реальная дистанция без «скольжения» 18–20, а с сопутствующей магией все 50!
Хотя сложно найти ровную поверхность для такого движения по горизонтали, а убиться об преграду не хотелось бы.
Это в воздухе эта магия определённо хороша, а вот на земле угроза собственной жизни. Ну и взлёт позволял плавно набрать высоту, а не очутиться на ней и начать падать.
Я поднялся метров на тридцать и стал оглядываться по сторонам.
Жарко.
Даже с повышенным сопротивлением теплу, мне всё равно было неприятно.
То есть здесь натурально нечеловеческое пекло.
Найти Владыку в теории просто: около него должно быть максимальное движение маны. И это без его участия, то есть просто факт того, что его обслуживает Путь Шахмат, должен делать такого Духа Прошлого натуральной воронкой для маны.
Однако при взгляде на ману было два таких центра. Один за территорией города, где-то там за высоким забором, а вот второй посреди трёхэтажного дворца.
Ну, местный от меня не сбежит, так что я полетел за территорию города.
Между тем клетка на небе сменилась на ночную.
Перепад температуры был чувствительным. Хотя определённо стало приятнее.
Я пролетел метров двести. На границе оазиса лениво разлёгся огромный скорпион. Ну, сидит и сидит, не буду вмешиваться в местную экосистему.
Я отправился назад.
Окна были закрыты. Вернее вообще незаметно, чтобы их можно было открыть без волшебства.
— Взлом? — произнёс я.
Заклинание может сработать только на разъёмном устройстве!
Пришлось спуститься вниз.
Охраны, понятное дело, здесь не оказалось. В этом мире это не требуется. По крайней мере, Владыкам. На них есть только один способ напасть у простого человека или шахматиста: вызвать.
А для этого нужны попытки или «жизни».
В свою очередь и у хозяина Удела есть ограничения по влиянию на население. В теории за этим должен следить Владыка Пути. При Клоде в этом плане была вольница, при Мукомоловой (и как бы мне) даже старые грешки превратились в высокие штрафы и дополнительные подати.
За спиной Валерии Львовны обычно спал ленивый король, так что мало кто из удостоившихся аудиенции у наместницы (и наместника, о чём никто, вроде бы, не в курсе) рыпался.
Напасть-то они могли. Вот только меня это не сместило бы, а за нападение на моих людей я мог расправиться с противниками уже не на шахматном поле.
Да, я единственный, среди людей, кто может инициировать бой с аборигенами не через шахматы. А кроме того для посетителей я вообще высшее зло, так как ключами могу не только закрыть им выход отсюда, но и лишить волшебства.
Уничтожение ключа повлечёт для меня штраф в податях или блокировке некоторых прав, но не более.
Кроме того мне может понадобиться устроить соревнование для привлечения новых шахматистов. И здесь уже будет неважно, маг человек или нет. Так как Путь Шахмат сам сотрёт память всем недостойным, а достаточно умным даст ключ и превратит в местного жителя, то есть мага.
Да уж, скрытые колдуны могут воровать людей из реальности, это не особо противоречит правилам. Мёртвый — не свидетель. И не поспорить.
В общем, я спустился к двери. Она была закрытой, но «взлом» сработал, пусть и не с первой попытки.
Я вошёл и закрыл за собой.
Здесь было комфортно, но это оказался только первый дверной проём.
За ним был уже настоящий вход.
Я открыл его и вошёл внутрь.
Здесь оказалось несколько десятков человек.
Сухой невысокий мужчина-азиат был одет только в простыню. Его обмахивали крупными опахалами две магические вещицы, напоминающие собой огромные веера на ножках.
А вот на полу вокруг сидели голые девицы. Большинство были гомункулами, явно созданными Жасмин. Тут я мог видеть знакомые мне «модели». Как рассказывала древняя ведьма, внешность большинства принадлежала случайным девушкам, согласившимся на сдачу материалов в обмен на те или иные дары Удела пухлогубой девицы. Иногда просто за золото или шахматные фигуры.
— Эй, Патырий, к тебе Владыка пришёл, а ты дрыхнешь, — проворчал я достаточно громко.
Надо заметить, гомункулы и живые девушки на меня реагировали достаточно заторможено.
Я принюхался.
Алкоголь.
— Если не проснёшься, то просто вызову на поединок, — усмехнулся я.
Спиртное при таких перепадах температуры весьма опасно. По местным негласным правилам такое себе вообще обычно не позволяют. Причина весьма простая: Владыка может вызвать коллегу на битву за Удел, а по пьяной лавочке можно и согласиться, особенно при ментальном воздействии противника. Ведь пьяный куда более внушаем, чем трезвый.
В ответ тишина.
Хм, да и Мистика маловато для озеленения всего лепестка.
— Ну не тратить же мне здесь время или зелья, — проворчал я, — Путь Шахмат, вызвать Владыку Удела на поединок!
— Стой! — прохрипел мужчина, — я отказываюсь, ик!
— Нельзя, я уже нажал на «да», это значит, что я уверен.
— Ты ещё что за шакал? — приподнялся местный хозяин и уставился на меня недобрым и явно недовольным взглядом.
— Маленький шакал, — проворчал я обозначение от Жасмин, а нас уже переносило на главную площадь.
— … Шибанутый джинн! Ты *цензура* Владыка⁈ — ужас и шок явно отрезвляли мужчину, но его взгляд на меня, а затем на шахматы резко успокаивался. — Да не, у Владыки Пути среди шахмат исключительно мужики, а у тебя какая-то белая баба и карлики. Ты точно не он. Я просто в кошмаре.
В следующий момент в руке глупца возник глиняный кувшин, к которому мужчина приложился.
С его стороны были магические шахматы, но их уровень был бесполезен против щелкунчиков и тем более Ва-Уй. Даже не пришлось тратить взрывные зелья, амазонка сама быстро всё разрулила.
А вот этот Патырий даже пробовал меня погрузить в страхи.
В итоге я подчинил себе этого Владыку Удела.
— Отвечай на мои вопросы, но перед этим пошли в хранилище, наберёшь семян для посадки, — усмехнулся я.
— Ты перевёл мой Удел в свои владения? — хмуро произнёс бредущий за мной человек.
— Нет. Если бы я так сделал, тебя пришлось бы подчинять на постоянной основе или тратить зелья. Если же ты принесёшь мне клятву, для тебя ничего не поменяется, ну, кроме озеленения, а в остальном ты даже сможешь перенаправлять ко мне соперников по игре.
— Что за озеленение?
— Тебе наместница объяснит. Что за одеяния для храмовых девиц? Белое, якобы из паутины?
— Так паутина и есть. Раз в год пустынники отбрасывают. Самцы перед линькой, самки перед кладкой, они линяют уже не здесь.
