КАМАЗ лежал на боку. Люди из остановившихся автомобилей пытались оказывать первую помощь водителю грузовика.
— Черт! Черт! Черт! Так на его месте мог быть я! — Алексей пребывал в прострации от увиденной картины, но не стал останавливаться. Там и так было много людей, и толку от его помощи никакой.
В итоге старенькая Нива была загнана в гараж, расположенный неподалеку от места проживания Воронцова.
Алексей забрал рыбу из багажника и пошёл домой. Его ещё потряхивало от нервного напряжения, а перед глазами стояла жуткая авария. А ведь если всё было так, как в его «сне», то где в таком случае виновница дорожно-транспортного происшествия? Ведь ею стала водитель Калины. Неужели она уехала? И совесть не почесалась?
По пути он зашёл в супермаркет и приобрел бутылку водки. Так-то он старался не злоупотреблять — возраст уже не тот, и нагляделся он на любителей выпить настолько, что выработал в себе сопротивление желанию заложить за воротник. Но сегодня такой день, что стресс требовалось снять. А иного способа, кроме как народного, Алексею не было известно.
Родная квартира встретила мужчину тишиной.
— Ну и утро! — захотелось ему хотя бы своим голосом нарушить тишину.
На кухне он налил себе полный граненый стакан водки и залпом решительно его осушил, после чего занюхал рукавом спецовки. В молодости он мог спокойно провернуть такой фокус, после чего спокойно работать весь. Конечно, сейчас такой трюк уже без последствий не обходится, но… Работа сварщика такая, что народ в основном попадался пьющий, и самому приходилось закладывать за воротник, чтобы не отрываться от коллектива, иначе заклеймят белой вороной и будут строить козни. Сейчас уже, конечно, такой дичи в сфере ЖКХ редко встретишь, но в девяностые и начале двухтысячных это встречалось повсеместно. Сейчас ценится опрятный и опытный сантехник с хорошим набором инструментов, а не чумазый алкоголик, от которого прёт перегаром и вонючими носками за километр.
В глазах у него стояла картина раздавленного парня. Его мозг, вытекший на остатки капота Газели, и кости, торчащие из плоти.
Чтобы забыться и отвлечься от этих мыслей, он наполнил стакан повторно и махом его осушил.
Тут же организм потребовал никотина. Алексей закурил прямо за кухонным столом. Больше некому на него ругаться за то, что дымит в квартире. Была бы жива жена, она бы ему устроила…
После выкуренной сигареты сразу почувствовалось, что алкоголь начал действовать. Тело Воронцова наполнилось слабостью и леностью. Он поднялся на пошатывающиеся ноги и закинул рыбу в мойку со словами:
— Пошла она в жопу!
Затем он отправился в комнату спать.
Алексей проснулся ближе к вечеру и попытался подняться с кровати, но у него этого не получилось с первой попытки. Голова жутко раскалывалась и словно была отлита из чугуна — она упорно не хотела отрываться от подушки.
Со стонами и оханьями, Воронцов кое-как выбрался на кухню, открыл дверь холодильника и потянулся за чекушкой, которая долгое время простояла в дверце холодильника. Сев за стол, он налил себе на дно стакана водки и сразу её выпил. Через пару минут ему стало намного легче.
— Так! Где моя рыба? Жрать охота, а она ещё не жареная. Хорошо, хоть я её сразу на берегу почистил и выпотрошил.
Когда Воронцов нарезал рыбу ломтиками, его взгляд упал на перстень. Мужчина попытался снять украшение, но у него ничего не вышло.
— Хм… Наверное, палец опух? Ладно, потом попробую снять… — он продолжил заниматься рыбой.
Уже через час на кухне стоял аромат жареный рыбы. За кухонным столом сидел Алексей и с довольным лицом, испачканном в соке и масле, ковырялся в жареных дольках и выковыривал косточки.
Наевшись до отвала, он откинулся на спинку стула и похлопал себя по животу.
— Эх! Хороша рыбка к столу, да под водочку.
После ужина он принялся изучать кольцо. Оно выглядело так, словно было золотое. Поверхность перстня украшали письменами на неизвестном языке. Большой чёрный камень приютился в навершии и выступал из оправы на добрые пять миллиметров. На перстне не имелось ни клейма, ни пробы, отчего мужчина подумал о том, что эти данные выбиты с внутренней стороны. Его не покидало желание как-то снять украшение. Мысли Алексея были забиты подсчётами того, сколько может стоить такое кольцо.
Сколько бы он не тянул перстень, но так и не смог его снять. Тот сидел на пальце как влитой, при этом совершенно не ощущался и не приносил дискомфорта, словно стал одним целым с пальцем.
Поскольку обычные попытки стянуть перстень ни к чему не привели, Воронцов смазал палец подсолнечном маслом. То же самое, но теперь всё в масле. После он попытался просунуть нитку под кольцо, но и это не увенчалось успехом. В ход шли мыло и вазелин, но перстень так и остался на месте. Кроме покраснения пальца ничего иного добиться не вышло.
— Что за ерунда с этим кольцом?! Ладно похожу пока так, раз не мешает. Завтра на работе попробую раскусить болторезом.
Утром он собрал себе еду на сутки: пару ломтей белого хлеба, полный пакет жареной рыбы и хотел было взять ещё суп. Но стоило только открыть крышку кастрюли, как в нос ударил кислый запах.
— Сумка сумчатая! — скривился Воронцов. — Прокис! А ведь всего два дня простоял. Когда он только успел испортиться?
Времени готовить ещё что-то не оставалось. Пришлось смириться с потерей супа и поспешно слить остатки в унитаз и помыть кастрюлю. Впрочем, потеря не сильно расстроила сварщика. Жареной рыбы ему должно было хватить.
После смерти супруги Алексей питался кое-как. Готовить ему было лень, поэтому в ход шли полуфабрикаты и макароны. В редком случаи он варил суп. Ещё реже готовил что-нибудь в духовке. Помнится, раньше, когда сын был ещё маленьким, он часто баловал семью изысканными блюдами, чтобы помочь своей Ольге хоть немного побыть в покое от домашних хлопот. Но сейчас ему было всё равно, что есть и просто лень готовить.
До работы Воронцов прогулялся пешком. Идти всего пару километров. Его аварийно-диспетчерская служба располагалась на территории котельной микрорайона СХИ. Если не было дождя или снега, он всегда ходил пешком.
На работе мужики сразу заметили обновку.
— Иваныч, ты кого в речке притопил за колечко? — спросил бригадир Александр.
Саша пришёл в эту компанию молодым парнем. Уже через пару лет отличной работы он стал бригадиром. Парень имел крепкое телосложение. Высокий, вечно обритый налысо и с щетиной. К тридцати годам он отрастил себе хороший живот, что было очень странно, так как он работал ещё и в день, и
