знаки сменяли друг друга, не давая собраться с мыслями.
– Ве́рбина, – вторил её мыслям голос Димы, который замер рядом, глядя на украшение. – Ты – Яна Вербина? – с большим сомнением уточнил напарник.
Светлана вырвала украшение, не веря своим глазам, однако фото этого медальона есть в хрониках, так как было подарено Виталию Вербину самим Царём зеркальной стороны. Говорят, и его жене дали схожий.
Виталий Вербин – легенда. Советник и генерал, сумевший наладить дипломатические отношения с зеркальной стороной и практически прекратить нападки тварей и мертвецов. Он же организовал Императорский гарнизон. Многие даже считают, что он победил проклятие, лежавшее на Петербурге со времён Петра I, однако сам Виталий был уверен, что проклятие он не отвёл, а лишь отсрочил.
Много разных слухов о его семье ходило. И то, что в его роду кровь колдунов. А потом вся семья Вербиных погибла при пожаре: сам Виталий, его жена и две дочери.
Значит, кто-то всё-таки выжил. Но почему о них ничего неизвестно?
Судя по возрасту, Яна должна быть правнучкой легендарного генерала.
– Сейчас мы живём под другой фамилией, – явно нехотя призналась девчонка под пристальным, немигающим взглядом Светы. Ворох мыслей не давал зеркальщице думать, ведь предложенная реликвия бесценна.
Можно было предположить, что перед ними подделка, однако на вещице была не только печать самого Бессмертного Царя, но даже остаток его силы. Света не могла объяснить, просто чувствовала, что медальон настоящий. Тот будто отдавался ей в ладонь редким сердцебиением.
– Значит, ты тоже посеребрённая? – уточнил Дима. Этот дар и проклятие обычно передавалось по крови, однако глаза девочки оставались чистыми. С зеркальной стороной та явно не сталкивалась.
Яна скованно кивнула:
– Алекс тоже.
И её брат. Ну ещё бы.
Переглянувшись с Димой, Света бросила девчонке медальон обратно. Та неловко поймала украшение.
– Оставь себе и никому никогда не показывай. Такими реликвиями не разбрасываются, – строго осадила Света. Ранее раздражающая ситуация начала пугать.
Она не могла отделаться от ощущения, что вляпывается в какую-то переделку. За годы это чутьё не раз спасало ей жизнь. Однако не помочь потомку Виталия Вербина? Если бы не он, то Санкт-Петербурга бы уже не было. Ни Димы, ни Светы, ни их близких, никого из зеркальщиков. А ведь младший брат Яны тоже Вербин…
Она отодвинула девчонку, вновь набрала код, потом дёрнула дверь и сухо бросила:
– Пошли.
Знакомая Ротонда освещалась тусклыми лампами. Круглое помещение с шестью колоннами, справа и слева по изгибающимся стенам тянулись две лестницы. Яна завертела головой, но её не ради экскурсии пригласили, поэтому Света схватила девчонку за куртку на плече и потащила в их квартиру по правой лестнице.
Света оставила Яну неловко топтаться на пороге, пока они с Димой принялись собирать вещи. Напарник закрепил на поясе охотничий нож и топор, а после подхватил армейский рюкзак, набитый всем необходимым.
– Зефир закончился! – крикнул он, распахнув кухонные полки.
– В холодильнике есть шоколадка, – ответила Света, вешая за спину мачете, и хмыкнула, заметив, как у Яны округлились глаза.
– Деньги давай. Украшение оставь себе, но деньги нам пригодятся.
Яна пришла в себя, торопливо достала пачку, которую Света тут же закинула в шкаф.
– Фото брата взяла?
– Я… не… нет, забыла. Но я пойду с вами!
Вернувшийся из кухни Дима замер, не до конца закрыв молнию на рюкзаке. Света поморщилась: девчонка будет обузой, но без фото вариантов нет.
– Вы уже поняли, что я посеребрённая. Школу закончу и в гарнизон пойду. Всё равно всё узнаю, – заметив сомнение, насела Яна.
Света размяла шею, стараясь не раздражаться. Девчонка явно мало понимала. Они и не собирались скрывать от неё зеркальную сторону, пусть смотрит, сколько хочет, но она не соображала, какой след поход туда может на ней оставить. Чем больше смотришь на зеркальную сторону, тем сильнее выцветают глаза, чем чаще ходишь туда, тем сильнее организм отравляется ртутью, потому что проходить приходится через амальгаму.
Света тоже когда-то думала, что это всё ерунда. Она же молодая и здоровая, а отравление слабое, незначительное. Так раз, два, десять, сто… когда очнулась, было поздно.
Но делать нечего.
– Оружием пользоваться умеешь? – уточнил Дима.
