недолго, но два выстрела подряд угодили в цокольный этаж, разнеся все к чертовой матери в подвале, и подпалив фойе и конференц-зал на втором этаже.
Пожарная система в здании была, и неплохая, но без электроэнергии она работать не могла. А электричества в здании не было с самого начала пожара – когда захлебнулись дымом дизеля аварийных генераторов.
Впрочем – вряд ли эта отличная пожарная система смогла бы сладить с перебитой газовой магистралью и полыхающими вовсю отделочными материалами, на поверку оказавшимися не такими уж негорючими, как сообщалось в глянцевых рекламных проспектах. Увы, как всегда, это выясняется лишь в последний момент.
Потом было отступление на верхние этажи, во время которого почти все пошедшие по второй пожарной лестнице — человек тридцать —задохнулись в дыму, и отчаянные попытки связаться сперва с пожарными, а потом с вертолетчиками МЧС. Им собственно и названивал сейчас Барсов, хотя и понимал уже, что все это безнадежно. Даже если получиться дозвонится, вряд ли кто-то согласится лететь за любые деньги – особенно после того, чему они были свидетелями не далее как пять часов назад – когда низко над домами, дымной кометой прошел горящий «Боинг», рухнувший на жилые кварталы где-то за рекой…
Начальник службы безопасности бросил злой взгляд на бледного, вздрагивающего председателя правления.
Он вспомнил как этот бывший второй секретарь африканского торгпредства, заработавший первый миллион на торговле «Сникерсами», не далее как в прошлом месяце отказался выделить деньги на эвакуационную систему фирмы Лавочкина, которую предложил установить заместитель Барсова. Не то чтобы у банка не было денег – но ведь нужно было закончить коттеджный поселок для руководящих сотрудников «Риго-банка». А это дело не требовало отлагательств…
Владимир Георгиевич перевел взгляд на огромное окно. За ним была Москва. Слева поднималось розовато-оранжевое сияние, как будто там полыхал исполинский пожар, хотя это был всего лишь привычный отсвет ночного мегаполиса. А тут были лишь черные глыбы мрака на месте домов, иногда подсвеченные синими точками газовых горелок — мельком он еще посочувствовал бедолагам, в домах которых стояли электроплиты. А внизу качалось рыжее зарево поднимающегося все выше пожара.
Над крышами дальнего микрорайона взмыла в воздух крутая дуга малиновых светлячков, и, повиснув на несколько секунд в воздухе, погасла. Потом еще раз... И еще раз... Что-то вспыхнуло, будто великан чиркнул спичкой.
Там кто-то с кем-то воевал, а может быть — просто высаживал в темные небеса боезапас, пытаясь отогнать страх.
Сколько он раз видел такое — огни трассеров над крышами погруженных во мрак умирающих городов? В Афганистане, в Карабахе, в Душанбе и Грозном... Вот теперь пришел черед и Москвы, откуда все и начиналось...
Мысль эту он додумать не успел, да она не имела значения. Для них всех не имело значение уже ничего.
Левая стена вдруг вздулась жутким волдырем, и лопнула, плюнув горелыми обломками и обдав взвизгнувших от ужаса женщин сгрудившихся возле нее (в помещении было холодно, но от этой стены веяло теплом).
Когда двадцать лет назад, еще в другой стране, это здание проектировалось, в нем был предусмотрен спец-лифт для доставки лабораторного оборудования и особо опасных реактивов. При перестройке и евроремонте туркам показалось ленно разбирать кирпичную шахту, и строители просто заложили проходящую через все здание трубу гипсокартонными и пластиковыми панелями. И вот сейчас они прогорели.
Порыв горячего ветра заставил лопнуть заледенелый фонарь стеклянной крыши, обрушив вниз водопад хрустально блестящих обломков. Кому-то повезло и на этот раз — крупный осколок толстого витринного стекла действует чище гильотинного ножа, спасая от мучений. И тут же победно взревела тяга в гигантской трубе лифта, ставшей в миг печной, превращая зимний сад в пекло.
Нина Петровна закрыла обожженное лицо руками...
* * *
— Ничего не понимаю, — бросил капитан Максимов, спихивая с колен брошюрки. — По этой карте, – он ткнул в отксеренный лист, выход есть. А вот по этим – выхода нет. И вообще – не понимаю, где мы находимся? Такое впечатление, что карты нам делали агенты ЦРУ!
Про себя он незлым тихим словом помянул вырубившуюся некстати спутниковую навигацию - были ли то козни того самого всуе помянутого ЦРУ или родных Космических войск - неведомо да и неважно.
— Где находимся? – буркнул Громов. Неужто не ясно – где? В... Караганде!!
Заместитель командира батальона не ответил, лишь угрюмо продолжил копаться в справочниках и атласах автодорог, притащенных ребятами из киоска «Роспечати», случившегося неподалеку — хлипкая дверь автоматным прикладам не помеха.
Тяжело поднявшись с банкетки, комбат выглянул в окно. Во дворе фыркали на холостых оборотах БТРы между окрашенными в защитные цвета тушами, которых сновали солдаты.
Он молча вышел и прошелся по коридорам и лестницам словно лишний раз проверяя — все ли в порядке в его «хозяйстве». За ним с автоматом наизготовку двигался водитель-контрактник, старший сержант Тумченко.
Пустующее административное здание, избранное командованием пунктом основной дислокации было полно жизни. В неподвижном воздухе слоями висел густой сигаретный дым. У туалетов собрались ожидающие своей очереди — пропускная способность их явно не была рассчитана на батальон, пусть и сокращенного состава.
В коридорах и залах прямо на ковролиновых полах, лежа вповалку, отдыхали бойцы. Хрипели рации, зампотылу уныло диктовал радисту сводку. Шипели собранные по кабинетам электрочайники (слава Богу, в этом районе напряжение в сетях не пропало) и тут же солдаты вываливали в огромную кастрюлю содержимое пакетов «Новой Универсальной лапши ДОШИРАК», которую так забавно рекламировал по телевизору отставной президент Франции Жак Ширак.
Тут же в здоровенных плафонах, снятых с потолка дымился растворимый кофе, а ефрейтор Антон Лесин — лучший повар батальона, движением фокусника разрывал и вытряхивал туда очередную полукилограммовую пачку «Нескафе», в то время как невысокий щуплый солдатик помешивал коричневую жижу.
Хорошо, что в помещении местной социальной службы, в котором они разместились, имелся свой буфет — в противном случае, пришлось бы грабить окрестные магазинчики. Хотя... если все это продлится еще пару дней, именно это делать и придется.
Из окна кабинета с непонятной надписью на двери «Начальник ВРАО» были видны идущие под снос пятиэтажки на другой стороне шоссе, и над ними торчала новенькая крыша трехэтажного здания.
