а во-вторых, выставив Круг, я бы взял в него и вилу. Мало ли, какой у неё придурочный план, может, он учитывает такой ход с моей стороны.
Накрыло. Я устоял на ногах, но в тот момент, когда моя голова уже появилась над поверхностью, шарахнуло электрическим разрядом.
Шарахнуло так душевно, что я едва меч не потерял. Заорал нецензурно, упал, вместе с волной съехал в сторону. И не я один. Вокруг кричали и отплёвывались остальные охотники.
И что это был за нахрен? Вила сдохла? Родий не чувствую новых, как было двадцать, так двадцать и осталось. Вила сдохла, но оказалась пустой? Слишком обидно, чтобы быть правдой. Так вообще бывает?
— Какой дурак Молнией в воде бьёт⁈ — заорал Егор.
— Это Захар! — громыхнул в ответ бас Харисима. — Я ему уже выдал.
— Захар, блин! — рявкнул я, даже не видя этого Захара.
— Да я же не знал!!!
Судя по голосу, Захар от своего приёма и обосрался сильнее всех.
Ну, так-то, сложно предъявлять. С образованием в окружающем мире есть определённые траблы. А народная мудрость, конечно, запрещает в грозу купаться, но объясняет этот запрет тем, что водяной может утащить на дно. Водяной — уже вот он, кого, спрашивается, бояться.
— Тьфу ты! Чуть сердце не встало! — проворчал Егор. — А где эта ви…
И тут он исчез. Только несколько пузырей всплыли, означая конец разговора.
Я, не долго думая, нырнул. Проплыл пару метров, подсвечивая себе мечом, и увидел схватившегося с вилой Егора. Добрался до них и нанёс виле колющий в бок. Она шарахнулась, а Егор пошёл на взлёт.
«Ну, сука!» — произнёс я беззвучно, кастанув Жабры.
Вила решила бой не принимать и перешла в отступление. Двигалась к середине озера, явно заманивая меня на глубину. В пользу этой версии говорило то, что она двигалась спиной вперёд.
Я сделал несколько гребков. С мечом это было нихрена не удобно. Уже чисто физические силы начинали подтаивать. Меч давал самый мизер освещения, Светлячок Земляны под водой не годился. А сучья вила уже таяла в подводной мгле.
Нет. Нахрен. Самое тупое, что можно сделать во время охоты на тварь, это погибнуть от рук этой самой твари.
Выберемся на сушу, кастанём Манок — авось и выползет. Перья мы ей уже отлично пощипали, чую, недолго осталось ждать победы…
Я уже почти рванул наверх, но тут моё внимание привлекло некое нестандартное движение впереди. Секунду поразрывавшись между авантюризмом и благоразумием, я решил дать шанс первому. Поплыл вперёд.
И не прогадал.
Вила была там, но не одна. Четверо русалок вцепились в неё. Две держали руки, две — ноги. Вила дёргалась, пытаясь вырваться, но не могла даже согнуть ни одного сустава.
Я вспомнил, как она убила одну из русалок. Те, видимо, тоже этого не забыли. Сейчас они, все четверо, смотрели на меня выжидающе. Предстали, надо сказать, во всей своей обнажённой красе. Хоть клип снимай.
Я подплыл ближе. Поймал дикий пылающий взгляд вилы. Губы шевельнулись, и даже без звука я разобрал слово: «Ненавижу!»
А вот нехрен было людей убивать. И даже русалок — нехрен. С русалками мы сами разбираемся, помощи не просим.
Меч я вогнал ей точнёхонько в сердце. А потом кастанул ещё одну Костомолку, но на этот раз чисто на голову.
Вилу несколько раз тряхнуло, и вот она обмякла.
Меня второй раз за пять минут шарахнуло молнией, но теперь уже иного типа, и родий — прибавилось.
Русалки отпустили вилу, её безжизненное тело медленно поплыло вверх. Как всегда, природа словно не хотела принимать дохлых тварей. Даже тех тварей, которые при жизни этой природой управляли.
Проводив тело взглядом, я посмотрел на русалок. Они таращились на меня, застыв на своих местах. Нападать почему-то не стали. Медленно-медленно, спинами вперёд, поплыли вдаль и на глубину. Я отсалютовал им мечом.
Ладно, хрен с вами, бесхвостые. Будем считать, что услугу вы нам сегодня оказали. А потому — даю вам фору. До следующего лета. А уж там, если пересечёмся, не взыщите. Женихаться с вами, как сказала Земляна, я точно не собираюсь.
Додумав эту мудрую мысль, я поплыл вверх. У самой поверхности действие Жабр закончилось, и у меня слегка потемнело в глазах. Но я таки выплыл и там быстро выкашлял воду. После чего нашёл взглядом водяного.
Водяной являл собой величественный пример паровозика, который смог. Он отломил-таки кусок ледяной пики и теперь размахивал им, не давая подойти охотникам. Представьте себе Кинг-Конга, нанизавшегося на здание Главного Адмиралтейства и отломившего верхушку шпиля. Только что вопля «русские не сдаются!» не хватало для полного веселья.
Ребята, которых я изначально отправил закрывать вопрос с водяным, плавали на приличном отдалении, время от времени чем-нибудь пуляя по своей странной мишени, не давая ей слезть с пики. В ходе этой акции, видимо, Захар и использовал амулет с Молнией — не особо удачно. Впрочем, это как посмотреть.
— Если б Молнией не тряхануло — утонул бы, — сказал Гравий, подплыв ко мне. — Вила?
— Убита, — отчитался я. — Осталось эту образину запинать — и можно отмечать победу.
Водяной, в отличие от вилы, уменьшиться в размерах не мог — это грозило бы ему… Хрен знает. Ну, наверное, просто порвало бы на кусочки, потому что толщина пики была приличная. Силы его утекали на бесполезный сейчас размер, да и дырка в пузе никак не добавляла поводов порадоваться жизни.
Зато всё это безусловно играло на руку нам.
— Не-на-ви-жу! — заорал водяной, размахивая обломком пики.
Обломок бился о воду и поднимал серьёзное волнение на озере. Бедные карпы, блин… После всей этой лабуды надо будет на год мораторий на отлов вводить. Если вообще ещё останется, кого там отлавливать, после того как Захар своей электроудочкой прошёлся.
Мы прям как супергерои, которые, спасая город, разносят его чуть более, чем наполовину, а потом им всё равно все радуются.
— Идите сюда! — послышался крик.
Я повернул голову и увидел Земляну, балансирующую на внушительных размеров льдине, которую сама же и сколдовала. Мы все поплыли к ней и через пару минут забрались на импровизированный плот.
— Подводим промежуточные итоги, — сказал я, встав на левую ногу и выливая воду из правого сапога. — Все живы — это плюс. Вила сдохла — это тоже плюс. Водяной жив — это минус. Ему сильно хреново — это плюс. Итого, мы больше в плюсах, осталось только
