мы, наконец-то разбуженные, отчаянно пытаемся скрыть потерю от самих себя»{5}.
Именно эта девальвация идеалов — а если быть точным, то даже опошление, вырождение буржуазно-демократических идеалов — привела к тому, что в 60-е годы в США был создан специальный «Комитет по реализации американской мечты». Вышел сборник, красноречиво озаглавленный «Американские мечты, американские кошмары» (1971). В нем весьма недвусмысленно прозвучала мысль о том, что мечта обернулась обманом, стала кошмаром. Радикальный критик Максуэлл Гайсмар прямо назвал ее «господствующим мифом», культивируемым средствами массовой информации. Как не вспомнить здесь проницательного сатирика Синклера Льюиса, изобразившего в романе «Гидеон Плениш» деятельность некоей Комиссии по определению значения слова «демократия» для целей пропаганды.
Но двухсотлетняя история США свидетельствует не только об упрямой живучести буржуазных иллюзий, чья бесплодность особенно явственно обнаруживается в пору острейших национальных кризисов. У американского народа есть и другая, имеющая глубокие корни традиция классовой, антимонополистической борьбы за социалистическую перспективу. История США знает немало замечательных страниц (порой утаенных или сознательно недооцененных буржуазными исследователями) этой героической борьбы: выступления рабочих против рабства и создание в 80-е годы организации «Рыцари Труда», Хеймаркетское дело (1887) и Пульмановская забастовка (1894), бурный взлет социалистического движения в начале века и классовые бои, возглавленные организацией Индустриальные рабочие мира (ИРМ), рождение Компартии США, мужественная работа коммунистов в пору «красных тридцатых», их стойкость в разгар маккартизма.
Об этой традиции писал В. И. Ленин в «Письме к американским рабочим» (1918): «В американском народе есть революционная традиция, которую восприняли лучшие представители американского пролетариата, неоднократно выражавшие свое полное сочувствие нам, большевикам»{6}. В новой программе Компартии США прямо говорится об «источниках и традициях американского коммунизма», определяемых национально-историческими условиями: «Мы наследники долгой и славной традиции. И если единомышленники у нас есть во всем мире, корни нашего движения уходят в американскую почву»{7}.
Эти истоки относятся еще к 30–40-м годам прошлого столетия, когда утописты-социалисты в Америке, увидев первые горькие итоги буржуазного прогресса, стали задумываться о возможности некапиталистического пути. Позднее свою приверженность к идеалу братства людей, социалистическому в своей сущности, выразил Уолт Уитмен. Процветающую Америку, в которой восторжествовали справедливость и равенство, нарисовал Беллами в знаменитом романе «Взгляд назад». У. Д. Хоуэллс не только прямо писал об иллюзорности «политической демократии», которой он противопоставлял «экономическую демократию», но и называл себя социалистом. В XX в. многие ведущие писатели Америки, в разной мере конечно, не всегда последовательно устремляют свои взоры к социализму: в их числе Д. Лондон и К. Сэндберг, Т. Драйзер и Ш. Андерсон, С. Льюис и Э. Синклер, Л. Стеффенс и У. Дюбуа, Д. Рид и А. Р. Вильямс. Для них буржуазно-демократическая система, частнособственнические отношения уже не являются незыблемыми и вечными; их мысль устремляется к новым социалистическим горизонтам.
История рабочего движения и антимонополистической борьбы масс в США, находившая свое отражение в литературе, служит опровержением тех буржуазных идеологов (Д. Аарон, Д. Белл и др.), которые утверждают, будто социалистические идеи никогда не могли привиться на американской почве, будучи иностранными, привнесенными извне, а потому несовместимыми с традиционно американским индивидуализмом. Еще более определенно высказываются известные буржуазные историки Чарлз и Мери Берд в своем труде «Американский дух» (1942): для них путь Америки особый, исключительный, свободный от острых социальных противоречий, присущих Европе, а потому марксизм — это всего лишь «иностранная доктрина», чуждая национальной традиции. Что же касается таких антикоммунистически настроенных идеологов, как Б. Вулф, К. Росситер, Д. Шеннон и им подобные, то они, дабы дискредитировать революционное движение в Америке, выдвинули лживый тезис о «советском генезисе американского коммунизма»{8}.
Эта точка зрения оспаривается не только марксистами. Так, Эптон Синклер писал: «Даже в пору расцвета индивидуализма наших пионеров находились американцы, которые мечтали о разумно организованном обществе, основанном на справедливости. У нас были наш Брук Фарм и множество других колоний почти сто лет назад. У нас есть наше американское социалистическое движение с такими лидерами, как Альберт Брисбейн и Горэс Грили, Уэнделл Филиппе, Френсис Уиллард и Эдуард Беллами — и так вплоть до Джина Дебса и Джека Лондона. Они были истинными американцами, обращавшимися к своим соотечественникам на их родном языке»{9}.
Джозеф Норт, критик-коммунист, в своей автобиографической книге «Нет чужих среди людей» пишет: «…идея социализма пустила корни во всех странах, в том числе и в моей, и нигде в мире нельзя на нее поставить иностранное клеймо»{10}. «Социалистическое движение в Америке существовало за сто лет до русской революции», — подчеркивает Майкл Голд в статье «Писатель в Америке»{11}. Даже такой далекий от марксизма литературовед, как Фей Блейк, признает: «Интерес к социализму имеет глубокую традицию в среде американских интеллектуалов начиная с сороковых годов прошлого века, с ранних социалистических коммун, подобных Новой Гармонии и Брук Фарм»{12}.
В чем же проявилось воздействие социалистических идей на писателей США? Каковы формы и сферы такого влияния в специфически американских условиях? Прежде чем перейти к непосредственному анализу творчества писателей, стоит хотя бы в сжатом виде остановиться на самой проблеме в ее общетеоретическом значении, тем более что она практически обойдена буржуазным литературоведением{13}.
Одной из специфических особенностей литературного развития в США было то, что в творчестве выдающихся национальных художников слова социальная критика пороков частнособственнического общества отличалась особой остротой и силой. Во многом это объяснялось тем, что в США беды и язвы капиталистического развития обнаруживались с исключительной резкостью и глубиной. Не случайно именно в Америке появляется такая специфическая жанровая разновидность, как роман протеста. Некоторые исследователи пишут о правомерности выделения целой линии художественного развития, которую называют литературой протеста.
Посвятив этой проблеме антологию критических статей, озаглавленную «Социальный бунтарь в американской литературе» (1968), ее составители Р. Вудворд и Д. Кларк утверждают: «Существенно, что в основной своей массе серьезная литература в Америке несла дух критики, недовольства, бунта… Тема социального возмущения одна из главных, наверно, даже самая важная для американской литературы»{14}. Правда, признавая это, буржуазные исследователи пытаются представить дело так, будто подобная критика носит у писателей США (исключая крайне левых) исключительно реформистский характер, направлена против отдельных пороков, имеет своей целью усовершенствование, улучшение господствующей системы как единственно возможной, не затрагивая ее существа.
Конечно, литература протеста была всегда неоднородной в идейно-художественном плане. Но наиболее дальновидные писатели США, связанные с рабочим и социалистическим движением, уже стремились выйти за пределы буржуазно-собственнического мира. Наличие у них социалистической перспективы не только углубляло их социальную критику, придавая ей решительность и бескомпромиссность. Неверно видеть в их творчестве лишь пафос отрицания. Социалистическая альтернатива капиталистическому миропорядку позволяла им давать художественное воплощение тем
