какими-то жжеными травами, ну и самой гадалкой. В середине зала стоял большой круглый стол со свечами и камнями, круглым гадальным шаром. Занавески были задернуты, и только две свечи выхватывали стол с гадальными атрибутами. Мне предложили обычный стул, сама же мадам уселась в старинное кресло с подлокотниками.
На спинке кресла сидел небольшой бесенок и что-то постоянно жевал. Он выхватывал из воздуха какие-то предметы и запихивал их в рот. Пригляделась внимательно – действительно, это не было едой, это были какие-то вещи, смартфоны, золото, шубы, маленькие машинки. Через пару секунд рядом с ним возник точно такой же бесенок, который все пытался отобрать у первого эти предметы. В итоге они подрались. Как я поняла, это были жадность и зависть.
– Рассказывай, милая, с чем ко мне пришла, – гадалка пододвинула ко мне блюдце.
Я с непониманием подняла на нее глаза.
– Или ты картой будешь рассчитываться? – поинтересовалась она.
Я молча положила в блюдце купюру. Женщина ее быстро схватила и спрятала где-то в недрах платья, и тут ее понесло, открылся краник прорицательства.
– Ой, моя хорошая, вижу, на тебе венец безбрачия лежит, – стала она хаотично выкладывать карты. Да все такие, что даже незнающий человек начнет заикаться: и смерть положила, и башню.
– Был у тебя мужчина, но обманул тебя, бросил. Ой страдаешь ты, сохнешь по нему. Поверь, он еще вернется к тебе, на коленях ползать будет. Хочешь, я тебе заговор дам волшебный с травками, насыпешь ему в вино, нашепчешь, и он твой.
Она продолжила выкладывать все плохие карты, да еще колоду такую «позитивную» подобрала, что аж плакать хотелось. Я скептически наблюдала за ее руками.
– А вы почему перед тем, как карты разложить, колоду не перетасовали? – поинтересовалась я.
– Это тебе так кажется, потому что карты плохие. Я всегда так мешаю.
– Нет, карты не перемешаны, а сложены в определенном порядке, – мотнула головой я.
Жадность и Зависть перестали драться и притихли.
– Ты считаешь, что я мошенница? – она посерела от злости, насколько можно было увидеть при свечном свете.
– Перемешайте нормально и разложите. Если все так плохо, то карты останутся прежними, а если нет, так расскажете мне другую историю, – я спокойно на нее смотрела.
Она стала злиться и собирать карты со стола. Все, что было у нее в руках, посыпалось на пол. Однако до пола они не долетели, а повисли в воздухе. Потухли свечи, и кто-то захохотал в темноте. С окон сдернули темные шторы, и в комнату проник солнечный свет. В воздухе парила пыль и карты Таро. Бесята исчезли.
Бабец залезла на свой царский трон и визжала, как Витас в дельфинарии. В двери стояла Матрена и продолжала дуть пузыри. Надула в очередной раз, выставила два пальца и сделала селфи на фоне летающих предметов. У мадам кто-то открыл книжный шкаф и начал выбрасывать книги. Часть из них просто исчезала в воздухе. Пригляделась, а это Коловерша безобразничает. Он и блюдечко для денег утащил.
Вдруг перед «гадалкой» возник Шелби в своем демоническом воплощении. Протянул к ней лапищу.
– Деньги верни, – дыхнул он ей в лицо.
Она свалилась на пол.
– Ой, какие мы нежные, от самой-то как воняет, – прорычал он. – Еще раз повторяю, деньги на базу.
Она сунула руку в карман платья и вынула все смятые купюры. Он их собрался отправить себе в пасть, но я выдернула свою бумажку перед его носом.
– Это мое, – ответила я.
– Ноутбук где? – спросила у нее Матрена.
– У меня его нет, – всхлипывая, ответила женщина.
– Телефон тогда.
Мадам достала телефон и протянула его модной Матрене.
– Сама давай. Ищи все объявления с моим номером и удаляй, можешь свой вписать, – лицо у старушки изменилось.
– Это тттты? – стала заикаться гадалка.
– А ты думала, мы тут в бирюльки играем, это все тебе шуточки?
Шелби ходил по комнате и когтем рисовал на стенах какие-то знаки. Затем перепрыгнул на потолок и продолжил свои художества там. Женщина принялась визжать.
– Заткнись уже и удали все, и мы уйдем, – сказала Матрена. – Прекрати тянуть всякую гадость в рот, потом живот болеть будет, – шикнула она на Коловершу.
Тот обиженно хмыкнул, нашел какие-то заговоры современной ведьмы и принялся сосредоточенно выдирать из книги листы. При этом он бросал их сверху, а они, медленно кружась, падали, а какие-то зависали в воздухе. Потом он их собрал с пола, стал слюнявить и прилеплять к окну. Залепив все окно, он зажег все свечи, что нашел. Взял подсвечник и стал с ним гулять, иногда подсвечивал писанину беса.
Женщина всхлипывала и шептала, что не помнит, где писала Матренин телефон.
– А ты в Гугле его набери, он все результаты и выдаст.
Оказалось, что человек не поленился и разместил около пятидесяти различного рода объявлений и постов.
– Я дописал, – спрыгнул бес на стол перед ее лицом. – А ты?
– Я почти все, почти все, – запричитала она. – Сделайте так, чтобы свеча не летала, а то еще что-нибудь загорится.
– Ну ладно, – пожала я плечами и забрала свечу у Коловерши.
Он принялся перебирать камушки и понравившиеся складывал себе в рот. Со стороны помощника не было видно, только его действия, как камни поднимаются в воздух и исчезают.
Женщина все сделала и отдала Матрене телефон. Та просмотрела и вернула аппарат.
– Не гадай больше, это не твое, – прорычал бес и испарился.
Мы вышли из квартиры.
– По-моему, мы переборщили, – сказала я.
– Не-а, все сделали правильно.
– Ибо нефиг?
– Угу, пошли поедим и народ будем шокировать, – резко состарилась Матрена.
Рядом появился довольный Шелби в человеческом обличии.
– Ты чего на потолке и стенах рисовал? – спросила я.
– Ерунду всякую, крючки, значки, это все ничего не значит, – помотал он головой и усмехнулся. – Ну что, дамы, креветок и лобстеров, и по бокальчику аперитива?
– Нет, – хором ответили мы и все вместе отправились за шаурмой и кофе.
Мышь чердачная
Хорошо повеселились у мадам Гадалки, глядишь, таких поменьше станет. Весть быстро разнесется среди мошенниц, хотя они в этом даже сами себе не признаются, считают, что все могут и все видят. Еще и добрых граждан очерняют. Шелби, конечно, приличную сумму сожрал в одно рогатое лицо, тетю аж от радости перекосило. Да и наскальных рисунков по всей квартире начертал целую кучу, надеюсь, он не соврал, и это ничего не значило. А то откроет в ее квартире портал и будут у нее чудеса на виражах.
– Агнета, а что у тебя на чердаке? – поинтересовался Саша, вырвав меня из приятных мыслей.
– Без понятия, – ответила я. –
