дождалась, когда Вероника отойдет от кассы:
— Спасибо вам, милая девочка! — с достоинством сказала она, — не могу понять, что случилось с картой…, смогли бы вы проводить меня до дома, я отдам вам деньги.
Вероника улыбнулась:
— Что вы, не стоит благодарности! Мне приятно помочь. Не надо ничего возвращать.
— Я в затруднительном положении: очень благодарна вам, но не люблю, когда кому-то должна. Ну если не деньги, то позвольте вас отблагодарить по другому! Не откажите старушке.
— Да какая же вы старушка! — засмеялась Ника, — вас ни старушкой, ни бабушкой язык не поворачивается назвать.
— Значит уговорила? — лукаво прищурилась женщина.
— Уговорили, — согласно кивнула Вероника.
Глава вторая. В гостях
Вероника взяла у женщины ее сумку.
— Деточка, да у тебя свои тяжелые, — не хотела отдавать свою ношу дама.
— Что вы! Рюкзак за спиной с ноутбуком, а все остальное легкое, — улыбнулась женщина, — Давайте познакомимся. Меня зовут Вероника. А вас?
— А мы с тобой тезки! Я тоже Вероника. Честно сказать, меня зовут ВерОника, так меня назвала бабушка испанка. Но за столько лет жизни здесь, я уже привыкла к ВеронИке.
Вероника еще раз внимательно взглянула на женщину. Гордая посадка головы, прямой нос, смуглая кожа, живые карие глаза, приятная улыбка. В молодости она разбила много сердец.
— А дедушка мой был русский. Да, и ты можешь звать меня Вероника Марковна. Бабушка назвала моего папу Марко, но он, когда получал паспорт изменил имя. Марк для нашей страны звучало более привычно. Но я хорошо помню, как бабушка называла отца. — продолжила женщина.
Слушая свою собеседницу, Вероника не заметила, как они дошли до старого двухэтажного дома. Женщина иногда проходила мимо него, когда по выходным ходила на рынок, чтобы побаловать себя и родителей свежими фермерскими продуктами. Вероника всегда думала, что это дом-музей, хотя никаких табличек на доме не было. Да их и не могло быть видно, потому как перед ним была низкая изгородь и кусты сирени и жасмина. Женщины вошли в небольшой дворик. Оказалось, что за плотными кустами сирени стоял небольшой круглый столик и пара плетеных кресел.
— Ко мне по вечером приходит подружка, чаю попить, поболтать, — пояснила Вероника Марковна, — проходи в дом.
В дом вели три широкие каменные ступени и маленькое крыльцо. В дождь можно спокойно открыть дверь, не боясь намокнуть. Внутри дома было прохладно.
— Заходи, не стесняйся. Обуй тапки. Здесь достаточно свежо и пол холодный, — сказала ВерОника, указывая на черные женские резиновые шлепанцы. — Дом старый, каменный, центральное отопление уже отключили. Зато в жару здесь спасение. Никаких кондиционеров не нужно! А когда хочется тепла, можно затопить камин.
Вероника оставила свой рюкзак и сумки в прихожей на старинной банкетке с изогнутыми ножками, сунула ноги в тапки, решив, что в носках на полу, покрытому красивой плиткой, ноги замерзнут. Стены в прихожей были глубокого зеленого цвета, а освещалась она электрическими светильниками, стилизованными под старинные бронзовые подсвечники. Вероника рассматривала все, открыв рот.
— Дорогая, проходи на кухню, я здесь, — позвала Вероника Марковна.
Названное кухней помещение оказалось огромной кухней-столовой-гостиной.
— Ты думала я совсем древняя старуха и у меня здесь все дореволюционное и старое? — улыбнулась женщина, — Несколько лет назад сын помог мне сделать ремонт, тут полно современной техники, а интерьер делал дизайнер… Конечно, с нею пришлось пободаться, — засмеялась ВерОника, — но вот это смешение стилей мне нравится.
Наверно четверть помещения занимал кухонный гарнитур, расположенным буквой П, он был почти такого цвета, как и стены в прихожей — насыщенного и глубокого. За многочисленными дверцами были спрятаны посудомоечная машина, холодильник, морозильная камере, а так же много техники. Обязательный атрибуты современной кухни — варочная поверхность, большой духовой шкаф, микроволновка. От зоны столовой кухню отделял длинны объемный остров, в который была встроена мойка, а над ним на прямоугольном подвесе висели красивые медные сковородки, ковшики и кастрюльки. «Интересно, это декор или она ими пользуется?» — подумала Вероника.
— Знаешь, если бы готовила для семьи и гостей, то пользовалась бы, а так… для одной себя… не готовлю, просто висят. Раз в неделю приходит женщина, которая убирает дом, она то и чистит эту посуду. Я старая уже, чтобы содержать весь дом в чистоте.
— А где ваш сын? У вас есть внуки? — спросила Ника.
— Давай ка я сейчас чая нам сделаю и расскажу, пока за столом сидеть будем. Ты проходи, осматривайся.
Стены столовой и гостиной были окрашены в светло серый цвет, обрамлённый широкими белыми плинтусами у пола и потолка. А так же, широкими наличниками на дверях. Окна обрамляли тяжелые серые портьеры. Посреди столовой стоял большой овальный стол, покрытый белой льняной скатертью, вокруг него стулья с высокими спинками, «одетые в рубашки» в цвет портьер с нежными розовыми бантами сзади. Ближе к окнам расположилась диванная группа. Современный широкий мягкий диван выбелено розового цвета и три кресла в комплект к нему, между ними небольшой белый журнальный столик.
— Где будем пить чай, — спросила Вероника Марковна, — в столовой или устроимся здесь? — она показала на остров и пару высоких барных стульев.
— Если вам будет удобно, то на «острове», — улыбнулась Ника.
— Отлично! — воскликнула дама. На столе стоял красивый фарфоровый чайник, в белой керамической вазе на высокой ножке лежали пирожные-корзиночки, в хрустальной вазочке крупная красная клубника. Сахарница, молочник и две чашечки с блюдцами были из одного набора с чайником. Ника разглядывала посуду. Красивые чашечки казались настолько хрупкими со своими витыми ручками, что женщина боялась к ним прикоснуться. Она вообще чувствовала себя маленькой девочкой, попавшей в волшебную сказку, а привела ее туда волшебница.
— Я не волшебница, — улыбнулась ВерОника, — но ты не далека от истины, для меня здесь тоже все сказочное и волшебное.
— Я это вслух сказала? — удивилась Ника.
— Нет, — засмеялась женщина, — ты у меня про семью мою спрашивала. Дед мой в семнадцатом году вместе со своими родителями иммигрировал в Польшу, а потом каким-то образом попал в Испанию, там бабушку мою и повстречал. Клаудия бабушку звали. А здесь ее Клавой все называли, Клавдией. Дедушка разделял политику новой власти в России, поэтому они с бабушкой вернулись на его Родину. В доме этом когда-то жили его родители, а потом здесь училище какое-то было. А дедушка с бабушкой в небольшом домике в частном секторе жили. Отец мой, Марк, родился, когда деду больше тридцати лет было. Дед ученый был, словесность в университете преподавал. А бабушка дома сидела. Она травами людей лечить умела. Тогда этого нельзя делать было, время не то. Но все равно люди
