Миша. И именно он отвечает за проделки младшего братишки. Или же… — Постой, а когда ты ранил моего деда, это ты в меня, что ли не попал? Так ты просто хреновый стрелок, а вовсе не обвинил Сергея Ильича в том, что тот такую свинью в моём лице воспитал? Аркаша, тогда тем более не надо устраивать дуэль. С твоей меткостью ты оставишь свой клан на растерзание гиенам, учти, Рысевы тоже постараются урвать кусок, нам надо границу спрямить. Поэтому, сначала женитьба, парочка наследников, а потом уже стреляйся на радость жене, которой ты точно к тому времени надоешь хуже горькой редьки.
— Женя! — Куницын привстал в кресле.
— Аркаша, ну не тупи. Сашка назначил тебе встречу в своей комнате, а потом зажал там Ленку, аккурат перед твоим приходом, — я закатил глаза. — А вчера посыльный припёр корзину цветов от какого-то князя, на которого Лена произвела впечатление на балу. По-моему, совсем нетрудно просчитать мысли младшего сына графа, который вряд ли когда-то станет главой клана.
— Сашка хотел, чтобы я их застукал? — Куницын сел, потирая лоб.
— Да, Куницын, Сашка хотел, чтобы ты их застукал. Потому что именно теперь даже не Ленкины хотелки не будут приниматься во внимание, а твои. Ну, а Лена сама виновата: думать надо было, прежде чем вообще в комнату к неженатому мужчине заходить. Ну, и у него не остаётся другого выхода, кроме того, чтобы поступить, как настоящий мужчина. Потому что, если бы он сделал предложение напрямую, где гарантия того, что ты отдал бы ему Ленку, когда вон, князья розы корзинами присылают?
— Хм, — Куницын задумчиво потёр подбородок.
— Вот тебе и «хм», — передразнил я его. — Человек подходит к делу творчески, что неудивительно, учитывая количество художников в его доме, а ты зачем-то его старшего брата убить хочешь. Нет, если ты, конечно, решил Ленку за главу клану выдать и место пытаешься расчистить… Но, Аркаша, а куда ты сына Мишиного денешь? Тем более, что он пока одно целое с матерью составляет?
— Да, иди ты, — махнул рукой Куницын.
Дверь открылась и в комнату вошел бледный Миша.
— Сашка только что пришёл ко мне и рассказал о случившемся. — Он закрыл глаза рукой. — Какой позор. В собственном доме. Я его на месяц лишил содержания, и понимаю, что сейчас нам с Аркадием нужно серьёзно всё обсудить.
— Да-да, я вот Аркашу почти убедил не вызывать тебя на дуэль. Пока он согласился на то, чтобы пристрелить Сашку. — Сказал я, а они оба уставились на меня. — Говорит, я к нему, как к человеку. Договор о поставке оружия шёл заключать, а он, падла, меня такого выгодного зятя, как князь Соболев лишил. — Они продолжали на меня смотреть, почти не мигая. — Что? Вы будете договариваться, или нет?
— Конечно, будем, — Галкин потёр лоб. — Саша, конечно, не князь Соболев, но и совсем плохой партией его никак нельзя назвать.
— Знаешь, Лена тоже не бесприданница, — Куницын скрестил руки на груди.
— Я не говорил об этом. — Миша вздохнул. — Саша понимает, что натворил, и принимает ответственность. Так что, нам нужно обсудить детали.
— Так, — я поднял руку. — Мне, конечно, дико интересно, к каким результатам в итоге придут ваши переговоры, но вот процесс я не хочу наблюдать. Поэтому, пожалуйста, ведите переговоры не в моей комнате.
Высокие договаривающие стороны переглянулись, посмотрели на меня и, видимо, пришли к мнению, что выделенная мне спальня действительно не слишком подходит для столь серьёзных переговоров. Куницын встал из своего кресла и направился к двери, которую открыл Галкин.
Как только дверь за ними закрылась, и я потянулся к бутерброду, заглянула бледная Лена.
— Женя, Аркаша же не убьёт Сашу? — чуть не плача спросила она, не заходя в комнату.
— Нет, пока твой брат Александра Галкина не тронет. Ему будет проблематично выдать тебя за Сашу замуж, если он его убьёт. — В том, что Куницын способен раскатать Галкина, у меня сомнений не было. Не после дрессировки Амары.
— Как выдать замуж? — Лена посмотрела не меня удивлённо.
— А чего ты хотела? — я оставил поднос с бутербродиками в покое и посмотрел на Лену. — Тут особо вариантов нет. Твой Саша сам осознал всю глубину своей неправоты и пришёл к брату каяться, пока твой брат не прилетел к Мише с воплями и жаждой крови. Так что, пока старшие братья заняты, можете с Сашей обсудить, как быть дальше. Только, Лена, пожалуйста, делайте это не в моей комнате.
— Да, конечно, нужно найти Сашу и всё выяснить, — и Лена убежала.
— Я так и не понял, она рада, что всё закончилось именно так, или переживает, что не станет княгиней? — пробормотал я, принимаясь, наконец, за завтрак.
Но спокойно поесть мне не дали. Не успел я съесть два бутербродика, как дверь открылась и вошёл дворецкий.
— Ваше сиятельство, Евгений Фёдорович, князь Вепрев спрашивает, можете ли вы его принять, — чопорно спросил он.
— Нет. Нет-нет-нет-нет! — я, кажется, побледнел. — Скажите князю, что я заболел бубонной чумой и лежу при смерти. Нет, лучше скажите, что я умер в ночлежке, которую вот-вот должны сжечь, в качестве карантинных мер и в назидание.
— В назидание кому? — Невозмутимо уточнил дворецкий.
— Какая разница? — я закатил глаза. — Кому-нибудь.
— У князя в этом случае возникнет вопрос, кому именно из родственников вы завещали подарок императора, — он продолжал говорить спокойно и размеренно, но в глазах промелькнули смешинки.
— Скажите, что я подарил его Фыре. Она точила об пилку зубы и случайно перекусила её. — Я уже не знал плакать мне или смеяться не переставая.
— Простите, Евгений Фёдорович, я хочу уточнить кое-что. Вы сказали, что Фыра точила зубы. Не когти?
— Как она могла бы перекусить пилку, если бы точила об неё когти? Ну, логично же: рысь подтачивала зубы, и случайно перекусила…
— Зачем она это делала? — продолжал уточнять дворецкий.
— Откуда я знаю, — я развёл руками. — Захотелось. Это же кошка. Ей захотелось и она решила поточить что-то. В данном случае зубы.
— Я скажу князю, что вы заняты. Обсуждаете дела графства Рысевых с главой вашего клана, его сиятельством Сергеем Ильичом, — вздохнув сказал
