и иди. Как гуляла, так и расхлёбывай. Оставляй в роддоме и устраивай свою судьбу. И работа будет и муж найдётся.
По её словам было видно, она очень жалеет, что не сделала такое с Женей. И девушка подумала, её мать жестокая и бездушная женщина. Никому никогда ничем не помогла, никакого соболезнования к чужому горю не испытывала. Её тоже никто не любил, соседи сторонились или старались задеть за живое как можно больнее в отместку за её злобный характер. Так вот и жила Дарья, бирючкой и ненавистницей.
У Жени совсем другой характер, она была общительным человеком. У неё много подруг и друзей. Ей в их компании было веселее и приятнее, чем дома. Поэтому, когда пришла к ней первая любовь, она по неопытности допустила до интимных отношений, не проверив чувства, не зная характера своего избранника. Спохватилась – было поздно. А самый родной человек – мать оказалась хуже врага.
– Я нахожусь на каком-то перепутье. И не знаю, что мне завтрашний день принесёт… – бормотала она, прибираясь в доме. – А, что ни принесёт…, хуже мне не будет. Что может быть хуже, когда родная мать не помочь, а убить готова.
Глава 2
Бергу казалось, что он слишком долго оформляет визу, нервничал и боялся, что не успеет.
Мой ребёнок должен родиться здесь, у нас дома, а с этими документами тянут и тянут,– жаловался он своему другу Ларсу.
– Ты говоришь, как будто это действительно твой ребёнок.
– Конечно мой, я запрещаю тебе даже думать иначе. Это мой малыш, он будет Бергом, моим наследником и любимым сыном.
«Нет, он не сумасшедший, он просто заранее полюбил этого ребёнка. Что в этом плохого?»,– успокаивал себя Ларс. Но всё равно считал, что это не нормально.
Иоган попросил друга присмотреть за домом, отпустил на выходные прислугу, сделал распоряжения на своем мебельном комбинате и уехал в аэропорт в тот же день, когда были готовы документы. Прилетев в Москву, купил в столице подарки Евгении и её матери. Потом поездом ехал до Таганрога. И всю дорогу переживал об одном, чтобы Женя никуда не уехала, ведь у неё с матерью серьёзные разногласия. Для него разногласия с родителями было нормальным явлением. Взрослые дети должны жить отдельно от них. Как они с отцом. У них тоже не складываются отношения. Но это не значит, что нужно их разрывать окончательно. Он всё равно твёрдо знает, что ювелирный бизнес отца перейдёт к нему. А когда отец будет совсем стар, он обязан будет заботиться о нём. Это узаконено в их стране.
Но Россию Берг не знал. Он здесь бывал не раз по делам мебельного бизнеса, но никогда ему не пришлось вникать в семейные отношения русских. Он не знал, что здесь в семьях бывают разрушены все связи, и родные могут ненавидеть друг друга хуже чем враги. Что родители бросают детей, а дети родителей. Это только предстояло ему узнать.
На вокзале в Таганроге Иоган взял такси и поехал по адресу к Жене. Её не было дома, она гуляла по берегу залива. Свежий ветерок в летнюю жару нёс прохладу с моря. Ей не хотелось уходить, она бродила босиком по песку, заходила в воду, освежая ноги. И снова выходила на берег. Присела на большой плоский камень, погладила его рукой. Здесь она в детстве загорала. Камень всегда был тёплый, гладкий и какой-то свой, родной.
– Тут бы и мой сынишка загорал. Я бы привела его сюда и показала любимое место. Ему бы понравилось…
Она не замечала, что по щекам текут слёзы. Ей не хотелось покидать родные места. Но Женя не видела другого выхода.
– Две недели завтра истекают, мать бесится. Мне всё равно придётся уезжать, даже если швед не приедет.
Только сейчас она заметила, что она никогда не называет его по имени. Женя задавала себе вопросы и не знала на них ответы.
– Это что значит? Что я не принимаю его сердцем как мужчину? Конечно, не принимаю! Я даже не знаю, как он выглядит. Просто благодарна ему за то, что откликнулся. А если он ждёт от меня любви? Что мне тогда делать? Надо будет пересиливать себя, подстраиваться и угождать ему. Вот что меня ждёт. На это и нужно себя настраивать сразу. Может я смогу? Ой, что это я? Ведь он может и не приехать, а завтра мне уходить из дому.
Евгения поднялась с камня, ещё раз посмотрела на него, обвела взглядом залив, помахала рукой чайкам и пошла домой.
А дома Иоган уже мирно беседовал с Дарьей Тимофеевной. Русский язык его был никудышным. Но понять его было можно. Он уже вручил подарок Дарье. Это была богатая норковая накидка, которую она разложила тут же на диване и всё смотрела на неё во время разговора с будущим зятем. Ей в жизни никто не дарил подарков. Тем более таких дорогих. Поэтому Дарья немного размякла и беседовала без свойственной ей постоянной недоброжелательности. Она уже знала, что он богат, а его отец ещё богаче. Поняла её Женьке несказанно повезло. Зависть поднималась в душе чёрной волной, но она терпела, Ведь из этого богатенького зятя можно будет многое вытянуть. Дарья уже начала поворачивать разговор в русло тех проблем, которые у неё возникнут, когда она останется без дочки. Давая Бергу намёк на то, что ей надо будет помогать материально.
Но тут вошла Женя, увидела мужчину в доме и сразу поняла, кто это. У неё всё внутри вздрогнуло, накрыла масса разных чувств. Это были и надежда, и облегчение, и удовлетворение от того, что швед оказался привлекательным и не старым. Ведь он не прислал своей фотографии, она не знала, какой он на самом деле.
Иоган смотрел на Женю и его тоже обуревали различные переживания. «Да, она похожа на Луизу, очень похожа, но не будит во мне тех чувств, которые я испытывал при взгляде на свою жену. Может это первое впечатление? Потом всё будет по-другому? Хочется верить». Он подошёл к Евгении, взял её за руку. Тёплая ладошка девушки, легла в его огромную ладонь и вызвала какие-то далёкие неясные воспоминания. Иоган был удовлетворён. Он понял: всё не безнадёжно, впереди у них, возможно, будет любовь, пусть не такая как у них с Лу, но что-то же шевельнулось в душе.
– Какой у тебя красивый живот,– сказал
