Хотелось лежать и не шевелиться. Но вокруг почему-то стало мокро. В панике встрепенувшись, я широко раскрыла глаза и обнаружила себя в роскошной купальне. Я сидела в мраморном небольшом бассейне, причем в коротеньких шортах и майке, в которых спала.
От шока я чуть не съехала непроизвольно под воду, но удержалась руками за борт. Справа шумело, и я с удивлением поняла, что стену замещает маленький водопад, а купальня – природный грот.
Ничего себе.
Где-то сбоку неловко закашляли. Ой. Я медленно повернула голову и уперлась взглядом прямо в некоего молодого господина в полотенчике, повязанном вокруг бедер.
Незнакомец смотрел на меня озадаченно и как-то недовольно, а я на него с ужасом. Это в его ванную я влезла? Хотя, что за глупости. Он мне снится. Конечно! И я выдавила из себя улыбку, совершенно неадекватную в этой ситуации.
Но если молодой мужчина мне снится, значит, сон эротический. Потому что красавец, представший передо мной, обладал шикарнейшим телом. Гармонично развитым, не перекаченным, но сильным. Очень сильным. Струйки воды сбегали с темно-рыжих волос на шею, стекали дальше, очерчивая рельеф. И это коротенькое полотенце вообще не спасало ситуации.
Он скользнул взглядом по моей мокрой майке и я, отчего-то испугавшись, погрузилась поглубже в воду. И наконец-то пригляделась к его лицу. Обычному такому, как у всех рыжих, но весьма симпатичному. Глаза непонятно какого цвета, но в приглушенном освещении купальни они смотрелись темными.
Тело просто идеальное, но в остальном, не мой типаж – и чего приснился?
Не прерывая зрительного контакта, незнакомец подошел поближе и наклонился ко мне. Я прикусила нижнюю губу, как какая-нибудь героиня любовного романа, но во сне же можно подурачиться? Тем более, что это скорее нервное движение, чем соблазняющее.
Рыжий протянул руку и коснулся кончиками пальцев моей скулы.
Странный какой-то сон. Но это, наверное, из-за одиночества последних нескольких лет я немного заржавела. Ноздрей коснулся запах чистой мужской кожи, смешанный с горьковато-терпким лосьоном.
Один глаз рыжего полностью затянуло чернильной тьмой, а второй оказался серым, как грозовое море. Стало страшно. Но белый свет снова ослепил, и я вырубилась.
***
Ну, сколько можно! Что за сон во сне?!
А когда проснулась, обнаружила себя в необычной длинной комнате. В огромные, от пола до потолка, витражные окна лился золотистый свет. Я лежала на кровати. Таких кроватей в комнате стояло много, и если бы они не были деревянными и с резными спинками, подумала бы, что очутилась в больничной палате. И эти витражи, крестовые своды.... Я задрала голову, вглядываясь в каменные изваяния по углам. Гаргульки.
Кто-то застонал и я вздрогнула. На кровати напротив увидела сонную девушку с взлохмаченными розовыми волосами. Она вылезла из-под одеяла и с интересом щурилась на меня.
– Ты сама решила поступать или случайно попала? – спросила она явно на каком-то языке, который я поняла, но не сразу. Слова как будто пробивались сквозь фильтр. Вначале неразборчивый набор звуков, потом – смысл.
– Куда попала? – новый язык давался мне с трудом. И откуда я вообще его знаю? – Где я?
– В лазарете. Тело с непривычки не справилось с магией и тебя привезли с высокой температурой. А я сама попросилась, – девушка села в постели и ловкими движениями соорудила из розовых локонов два хвоста, сразу придавших ей задорный вид. – Хотя в иерархии Пазаданора иномирцы находятся в самом низу, вместе с незнатными адептами, но я метаморф, – она наклонилась вперед и многозначительно на меня посмотрела.
Наверное, ожидала, что я сразу проникнусь. Я и прониклась – подумала, что меня закрыли в лечебнице с душевнобольными. Заподозрила бы родственничков, но вряд у них были средства на настолько элитный дурдом.
– Я Люс, – сказала розоволосая. – Люс О’Пи.
– Маша Рогова, – я осмотрела себя. Вместо пижамки на мне была ночнушка до пят. Длинные платиновые волосы кто-то заплел в аккуратную косу.
Люс выбралась из кровати и, прошлепав по каменному полу, присела возле меня на низенькую скамеечку. Облачена она была в такую же рубаху.
– Полы каменные, – пробормотала я. – Что за лазарет такой?
– Ты не переживай. Учиться будет трудно, но и у таких, как мы есть шанс. Вот у ректора же имеется примесь демонической крови. А каких достиг высот. В его-то возрасте.
– Из-за демонической крови его и сослали из столицы сюда, – громко прозвучал насмешливый голос, раскатившийся под сводами.
Люс взвизгнула, подорвалась и нырнула обратно под одеяло.
К нам приближались двое мужчин. Один – пожилой в белой мантии с изображением дерева на груди, второй – совсем молодой, в винтажного типа светло-сером мундире. Причем этот второй редкий красавчик. Чуть загорелое лицо, густая копна золотых волос, небесно-голубые глаза – эх, не люблю таких смазливых. Привередливая я.
Смазливый окинул нас с Люс пренебрежительно-холодным взглядом, а пожилой засуетился, доставая из саквояжа склянки. А я уставилась на дверь, которую они оставили полуоткрытой.
В фильмах обычно сбежавших больных легко останавливают и возвращают (ну, если они не супер-герои, конечно). Но у меня, как видно, не было выбора. Не побегу, напичкают лекарствами.
Не, так просто я не сдамся. Паду в неравной борьбе, но не сдамся.
– Вы понимаете меня, милая? – ласково спросил пожилой. – Артефакт прижился удачно?
А-а-а! Кажется, здесь производят эксперименты над людьми. Тетя Зина с Катей продали меня инопланетянам?
Я внимательно следила за движениями старика, который перебирал склянки и монотонно говорил:
– Магия ваша не стабильна, милочка. Потому – высокая температура, слабость. Это часто случается с магами из отсталых миров. Сила, не находя выхода, постепенно измождает, – он кивнул на Люс. – Вот тоже еле откачали. И внедрение артефакта-переводчика сыграло свою роль, конечно же.
Он выбрал, наконец, нужную склянку, перелил содержимое в стакан и поднес к моему носу.
Я непроизвольно стиснула зубы и решилась. До дверей бежать, к сожалению, долго. А там еще этот смазливый маячит. Но ничего, пробьюсь.
Соскользнув с кровати, рванула к выходу.
