– Ну а я – двести девяносто. Как вам предлагали поступать на занятиях в полицейском колледже в случае, если полицейскому весом в сто двадцать фунтов приходится противостоять негодяю с массой в двести девяносто фунтов?
– Вызвать подмогу, – ответила Мэри.
– В этом есть смысл.
Детектив Мартин протянула руку к бедру, извлекла из кобуры пистолет системы «Глок» и направила его точно в центр широченной груди гиганта.
– Вооруженная полиция, – сказала она. – Не помню, я говорила об этом раньше?
– Нет, – печально сказал здоровяк. – Не думаю, чтобы вы об этом упоминали.
Свободной рукой она нащупала портативную рацию, продолжая держать здоровяка на прицеле. Второй злоумышленник казался субтильной тенью гиганта, поскольку двигался только тогда, когда двигался тот.
– Позвольте мне высказать предположение, – произнесла Мэри, указав стволом пистолета на тощего анемичного человека, прятавшегося за спиной у здоровяка. – Вы Рафаэль, не так ли? Художник? – Она передвинула ствол пистолета в направлении гиганта. – А вы, должно быть, Чудовище… Или это слишком очевидно? Быть может, на самом деле все наоборот?
– Меня зовут Титч, а это – Марлон.
– Разумеется, – сказала Мэри. – Я даже готова спорить, что у вас имеются отлично изготовленные свидетельства о рождении, подтверждающие ваши имена.
Она как раз подносила микрофон радио ко рту, когда на нее обрушился первый удар, выбивший рацию у нее из рук. Прежде чем она успела повернуться, на женщину обрушился новый удар, сбивший ее с ног. Она рухнула на пол, и свет для нее померк.
1 «Кабот»
Все начиналось весьма невинно – в те дни, когда Кэти еще ничего не знала о марках.
Длинный коридор Стрэнда оказался забит автомобилями; в горячем воздухе жаркого июльского дня висела пыль и бензиновая гарь. Где-то посреди затененной южной стороны улицы, неподалеку от находившегося в глубине входа в отель «Савой», Брок и Кэти нашли витрину магазина, украшенную нарядной вывеской с названием «Кабот», проставленным золотыми буквами на черном фоне. Под ней двое мальчуганов прижимали носы к стеклу, завороженные зрелищем выставленных в витрине старых почтовых марок.
Внутри, в тишине и созданной кондиционерами искусственной прохладе торгового зала, Кэти и Брок увидели множество всевозможных приборов и приспособлений, на взгляд Кэти, больше подходивших для лаборатории судебной экспертизы. Здесь были увеличительные стекла и лупы – как простые, так и с электрической подсветкой, детекторы водяных знаков, индикаторы цвета, пакетики с кусочками клеящейся бумаги и картона для подложки, пинцеты, гильотинки для обрезания бумаги, коротко- и длинноволновые, а также ультрафиолетовые лампы для обнаружения фосфора в типографских красках и лаковом покрытии.
– Все совершенствуется, не так ли? – сказал Брок, указывая на заставленные справочниками и альбомами полки у противоположной стены. – Во времена моего мальчишества полный каталог марок всего мира помещался в одном-единственном толстом томе. Теперь же для этого требуется целая библиотека.
Он достал из кармана пиджака очки для чтения с полулинзами и наклонился к стенду, чтобы получше рассмотреть стоявший на подставке карманный микроскоп, неосознанно имитируя позу прилипших к витрине носами маленьких мальчиков. А ведь он вполне мог бы быть их дядюшкой или школьным учителем, подумала Кэти, глядя на Брока, напомнившего ей в этот момент большого добродушного медведя, облаченного в мешковатый, несколько помятый костюм. Своими повадками, одеждой, а также нуждавшимися в стрижке седой бородой и волосами Брок разительно отличался от крутых молодых людей, работавших в отделе тяжких преступлений, но на свой манер выглядел устрашающим.
Кэти окинула взглядом комнату, сосредоточив внимание на посетителях и особенностях интерьера. Вдоль стен шел длинный стеклянный прилавок, перед ним стояли стулья. За прилавком помещались стеклянные полки и таинственно мерцавшие в мягком освещении шкафы и шкафчики. Одетые в рубашки с короткими рукавами посетители, являвшиеся, судя по их внешности, в своем большинстве офисными клерками, бродили вдоль демонстрационных стендов или, низко склонившись над прилавками, рассматривали выставленные в них марки. Некоторые беседовали с ученого вида продавцами. Как отметила про себя Кэти, здесь находились только мужчины. В самом деле, несмотря на выставку высокотехнологичного оборудования у входа, это место более всего напоминало старомодный мужской клуб. Впечатление возникало из-за царившей здесь атмосферы упорядоченного спокойствия, и доносившихся до слуха приглушенных разговоров, и даже тиканья настенных часов, хотя время в этом помещении, казалось, остановилось.
– Неужели все вокруг связано с коллекционированием обычных почтовых марок? – шепотом спросила Кэти.
– М-м-м… – Брок гипнотизировал взглядом выставленные в одном из стеклянных шкафчиков крохотные кусочки бумаги. – Любопытно, не правда ли? Совершенно другой мир. Вы когда-нибудь собирали марки, Кэти?
– Нет. Помнится, я коллекционировала какие-то вещички – они вкладывались в коробки с кукурузными хлопьями, – но никак не могу вспомнить точно, что это были за безделушки.
Брок удивленно выгнул бровь, словно желая тем самым сказать ей, что это совершенно разные вещи, но Кэти, хоть убей, оказалась не в состоянии понять почему.
Наконец Брок оторвался от созерцания марок в стеклянном шкафчике, и они с Кэти проследовали сквозь стеклянные двери в холл, где располагалась выставка иного рода. Многоцветные плакаты и буклеты призывали принять участие в приближающемся аукционе. Всякий желающий мог приобрести здесь солидные на вид каталоги и яркие постеры, рекламировавшие наиболее примечательные лоты аукциона.
Брок снова ненадолго остановился, задержав внимание на парочке выставленных лотов.
– Здесь крутятся большие деньги, – пробормотал он.
Кэти тоже стало любопытно, и она бросила взгляд на старый конверт, помещавшийся в стеклянном ящике. Марка на конверте выглядела примитивной и неаккуратной, а изображение на ней почти полностью уничтожил жирный почтовый штемпель. Сколько, интересно знать, готовы заплатить люди за подобную безделицу? Десять фунтов? Пятьдесят? Сто наконец? Но разумеется, уж никак не цену приличной видеокамеры или стиральной машины.
Они прошли мимо шкафов и стендов к столику администратора, стоявшему перед дверью лифта.
– Главный детектив инспектор Брок и детектив сержант Колла с визитом к мистеру Джеймсу Мелвиллу, – сказал Брок.
Администратор с интересом обозрел удостоверение Брока, сделал телефонный звонок, после чего кивком указал им на лифт.
Когда двери лифта распахнулись на втором этаже, Брока и Кэти встретил большой улыбчивый человек, одетый как банкир, но с копной таких жестких непокорных волос, что их, судя по всему, было просто невозможно уложить в нормальную прическу. Он представился, с энтузиазмом пожал руки гостям, провел их в свой тесный офис и предложил присесть. Его письменный стол загромождали бумаги, над лежавшей на подносе утренней почтой угрожающе нависала гора филателистических журналов и каталогов, а в углу отчаянно боролся с брошюрами за место терминал компьютера.
