день можно не надеяться.
У папы иногда бывает:
его ни с того ни с сего
(не в будни, конечно, а обычно в выходной)
прям накрывает.
Он хватает ключи от нашего старого «Ситроена»
и орёт почти как сирена:
«Может, обстановку сменим?
Живём в двух часах от моря,
но этого совершенно не ценим!»
На самом деле это приказ, а не предложение.
Всем понятно, что через пять минут надо сидеть в машине
с восторженным лица выражением.
Что ж. От семьи никуда не денешься,
тем более в зимние каникулы.
Минимум полдня придётся прожить
без Турритопсис нутрикулы.
До точки назначения еле доплелись –
к побережью даже зимой кортежи.
Вышли. Осмотрелись.
И пока мама тараторила про воздух суперсвежий,
мы с папой провели зарядку.
Как дальнобойщики, вяло попрыгали,
сделали несколько утиных шагов вприсядку.
Выполнив разминочную программу,
мы подхватили отравленную йодом маму
и побрели на пляж –
до него, увы, не сто шагов,
как до закусочной «Ассоль»,
а приличный километраж.
Но с этим вызовом мы как-то справились
и под истерику чаек вышли к морю.
И вот тут все
(ну я точно) сказали:
«ОУ!»
Потому что весь берег –
весь АБСОЛЮТНО –
был завален дохлыми медузами.
«Н-да… Не очень-то тут уютно…
Ром, что скажешь? Есть идеи?» –
спросил папа вполголоса.
Отвечаю: «Аурелия ушастая,
типичный представитель
фауны умеренно тропического пояса.
Не отличается ни долгожительностью
(средний цикл – полгода),
ни УМОМ, ни СООБРАЗИТЕЛЬНОСТЬЮ».
Пока даю справку, кто-то вдали орёт:
«Есть тут главный?
Уберите их наконец!
Смотреть противно!»
Его понять можно:
мертвечина выглядит депрессивно.
Остальные гуляющие вдоль берега спокойней намного,
но некоторые тревожно шепчут:
«Что же их погубило?
Почему так много?»
К задающим вопросы подключается папа:
«Ром, есть предположение?»
(Вопрос, конечно, задан НА ПУБЛИКУ –
с напускным уважением.)
Я неакадемично краток:
«Думаю, шторм.
Для зимы это норм».
Папа гипотезу принял:
«Согласен. Ну что?
Насмотрелись? Надышались?
Вроде бы поесть ещё собирались?
Только давайте без собак в тесте!
Слушайте, а когда мы в последний раз обедали вместе?»
Мнения, конечно, разделились.
Мы так бурно спорили, что сами и не заметили,
как в каком-то не сильно проветренном
и так себе освещённом кафе очутились.
Родители, нахмурившись,
листают ЛАМИНИРОВАННОЕ МЕНЮ,
потом, вздыхая, ждут и, наконец, осторожно едят.
Ну а я всё это время довольно громко бубню:
«Турритопсис нутрикула, Турритопсис нутрикула…
Вот её точно никогда и никуда бы не выкинуло».
«Ром, что с тобой? Ты о ком?» –
спрашивает мама. –
«Давай, ешь быстрее!
Нам ещё до машины полчаса пешком».
Положив нож и вилку параллельно
(что значит: «Спасибо, было невкусно»),
говорю членораздельно,
но не бодро, а скорее грустно:
«Мам, я о знаменитой бессмертной медузе,
которая сверхлёгким
(меньше грамма) грузом,
едва почуяв беду, камнем летит на дно.
И там, свернувшись в непонятно что –
океанский горох или коралловый помёт, –
терпеливо ждёт.
Переждав подводный ураган или новую солёность,
как насморк или, не знаю, допустим, влюблённость,
она, расправив желейную юбку,
как ни в чём не бывало всплывает
и так бесконечно живёт себе поживает».
«Нет, это потрясающе! Во даёт!» –
восклицает папа.
Но не совсем понятно, кто его удивил:
Turritopsis nutricula
или официант,
который никак
не принесёт
счёт.
Письмо другу
Привет, Марк!
В начале скажу
УЖАСНУЮ ВЕЩЬ.
Поэтому на всякий случай
(если неожиданно упадёшь)
советую прилечь.
Лёг?
Тогда ок, продолжаю,
а то вдруг ты слишком впечатлительный,
а я до сих пор про это не знаю.
Итак.
Привет, Марк!
Если бы у меня не было друзей,
ничего бы страшного не случилось.
Но они есть.
И отлично, что так получилось.
Мне повезло, что вы все – обычные люди.
Возьмём, к примеру, тебя.
Высокий, вечно в худи
(даже в школе, только галстук сверху –
ФОРМА ЕСТЬ ФОРМА, а не для смеха).
Нос неприметный,
глаза – выразительные, живые,
цвета прибоя
(не восхищайся моей точностью –
просто запомнил
СХЕМУ
ОПИСАНИЯ
ЛИТЕРАТУРНОГО ГЕРОЯ).
Рот…
Ну, тут трудно подобрать примеры.
Бывает, из него вылетает сто семьдесят слов в минуту (есть зафиксированные замеры).
Ещё ты всегда (не обижайся) краснощёкий,
зато без наметившихся, как у некоторых, усов,
а также без лишнего веса – ещё бы:
несколько тэквондо-поясов!
Прости, конечно, правильно:
ТХЭК-ВОН-ДО – часто несу ахинею,
просто пытаюсь вспомнить все твои трофеи,
а не только значок за #противкурениязабег.
Помнишь?
Ладно, забудем этот хештег.
То, что случилось во время того
(для кого-то важного) марафона,
нас НЕ КРАСИТ,
но мы СДЕЛАЛИ ВЫВОДЫ
и на ОТВЕТСТВЕННЫХ МЕРОПРИЯТИЯХ
больше не ПОЗОРИМ ЧЕСТЬ РЕГИОНА.
Но согласись, весело было тогда.
Эх… Тебя тоже пробивает на слёзы
от нелепостей вроде
ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ДРУЖБЫ НЕ ЗАБУДЕТСЯ НИКОГДА?
Особенно в память врезался тот бесценный момент,
когда я вдруг понял, что лучший претендент
на то, чтобы вместе свернуть с маршрута, –
это номер сто семь – новенький Марк Федута.
Надеюсь, ты не забыл, как уже у первой станции
мы, схватив по шарику и бутылке воды,
не договариваясь,
сошли с дистанции
и…
И с тех пор, как ни крути,
мне с тобой всегда
(ну почти всегда)
по пути.
«Из
