спустя десять часов, он оказался в своей постели и приступил к борьбе с наглым светом, бьющим по глазам, похлеще профессионального боксера. В конце концов, он решился подняться, все тело ломило, как после изнурительной тренировки. Задернув занавеску, он окинул беглым взглядом тела двух девушек и ушел в свой кабинет.
Не смотря на неразборчивость в половых связях, Владимир был весьма разборчив в интерьере. Его кабинет был наполнен греческими статуями и картинами великих художников XVI века, которых было целое множество на стенах, но вызывающе много. Картины придавали шарм мрачным, выкрашенным в багровые тона, стенам, а не заслоняли их, словно объявления автобусную остановку. Стол был выполнен из черного дерева, его массивные ножки инкрустированы различными черными мордами ацтекских богов. На полу лежала шкура снежного барса. Владимир любил иногда отбросить комфорт кресла и кровати, чтобы прилечь на шкуру – поглазеть на огонь в камине. К сожалению, огонь он зажигал реже, чем смотрел на него.
Раздался звонок, хотя телефонный аппарат не мог передать настроения звонившего, но в этот раз Владимир почувствовал его тревожность. Телефон разрывался, просто захлебывался в непонятных звуках, но абонент так и не поднимал трубку. Он задумался, ему было не до звонков. Спустя несколько мгновений, Владимир одумался и схватил трубку, но услышал лишь гудки. Опоздал. Но разочарования не наступило. Что в его жизни значит телефонный звонок. Всю жизнь Владимир был любимчиком родителей, друзей, а впоследствии и женщин. Он как бриллиант в оправе, которую в данном случае представляли люди. Мания величия не сильно мешала ему жить: талант, деньги и бескостный язык сглаживали его «зазвездение».
Внезапно последовал второй звонок и в этот раз он поднял трубку сразу, потому как еще с прошлого раза не выпустил ее из руки.
– Алло. – Поспешил сказать Владимир, проявляя интерес к личности звонившего. – Здравствуй, Семен. Вот кого я не ожидал услышать. Как твои дела, как дочка?
Семен Михайлович, был его старым знакомым, с которым они начинали дело, а впоследствии он передал все Владимиру, без каких либо условий. Владимир любил его как отца, но связь не поддерживал, в силу своей занятости, тяжелого отдыха и связанного с ним инцидента в прошлом. Но все это не мешало держать его в своем сердце на особой полочке.
– Семен, ты не звонил мне недавно? Буквально двумя минутами ранее. Нет? Жаль. Жаль, потому что твои звонки для меня всегда как дождь в знойную жару, в отличии от надоевших фанаток и брокеров. Да-да, чума болотная. Нет, Семен, я не устану от бизнеса, даже если перестану отдыхать, мне нравится это. О чем ты хочешь поговорить? То дело всплыло снова? Я понял, не телефонный разговор, где мы увидимся? – уверенность Владимира пошатнулась, голос дрогнул, но он старался скрывать это. Он создал титаническими усилиями образ Колосса Родосского. Ему нравилось, когда им восхищались, на алтарь этого восхищения он положил душевное спокойствие и надежду на счастье. Ни на что уже не надеясь, просто делал деньги, ведь это у него выходило лучше всего.
Договорившись о встрече, Владимир мигом привел себя в порядок, слепил, как скульптор, деловое лицо. Разогнал ночных бабочек, ведь ночь давно кончилась, дав им хорошие деньги, на женщин он никогда не скупился. И мигом рванул в кафе, напротив его офиса и по совместительству дома. Там его уже ждал Семен Михайлович. Он так торопился, что забыл дома мобильный, выскочил на улицу, не глядя по сторонам, и не заметил машины, которая так стремительно мчалась по улице. Жуткий звук сигнала машины, разбавился свистом тормозов и приправился коктейль лобовым столкновением с рассеянным пешеходом.
Владимир открыл глаза. Некоторое время он не слышал ни звука и не понимал, что с ним происходит. Краски перемешались, вместо серого асфальта лежала зеленая лужайка, вместо зданий из красного кирпича зияли фиолетовые монолиты. Звук по-прежнему не появлялся. Вокруг суетливо носился водитель, судя по всему, он матерился. Взгляд его падал то на помятую машину, то на невнимательного пешехода. Он смотрел в красное небо и тряс своими кулаками. Подбежал Семен. Семен – пожилой мужчина, солидной внешности. На голове у него зияла плешь, но его тело было в прекрасной физической форме. Жуткие морщины и в то же время сверкающие детской наивностью глаза и черные, как смола, остатки волос по бокам головы, лишь местами пробивались серебристые насечки.
Семен приподнял Владимира, отмахиваясь от назойливого водителя. Наконец гул в ушах отступил, и не совсем отчетливо прозвучала фраза Семена:
– Ты наехал на прохожего в узком переулке, явно превысив скорость! Поматерись мне еще, убожество, я тебя на такие деньги засужу, что больше ездить не будешь, на бензин не хватит денег. Толкать будешь свое ведро! Связавшись со мной останешься бомжем – гарантирую на все сто!
– Ты все такой же остряк, твою мать. – Вымолвил Владимир, в этот миг ему показалось, что облако вырвалось из его рта и улетело прочь. После всех акустических и визуальных галлюцинаций и эффектов, он не обратил на это особого внимания.
– Этот лось мне будет доказывать, что ты виноват! – возмутился Семен, – мне! Лучшему юристу этой помойки! Да я принципиально запишу его номер!
– Успокойся, – проговорил Владимир, – у меня сильно хорошее настроение, чтобы обращать на эти мелочи внимание. Пусть катится. Пошли, выпьем чего-нибудь. Вова заболел – Вове надо полечиться.
Семен сморщил лоб, а затем спрятал черный блокнот с ручкой, который всегда держал в кожаном портфельчике, после помог подняться товарищу и вместе они отправились в Кафе.
Семен Михайлович Маликов
«Зло рождается в умах, созревает в сердцах, а проявляется, лишь отпечатавшись на душе другого человека». (Автор).
– Мне кажется, что кто-то теряет хватку, Вовка, – сказал Семен, размешивая чайной ложечкой свой капучино. – Я наблюдаю за тобой. Да еще этот случай с этим гребаным водилой. Ты меня разочаровал. Ты сталь, кремень. А тут даешь слабину, буквально на ровном месте.
– Мне просто…
– Тебе просто не хватает былой силы. Благодаря этим слабостям, тот цветочник снова расцвел в словах на бумаге. Он грозится раскрыть все карты, натравить на тебя органы. Это крахом обернется. Законники у тебя все отберут, выйдешь из зоны в чисто поле, если вообще выйдешь. И почему ты не кончил с ним, когда была возможность. Одним трупом было бы больше, ничего страшного.
– Ты же сам прекрасно понимаешь, что этот старичок был слишком хитер. Убрав его, я бы нажил кучу проблем, а так он просил не много, все довольны и все хорошо.
– Видимо ему надоело играться или
