слишком шумите?
— Прошу прощения, сударыня, — я изобразил «мушкетерский» поклон с воображаемой шляпой. — Просто я и мои друзья только что получили очень радостную новость.
— Надеюсь, празднование вашей радостной новости не затянется до утра? — глаза соседки кокетливо блеснули. Дверь квартиры напротив скрипнула, и в щели показался чей-то любопытный глаз.
— Ни в коем случае, — заверил я. — На самом деле, максимум еще пятнадцать минут… — Я посмотрел на часы. Было почти десять. — Уже закругляемся.
— Хотелось бы верить… — она поджала накрашенные губы.
— Клянусь, — я изобразил на лице пафос и прижал руку к сердцу. — Обещаю, что в дальнейшем мое проживание не причинит вам ни малейших хлопот.
— Ну посмотрим, посмотрим… — иронично сказала она и удалилась, повиливая круглой попой чуть размашистее, чем это считается приличным.
Я закрыл дверь и, в задумчивости, вернулся в комнату. Сэнсэй своим звонком, на самом деле, здорово упростил мне задачу, вселив в «ангелочков» драйв и желание срочно-срочно репетировать-работать-записывать альбом и вообще всячески усердно трудиться. Очень вовремя он позвонил, очень. В принципе, Астарот и так дошел своим или надиным мозгом до того, что пора уже вырастать из коротких штанишек «гаражного рока». А тут еще и «Невские берега» подоспели. Участие в таком фесте дает, конечно же, массу новых возможностей и знакомств. Ну и прибавит нам веса, конечно. Не то, чтобы эта поездка одним махом забросит нас в разряд «мастодонтов», но это в любом случае тот социальный лифт, которым непременно нужно воспользоваться.
— Ну что, пипл, на этой мажорной ноте предлагаю вечеринку считать законченной, — сказал я, входя в комнату.
— Уоооо… — разочарованно заныли мои гости.
— Ша! — я поднял палец. — Я с самого начала предупреждал, что это одноразовое мероприятие. Скоро сюда приедут всякие левые жильцы, да и хозяин просил соседей не беспокоить… В общем, не ныть! Нам еще работать предстоит, как коням!
— Да, точняк, — внезапно поддержал меня Астарот. — Предлагаю репетиции вообще сделать ежедневными теперь. Нам еще в «котлах» выступить надо и не облажаться.
* * *
Ева встрепенулась и приоткрыла глаза.
— Ты еще спи, это мой будильник, — тихонько сказал я и поцеловал девушку в ухо.
— А как же… — сонно пробормотала она.
— Тебе же никуда сегодня не надо, — сказал я. — Так что спи, пока не надоест. Еды там полный холодильник. А я приду где-то в час, и мы вместе поедем смотреть, что там Стас намонтировал.
— К этой вашей Кристине? — спросила Ева.
— Ага, — я снова поцеловал девушку и встал с кровати.
— Ладно, уболтал, красноречивый… — пробормотала она и снова уронила голову на подушку.
* * *