– Каким? Огнестрельным? В тире несколько раз была вроде…
– Огнестрел против тамошних упырей и мертвецов лишь трата времени, – хмыкнула Света. – Головы им рубить надо. У гарнизона мечи, у зеркальщиков – кому что нравится.
Света помнила, как вначале пыталась орудовать мечом, но мачете оказалось сподручнее. Хотя Диме вон топор по нраву, она сама видела, как тот им черепа раскалывает. Была мысль Яне хоть серп дать, но сама ещё поранится.
– У меня есть перцовый баллончик.
Света с Димой переглянулись, не зная, как реагировать. Вроде и неплохо, а вроде у девчонки вообще чувство самосохранения на нуле.
– Баллончик так баллончик, – отмахнулась Света и надела ей на руку браслет. – Поможет найти тебя, если потеряешься.
Во время подготовки Яна была поразительно тиха, вопросов лишних не задавала, лишь кивнула, оставаясь пугающе собранной для девочки-подростка. Да, обычные жители не так много знают о зеркальном мире, помимо опасности, которая грозит, если не позаботиться о зеркальных поверхностях: те служат дверьми между сторонами. И всё же за годы с момента начала прорывов люди усовершенствовали технологию создания зеркал и научились запирать ходы. Всего-то нужно препятствие. Изначально чертили на поверхности полосу краской, этого было достаточно. После выяснили, что хватает и тонкой линии фломастером, а с развитием технологий изобрели и качественное, едва заметное покрытие. Теперь его сразу наносят, но Свете спокойнее, если на зеркале полоса хотя бы от маркера. Благо просто отражающие поверхности вроде отполированной ложки, витрины или чистого капота машины не позволяют выбраться опасным тварям, но могут притянуть неудачу или болезни с той стороны, поэтому автомобили и стекла теперь сплошь матовые или с покрытием. От греха подальше, как говорится.
Закончив сборы, они вышли на лестничную клетку, обошли Ротонду и поднялись по короткой лестнице слева.
– У нас пять часов до полной темноты. Однако что брата твоего отыщем – обещать не стану, – категорично предупредила Света, остановив Яну перед огромным зеркалом на стене. Девчонка бросила на своё отражение испуганный взгляд, но Света встряхнула её за плечо, заставляя сконцентрироваться. – Безопасность тоже не гарантирую. Ты это понимаешь?
Яна задумалась, не отрывая остекленевшего взгляда от своего отражения. Света ощутила каплю надежды. Может, одумается, и все они по домам разойдутся. Девчонка молчала так долго, что Света даже успела переглянуться с Димой.
– Хорошо. Я поняла.
Света лишь тяжко вздохнула.
– Украшение своё обратно надень и спрячь.
Яна моментально подчинилась: повесила медальон на шею и убрала под кофту.
– А теперь правила. От нас не отходишь, ни с кем кроме нас не разговариваешь, местную еду и воду в рот не берёшь. Увидишь ты много странного, но не глазей, – отрывисто проинструктировала Света, пока Дима взял кусок ткани и принялся стирать с зеркала меловые полосы.
После отбросил тряпку, взял стерженёк нового мела из коробки у ног и уверенно шагнул в зеркало. Твёрдая ещё мгновение назад поверхность пошла волнами, словно жидкая ртуть. Шаг – и Дима исчез на той стороне.
Санкт-Петербург, зеркальная сторона
Дима перечеркнул поверхность зеркала несколькими меловыми штрихами, как только Света протащила Яну через проход. Они оказались в отзеркаленной копии Ротонды. За пределами её их ждал такой же отзеркаленный Петербург: то, что было справа, теперь слева. Несложное условие, но Света, как и любой другой зеркальщик, привыкла далеко не сразу. Потребовалось время, чтобы ориентироваться на вроде бы знакомых улицах. Благо север с югом местами не менялись.
– Не отставай, – бросила Света и, поправив мачете, направилась к выходу. Дима пошёл последним – не столько ради защиты, сколько чтобы девчонка не потерялась. Маячок на неё повесили, но в действительности помощи от него не так много.
– Это же… ты сказала, что у нас есть пять часов, – залепетала Яна, оказавшись снаружи и столкнувшись с первой загадкой, которая удивляет каждого новичка: приближающийся закат.
– Есть. А такое небо здесь почти всегда. Можешь рот разевать сколько угодно, да ногами переставлять не забывай, – напомнила Света, огибая треснувший асфальт, словно что-то из-под него намеревалось выбраться наружу. – Это одно из последствий проклятия. Здесь город всегда окутан туманом, небо почти всё затянуто, а закат сменяет ночь, и наоборот.
– Как это «наоборот»? – встрепенулась Яна, широко распахнутыми глазами рассматривая стены, казалось бы, знакомых домов, но чётко следовала веленному – не отставала от Светы ни на шаг.
– Солнце здесь всегда на западе, – подал голос Дима. – Похоже, проклятие застало их на закате.
