– усмехается незнакомец, и пока я туплю, этот наглец ловко подцепляет пальцами кусочек ананаса из выреза на моём купальнике и отправляет в рот.
– Ты чего делаешь? – возмущённо отступаю.
– Классные ананасы! – подмигивает он мне, на себе показывая размер моих “ананасов”.
Я вспыхиваю тут же, как мак. Обдаю его гневным взглядом.
– Что-то борзая охрана пошла! Скажу отцу, что здесь таким не место! Вали отсюда, пока я действующую охрану не позвала! – разворачиваюсь, ухожу.
Вслед летит смешок и:
– Ох, а принцесса, оказывается, с норовом. Кстати, сзади ты ещё лучше.
Иду к девчонкам, просто кипя от гнева. Это кого Григорий Алиевич в дом приволок?
– Алиса, а это кто? Тот самый “фрукт”, который ты нам обещала к мартини? – призывно улыбается мимо меня Лика.
– Понятия не имею! – фыркаю я.
– Красавчик, иди к нам, мы тебя не обидим.
– Сдурела? – смотрю на неё, как на идиотку.
Оглядываюсь, парень и не думает уходить, стоит с наглой улыбкой, подпирая колонну плечом, жадно рассматривает подругу.
– Не нравится, не бери, – шипит на меня Лика. – Стриптиз нам исполнишь? Мы заплатим! – повышает голос.
– О, за стриптиз мне ещё не платили, – усмехается. – Я, девочки, с удовольствием, только обоснуюсь сначала в своей комнате, а потом сразу к вам!
Только сейчас замечаю стоящую у порога дорожную сумку, которую этот наглец подхватывает и заходит по-хозяйски в дом. Это что ещё за номера?
Бегу за телефоном, чтобы позвонить матери. Чёрт, телефон на беззвучке, и куча пропущенных от родителей.
А в мессенджере голосовое и от мамы, и от отчима. Прослушиваю истеричные вопли матери, и чёткие распоряжения от Григория Алиевича. Сажусь поражённо в шезлонг, обтекаю…
Оказывается, этот борзый красавчик – мой сводный братец, и он теперь будет жить в нашем доме…
---
Потом между нами часто летели искры, мы троллили друг друга, делали гадости. Это продолжалось до определённого момента.
Мы вместе попали в одну передрягу. Ник тогда спас мне жизнь, а ещё тот случай сделал нас ближе, заставил посмотреть друг на друга новыми глазами… Влюблёнными.
Так мне казалось раньше… А сейчас? Что произошло сейчас? За что ты растоптал меня, Ник?
Размазывая слёзы по лицу, иду по дорожке к воротам, на ходу достаю телефон. Нужно вызвать такси и уехать? Куда? А какая разница. Лишь бы подальше отсюда.
Оборачиваюсь на горящие окна Ника, штора в окне вздрагивает, вижу его силуэт. Смотрит прямо на меня. От его взгляда мороз по коже. Что случилось с тобой, Ник? Кто-то меня оговорил? Но как ты мог поверить? Я же всё отдала за тебя.
Всхлипываю, телефон летит из рук на покрытую гравием дорожку. Поднимаю, экран треснул и потух. Всё, теперь я даже такси не вызову.
Но и здесь я не останусь. Не могу! Бегу к воротам, охранник открывает передо мной калитку.
– Алиса Юрьевна, вам нужно забрать ваши вещи. Никита Григорьевич распорядился больше не пускать вас, – смотрит на меня с жалостью охранник.
В груди что-то натягивается так, что кажется, сейчас порвётся.
– Мне ничего не нужно! Пусть подавится! – выплёвываю с ненавистью и выбегаю за ворота.
Иду в никуда, не чувствуя ни холода, ни ветра. Что мне мороз на улице, у меня всё застыло внутри. Только слёзы обжигают щёки. Воспоминания не отпускают. Ник смеётся, обнимает, целует… только не меня. Лику…
Как больно… тошнота подкатывает, слабость… хочется сесть в сугроб и отключиться.
И подруга… Как ты могла? Я же тебе доверяла…
Лика, ты же только вчера успокаивала меня, говорила, что всё будет хорошо, Никита скоро вернётся, и мы будем вместе.
Да, я знала, что поначалу Лика запала на Никиту. Были ситуации, когда мне сносило крышу от ревности. Но ведь те времена прошли?
Когда мы все выяснили, я стала доверять Нику. Мне казалось, что я единственная, кто знает его настоящего, без напускного пренебрежения, без наглых замашек, без пафоса, стёба, которыми он всегда прикрывался, как бронёй.
Я его пустила в сердце и считала, что он тоже открыл мне дорогу к своему. Значит, ошиблась…
Да и с Ликой мы все выяснили. Она сначала злилась, но потом мы помирились, она стала встречаться с другим парнем.
А теперь что получается? Все меня водили за нос? Я была слепой идиоткой? Что могло произойти за этот месяц? Мне ведь даже увидеться с Никитой не давали. Первое время мать посадила меня под домашний арест, а потом вообще как будто головой двинулась. Нашла мне жениха и стала активно с ним сводить.
Вспоминаю этого Артёма Волынского, и неприятные мурашки ползут по спине. Он намного старше меня и такой… скользкий. Вроде и красивый, но взгляд у него холодный, расчётливый и пошлый. Я ему отказала в итоге. Надеюсь, я этого человека больше никогда не увижу.
Я ненавижу их всех! Все продажные, всем только выгода важна!
Оглядываюсь, вокруг темно и холодно. Я вышла за предел коттеджного поселка. Зачем? Нужно попросить кого-то вызвать такси… Придется вернуться.
Но вместо этого я иду и иду в темноту. Мысли начинают путаться. Меня трясет, опять подкатывает тошнота и слабость, но я не останавливаюсь. Под ногами хрустит снег, я не очень понимаю, где я, руки заледенели, ног тоже почти не чувствую. Какая-то пустынная дорога, дальше поле, редкие деревца. Поднимаю голову к небу, звёзды такие красивые, кружатся, кружатся, кружатся…
И мне уже кажется, что я лечу куда-то в темноту, как тогда… с обрыва…
Удар… ещё один… голова взрывается болью…
Накатывает темнота…
Глава 3.
Что-то мокрое и тёплое касается моей щеки, носа, шумное дыхание раздаётся в самое ухо.
– Ник, уйди, – уворачиваюсь я от настырных поцелуев.
Опять он пробрался в мою комнату ночью и теперь не даёт мне спать.
Не отстаёт. Ещё более настойчиво лижет тёплым языком моё лицо, шею, руки.
Стоп! Это не может быть Никита… Он же вчера там … с Ликой…
И это странное пофыркивание, рычание.
Распахиваю глаза, застываю в ужасе.
На меня смотрит чёрная зубастая морда с высунутым набок длинным розовым языком, а с его клыков капает слюна…
– А-а-а! – завываю тихо, потому что полноценно заорать не получается, горло перехватывает спазмом.
В ужасе пытаюсь отползти, но руки и ноги не слушаются, я их вообще не чувствую.
– Принц, фу! – слышу громкий окрик. – Ко мне, паршивец, такой! Что ты там нашёл?
