— Конечно, имеешь. Поэтому, думаю, тебе следует учесть ошибки в моем воспитании и дождаться долгожданного приплода от другой дочери.
— Да как же тебе не стыдно! — Теперь в голосе матери отчетливо слышались слезы. — И это то, чего я добилась! Это мне за все, что я для тебя сделала…
— Мама, ну ты себя со стороны послушай, — Даша тоже чуть не плакала, — получается, что весь смысл моей жизни состоит только в том, чтобы стать звеном в продолжение вашего непревзойденного рода. А может, я создана для какой-то иной, более великой миссии?
В трубке раздался звук, похожий на звук разорвавшейся гранаты.
— Где ты только научилась этой демагогии! Да цель всего человечества состоит в продолжение рода. И потом, у тебя что, открылись какие-то сверхъестественные таланты, о которых мне ничего не известно?
Слышать такое, тем более от родной матери, показалось обидным.
— А как они у меня откроются, если даже мои собственные родители видят во мне лишь инкубатор?
Поняв, что разговор принимает нежелательное направление, мать решила подвести черту:
— Так, Дарья, я прекращаю эту бессмысленную дискуссию и в последний раз предупреждаю: если через три дня ты не будешь в Москве, можешь забыть, что у тебя есть родители! Все, разговор окончен.
Торопливые гудки отбоя рассерженными точками подвели итог разговору.
— Да бога ради!..
Даша с досадой зашвырнула телефон в угол дивана и рухнула на подушки.
— Самое время мужа искать, — возмущенно проворчала она. — На дворе март месяц — слякоть, грязь, ветер.
Погода действительно не располагала к активным действиям: за окном висел густой серый туман, сквозь который не то, что женихов, даже соседних домов не было видно.
«Что хорошего можно найти в такую погоду? — думала Даша, натягивая плед до подбородка. — А ведь в Москве еще холоднее, чем здесь. Там наверняка даже снег еще не начал таять… И чего им неймется? Заняться, что ли, больше нечем…»
И она вдруг представила родителей, сидящих рядышком возле темного окна, таких одиноких, грустных, с тоской взирающих на лютующую непогоду, мокрые черные деревья, обмерзшую землю… По сердцу, словно чем-то резануло.
«А может, родить им кого-нибудь? Сразу из головы вся дурь вылетит. Ведь для этого дела даже не обязательно мужа искать, можно просто красивого дядечку. Правда, его тоже надо где-то найти… Замкнутый круг какой-то получается».
Неожиданно веснушчатое лицо посветлело, в зеленовато-карих глазах заплясали искры.
«А зачем далеко ходить!..»
Нащупав ногой телефон, Даша по-обезьяньи подтянула его и на ощупь набрала номер. «Лишь бы дома оказался…»
— Алло, слушаю вас, — послышался в трубке красивый, уверенный баритон.
Если джентльмен на другом конце провода был так же хорош, как и его голос, то от него явно стоило рожать детей.
— Привет, Полетаев, это я. — Даша села, по-турецки скрестив ноги. — У меня к тебе есть одно неожиданное рацпредложение…
— Одну минутку. — Голос стал суше, официальнее. — Позволь уточнить: ты откуда звонишь?
— Откуда, откуда… Из дома, конечно.
— Это не ответ. Твоя врожденная безалаберность не позволяет быть уверенным в месте твоего нахождения.
— Я звоню из Праги.
— А, тогда все в порядке. — Собеседник повеселел. — В таком случае я тебя слушаю.
— Мне только что звонила мама…
— Как она?
— Ужасно.
— Что случилось? — Послышались искренние нотки обеспокоенности. — Что-то серьезное? Мне подъехать к твоим родителям?
Даша с трудом сдерживала смех, но говорить при этом старалась как можно серьезнее:
— Думаю, лучше сразу ко мне. Правда, если ты, конечно, готов к продолжению рода.
— Чьего рода?
Было очевидно, что обладатель красивого баритона не понимал, о чем идет речь
— Их, разумеется.
— Ничего не понимаю… Ты трезва?
— Разумеется.
— Тогда выражайся, пожалуйста, яснее и конкретнее.
— Родители считают, что я должна немедленно размножиться.
— Боже тебя упаси! Об этом не может быть и речи! — разволновался Полетаев. — Тебя и одной больше чем достаточно. По крайней мере в этой Вселенной.
— Вот и я о том же. Однако мама требует внуков. Представляешь, у них, оказывается, совершенно допотопные представления о целях и задачах человечества.
В трубке раздался смех. Смех был приятным, так смеется человек, уверенный, что его слушают с удовольствием.
— Ах, вот ты о чем… А я уж, грешным делом, подумал, было, что они решили тебя клонировать. Мысль показалась интересной.
— Наверное, для меня это было бы намного проще.
— Почему?
Полетаев уже уяснил ситуацию и потому мог пококетничать.
— Тогда мне не пришлось бы искать отца.
— Чьего отца? Твоего?
— Слушай, ну какой же ты бестолковый! — Даша изобразила возмущение. — А еще разведчик. Искать отца моему будущему ребенку.
— Подожди, подожди… — В успокоившуюся было душу вальяжного подполковника снова начали закрадываться подозрения. — Давай еще раз уточним: ты с какой целью мне звонишь?
— Да вот как раз с этой. — Даша счастливо зажмурилась. — Ты не согласишься поучаствовать?
— В чем?
— В процессе продления человеческого рода?
Некоторое время в трубке стояла тишина. Когда же Полетаев наконец, заговорил, голос его звучал торжественно и печально:
— Я по пятницам не размножаюсь.
Повесив трубку, Даша довольно ухмыльнулась:
— Кто бы сомневался…
Глава 2
Переступая порог родительской квартиры, Даша испытывала странное волнение, она давно выросла, давно жила своей жизнью, возможно, слишком своей, но в этом доме, наверное, и в сто лет будет чувствовать себя маленькой девочкой.
Ксюша повисла на сестре с пронзительным поросячьим визгом.
— Дашка, — верещала она на всю квартиру, — как я тебя люблю! Какая ты миленькая, что приехала!
Мать стояла чуть поодаль, с радостным волнением наблюдая за встречей дочерей, но лицо старалась держать строгим.
— Здравствуй, Дарья, мы очень рады, что ты вернулась.
Даша поспешила расставить все точки над «і»:
— Мама, я не вернулась, а приехала в гости. Ты же не думаешь, что…
— Давай перенесем выяснение отношений на другой раз.
— Давай лучше вообще не будем их выяснять.
