– воспитательно проговорил Коля, критичным взглядом окинув Зою. Потом осмотрел Гаврила: – И чёрный цвет – тоже не лучший для похода. В лес нужно надевать что-нибудь максимально яркое, чтобы в случае, если мы заблудимся, поисковикам было легче нас найти.
– А мы что, идём в поход и собираемся где-то заблудиться? – поддразнил его Гаврил.
– Ну, эта составляющая тоже планируется.
– Заблудиться? – снова дрязняще улыбнулся Гаврил. Коля поджал губы и упёр руки в пухленькие бока.
– Ты всегда так говоришь? – подала голос Лета, развалившаяся в кресле. – Как диктор новостей?
Коля не успел ответить, потому что в библиотеку вошёл Давид Юрьевич. Мама Василисы шёпотом поздоровалась с Гаврилом и Зоей и быстренько отошла к одному из дальних стеллажей.
– Приветствую вас всех. – Давид Юрьевич сложил руки и улыбнулся. – Сегодня мы отправляемся в краеведческую экспедицию. Николай, пожалуйста, ещё раз опиши наш маршрут.
Ясное дело, это для мамы, – догадалась Василиса и бросила на родительницу, пытавшуюся слиться с обстановкой, недовольный взгляд.
– Итак, – важно начал Коля, становясь посреди пуфов и доставая планшет. Он держал гаджет экраном к остальным и водил по нему пальцем, показывая карту. – Наш маршрут таков: мы выезжаем из Покрова, проезжаем Растяпинск, затем пересекаем водохранилище по плотине и оказываемся в городе Кулибине на противоположном берегу. Там мы встречаемся с представителями их актива и проводим совместный краеведческий семинар с докладами. Потом садимся в арендованный катер и пересекаем водохранилище по воде, выходим на берег и пешком возвращаемся в Покров.
– Э… – подала голос Василисина мама, из-за чего дочка закатила глаза. – Я прошу прощения, вы уверены, что успеете до темноты?
– Сейчас середина лета, темноты-то почти нет, – произнёс Гаврил.
– Да, темнеет совсем поздно, а светлеет рано, – закивал Коля.
– Вы разве собираетесь возвращаться ближе к утру? – у мамы Василисы даже глаза округлились. Ясно, сейчас начнёт канючить, чтобы дочка отказалась от поездки. Ну нет, теперь Василиса точно поедет, хотя, если честно, не особенно хочет. Но из принципа поедет.
– Да мы раньше вернёмся, не волнуйтесь, – дружелюбно улыбнулся Давид Юрьевич. – Когда я был студентом, мы часто здесь ездили по округе, записывали обряды, поверья, приметы.
– И в Ведьмину пустошь заходили? – спросил Гаврил, прищурившись.
– Нет, туда, пожалуй, не заходили. – Улыбка директора стала напряжённой.
– Что за Ведьмина пустошь? – громко спросила Лета, переводя взгляд от криво улыбающегося родственника на помрачневшего Гаврила.
– Ведьмина пустошь – это такая местность, – подала голос Зоя, тоже глядя на всех по очереди. – Она находится за парком Яблоневой слободы.
– Почему так называется? – с интересом спросила Лета.
– Есть две версии, – тоном ученика, отвечающего урок, проговорил Коля. – Первая сводится к тому, что туда выселяли ведьм. Когда в какой-нибудь деревне появлялась ведьма или колдун, и местным казалось, что они портят всем жизнь, их просто выселяли куда подальше. В нашем случае – в глухую деревеньку Багряница, это в густых лесах, в десятке километров от нынешнего Растяпинска. Позже эта деревенька вошла в имение семьи Русаковых, центром которого являлась усадьба Яблоневая слобода. По легенде, последняя хозяйка усадьбы, графиня Агафья Русакова и сама была ведьмой. Когда в двадцатые годы её пришли раскулачивать, она, прихватив фамильные сокровища, бежала в те самые густые леса. А за ней – отряд большевиков. Никто из них так и не вернулся, хотя говорили, что большевиков потом нашли – кого по частям, кого – в болоте, кого – висящим на дереве. Это, собственно, вторая версия происхождения названия.
– А графиня? – после крохотной паузы спросила Лета.
– Её тоже больше никто не видел.
– Это, кстати, спорный вопрос, – перебил Колю Гаврил. – Вроде как она потом всплыла где-то не то в Канаде, не то на Аляске, только под другим именем.
– Это лишь легенда, – насупился Коля.
– То, что ты рассказываешь – тоже легенда, – парировал Гаврил.
– А сокровища? – встряла Лета.
– По легенде, – произнеся это слово, Коля метнул недовольный взгляд на Гаврила, – Агафья спрятала их где-то в окрестностях той самой Багряницы.
– То есть, клад до сих пор где-то там? – Лета поставила локоть на колено и положила острый подбородок на ладонь.
– По легенде… – Гаврил фыркнул, а Коля повысил голос: – По легенде, да.
– Или она сумела убежать и потратила все деньги за границей, – быстро произнёс Гаврил.
– Русакова, – задумчиво повторила Лета. – Есть такой писатель – Стас Русаков.
– Так это его прапрабабка, – кивнул Коля.
– А сам он до сих пор обитает в Яблоневой слободе, – тихо проговорил Гаврил.
– А может, ну его, этот Кулибин с их активистами, – воспряла Лета. – Айда в Слободу!
– Там гостей не принимают, – покачала головой Зоя.
– С чего это?
– Представь, что все будут туда ломиться и устроят проходной двор, – махнул рукой Гаврил.
– Ладно-ладно, – примирительно сказал Давид Юрьевич. – Мы, в конце концов, ни в Пустошь, ни в Слободу заходить не станем. Надеюсь.
– В
