раскапывать. Лене стало нехорошо. Осторожно, не привлекая к себе внимания, она пробралась к раскидистому кусту сирени, произраставшему возле соседнего надгробия, и стала наблюдать.
Могильщики извлекли гроб из земли, вынули из него труп, раздели его и небрежно запихнули в пластиковый мешок. Затем двое из них подхватили этот мешок, другие разделили между собой лопаты и гроб с вещами и все вместе удалились в том же направлении, откуда и появились.
Лена выбралась из-за куста и вернулась на прежнее место. Сердце выпрыгивало из груди. Что это было? Мародёры? А зачем им тело?
– Ничего не понимаю,– девушка переминалась с ноги на ногу и жадно хватала ртом воздух.– Я бы не пережила, случись с тобой такое,– она снова скользнула взглядом по портрету подруги и перевела его на землю под крестом. Сердце опять бешено заколотилось. Этого просто не могло быть! Как же она сразу не заметила? Ещё позавчера, когда похоронили Анюту, над могилой высился приличный такой холмик земли, а сейчас она была абсолютно ровной! Даже сильный дождь не смог бы так всё разровнять за какие-то сутки с небольшим. – Надо убираться отсюда поскорее!
Лена не помнила, как выбралась с кладбища и приехала домой. Целые сутки она провела в каком-то непонятном бреду, а когда пришла в себя, рядом сидела мама и гладила её по голове, как в детстве.
– Алёнушка, как ты?– спросила она и ласково улыбнулась.– Рома на работе, но он сильно переживает, то и дело звонит и спрашивает, как ты себя чувствуешь.
– Мам, а что со мной произошло?– Лена надеялась, что всё увиденное окажется просто страшным сном, пригрезившимся ей в бессознательном состоянии.
– Доченька, ты вчера где-то гуляла под дождём и простыла. Вечером Рома нашёл тебя на пороге дома без сознания. Приезжал врач, сбил температуру и сделал снотворное. Ох и заставила же ты нас поволноваться!
– Значит это не сон.
– Ты о чём?
– Я была на кладбище и видела, как какие-то люди выкопали только что похороненного человека. А потом заметила, что на Анюткиной могиле нет холмика. Понимаешь?
Мама изменилась в лице. Лена могла поклясться, что это был страх разоблачения.
– Алён, ты пережила стресс. А тут ещё и температура. Тебе просто приснился страшный сон,– мама взяла себя в руки. Она снова улыбалась.– Давай я тебя покормлю, а то ты со вчерашнего дня ничего не ела.
– Только не мясо, умоляю,– Лену затошнило от одного этого слова.– Салат из овощей и горячий чай.
– Хорошо, дорогая,– не стала спорить мама. Казалось, что она специально ушла от неприятного разговора.
Лена взяла телефон и позвонила Роме. Ждать вечера она не могла, поэтому решила прямо сейчас, не вдаваясь в подробности, всё ему рассказать. Как и ожидалось, он скептически отнёсся к её рассказу и посоветовал не тревожить полицию своими глупыми историями. В ответ на возражения любимой он пообещал выслушать её более внимательно после работы за ужином.
Чтобы хоть как-то прийти в себя, Лена отправилась в студию, под которую специально отвела самую светлую комнату в доме. Во всех непонятных, странных и страшных ситуациях она всегда бралась за кисти. Живопись успокаивала и помогала привести мысли в порядок. Это, пожалуй, единственное в жизни, что ей нравилось и очень легко давалось. Кисти сами летали по холсту, и ей даже не требовалось делать наброски. Все вокруг восхищались её талантом. Картины всегда распродавались ещё до конца выставки.
Иногда Лена сама удивлялась своим способностям, ведь в их семье никогда не было художников. К приходу Ромы она закончила портрет Анюты.
– Для меня она останется такой навсегда,– печально произнесла Лена.
– Хорошо получилось,– Рома нежно обнял любимую за плечи.– Впрочем, как всегда. И откуда у тебя такие способности?– он поцеловал её в щёчку и потянул за собой.
– Куда ты меня тащишь?
– Котёнок, я устал и хочу есть. Твоя мама нажарила домашних котлет с картошкой. М-м-м! Это объеденье!
– Ты обещал, что мы серьёзно поговорим.
– Вот за столом и поговорим. Я не могу соображать на голодный желудок.
Нехотя Лена поплелась в гостиную. Ей всегда нравилось есть в небольшой уютной кухне, но мама, приезжая в гости, почему-то накрывала стол непременно в гостиной.
– Ну, теперь можешь поведать мне свою леденящую душу историю,– разрешил Рома и с удовольствием разломил вилкой дымящуюся котлету.– Я готов тебя слушать.
Лена щедро полила свою порцию горчицей, чтобы напрочь перебить вкус, и стала быстро жевать, на ходу пересказывая события прошлого дня. Рома слушал и недовольно кривил лицо.
– Какого чёрта ты туда потащилась?– раздражённо выпалил он, когда Лена закончила повествование.– Что тебе дома не сиделось?
– Почему ты кричишь?– Лена никогда не видела Рому в таком состоянии.
– Потому, что я беспокоюсь за тебя. Ты потеряла сознание на пороге собственного дома. А если бы это случилось где-то в безлюдном месте?– отшвырнув вилку, Рома вскочил из-за стола и подошёл к окну.– То, что ты рассказала – это полная ерунда. Такого просто не может быть. Никто не станет воровать с кладбища трупы. Кому это нужно?
– А тебя ничего не смущает?– не унималась Лена.– Мы живём в огромном городе, а кладбище совсем маленькое. Три года назад мы хоронили Анюткину бабушку, и тогда там было ровно столько же могил, сколько и сейчас. Неужели люди не умирают от старости и болезней?
– Да с чего ты взяла, что их столько же? Ты что, пересчитывала?
– Поверь, столько же. Только могильные плиты другие.
– Алёна, это полный бред! Ты, кстати, сегодня мерила температуру?– Рома бросил ледяной взгляд на будущую тёщу.
– Нет, Ромочка,– ответила та вместо дочери,– я совсем забыла. Сейчас принесу градусник.
– Не надо никакого градусника!– вспылила Лена.– И я не больная и не сумасшедшая! Я поеду в полицию, раз вы мне не верите. Кто-то должен в этом разобраться.
– Ты не поедешь в полицию,– ровным голосом произнёс Рома и встал в дверях.– Ты больше вообще никуда не поедешь.
– Почему?– Лена подошла и попыталась оттолкнуть его в сторону.– Что происходит?
Рома не двигался с места.
– Так надо, Алёнушка,– мама взяла Лену за руку и потянула вглубь комнаты.– Для тебя так будет лучше.
– Я всё равно выйду из дома. Не в дверь, так через окно,– Лена вырвала свою руку из маминой ладони и побежала к окну.
В этот момент пространство пронзил громкий сигнал Ромкиного телефона. Он прослушал короткое сообщение и освободил дверной проём.
– Подожди,– обратился он к Лене.– Ты должна кое-что знать.
– Что?
– Тебе лучше присесть. Нам всем лучше присесть,– Рома
