ужасу этого мира. — Сейчас имя твоего покойного родителя тебе больше подходит. Мда… Ктулху по кличке Зю.
Выберете особенность новорожденного питомца (влияет на дальнейшее развитие):
— Повышенная кислотность.
— Повышенная нейротоксичность.
— Улучшенная мимикрия.
— Бережное доминирование.
Та-а-ак… Нужно разбираться. Подробности будут?
Есть подробности. Почитаем…
Ага. Значит так. Кислотность, нейротоксичность и мимикрия уже есть у краказю в стандартных значениях для его вида. Первые три пункта просто хорошо так усиливают один из выбранных видов воздействия.
Выберу кислотность — слизь на его теле и щупальцах станет сильнее прожигать и растворять врагов. То есть, повысится основной урон.
Работу нейротоксина я хорошо помню. Когда кракозюбр вцепился щупальцами мне в руку, она стала неметь и возможность управлять ей сильно снизилась. Получается, если выберу второй пункт, то питомец будет качественнее парализовать свою жертву. Вкусная особенность.
Стандартная мимикрия позволяет краказю со временем подстроиться под цвет животного, которым он управляет. А улучшенная делает этот процесс намного быстрее, плюс питомец сможет менять цвет себя и управляемого животного, подстраиваясь под окружающую обстановку. Прямо как хамелеон. Тоже неплохо.
А вот последнее улучшение иное.
Любой краказю может подчинить себе животное и управлять им, если присосется в районе шеи и подключится специальными нейронными окончаниями к спинному и головному мозгу. Плюс, воздействие идет за счет определенных ферментов и гормонов, что выделяет студенистая осьминожка и впрыскивает в тело захваченного животного.
Проблема только в том, что стандартный краказю, подключившись к жертве, на ней всегда и живет. Например, присосалась к крысе, значит, всю жизнь будет крысой. Набирать уровни и усиливаться тоже в виде крысы.
Лишь редко и при определенных условиях краказю может отсоединиться от животного. Но при этом существо теряет большую часть прогресса в развитии, а само животное умирает.
Поэтому, выбрав один из первых трех вариантов, мне нужно будет подыскать достойную жертву для Ктулху. Иначе присосется к какому-нибудь мелкому зверьку, и будет бегать рядом со мной грозный пушистый кролик с щупальцами. Грозный он будет только за счет своего имени, а не силы.
Тут встает другая проблема. Краказю первого уровня, кем Ктулху сейчас и является, не сможет подчинить себе сильного хищника. Его жертвами могут стать только безобидные мышки и хомячки. Пусть тот же хомяк будет парализовать жертву или прожигать кислотой, но на имбу совершено не тянет. Его пнуть можно, и он улетит далеко. Без подчиненного носителя осьминожка, как я понял, набирает опыт очень медленно.
И вот тут четвертый вариант развития краказю радует кое-какой перспективой. Дело в том, что «Бережное доминирование» (где мой меховой костюм БДСМ?) позволяет сопливой осьминожке менять носителей как перчатки. Причем, прокачивая только себя, и не убивая животное при смене.
Тут минусов тоже хватает. При таком варианте у моего питомца в самом начале кислотность, нейротоксичность и мимикрия на зачаточном уровне. И прокачиваясь с уровнем, они не достигнут таких показателей, какие были бы, вбери я один из трех вариантов. Сами уровни, даже при управлении животным, набираются немного медленней.
Но я считаю это не критично. Пускай медленней, но мой Ктулху, в теории, со временем сможет захватить какого-нибудь легендарного монстра. Это уже больше похоже на подходящего питомца для такого будущего нагибатора как я.
Поэтому, считаю выбор очевидным. В интерфейсе жму «Бережное доминирование».
А затем кошусь на подающего признаки жизни Кешу.
— Кажись я нашел, над кем Ктулху можно начать доминировать в первую очередь. Хе-хе!
Глава 2
Боль и страдания — путь к величию!
Воплотить мой зловещий план мешает странное потрескивание сверху. Вглядываюсь в темноту поднимающегося туннеля.
— Мне кажется, или там некоторые участки светящегося мха двигаются? — обращаюсь к Ктулху. — Как ты считаешь, малыш Ктухи?
На ладони его не оказывается.
— Эй, сопля ты осьминожная, куда ползешь?
Этот засранец уже на моем плече. И свои склизкие щупальца тянет в сторону моей шеи.
— Ты, похоже, не понял кто тут батя? — недовольно замечаю я, отдирая питомца от себя другой рукой. — Я буду решать к кому тянуть тебе свои щупальца.
Снова раздается потрескивание.
И теперь мне не кажется, что некоторые участки светящегося мха двигаются. Потому что они реально двигаются. Это оказывается не мох, а летящая по пещерному проходу непонятная хрень. И эта хрень не одна.
Когда ближайшая из них оказывается достаточно близко, мне удается ее рассмотреть.
Планирующий мечехвост-мобула — 11 уровень.
Ну, писец! Смесь плоского трилобита с длинным мечевидным хвостом и электрического ската. Электрического, потому что по нему иногда пробегают заряды, что и создает потрескивание. И эта хрень еще и летает. Вернее, планирует от одного камня до другого. Причем, спокойно цепляется к потолку. А светятся некоторые сегменты на ее теле.
— Вот и твоя первая цель! — говорю, снова пытающемуся лезть по моей руке к шее, питомцу.
И бросаю его прямо в мечехвоста-мобулу, что явно намеревается спикировать на меня.
— Ой!
Эпично летящий и распахнувший в стороны щупальца, студенистый осьминожек врезается в противника. После чего моего питомца серьезно перетряхивает от электрического заряда. Отчего он отлетает скукожившимся комочком в сторону.
Но этот бросок не проходит даром. Он позволяет сбить летающего ската. И все бы хорошо, если бы не еще две такие же твари, планирующие в мою сторону.
Следующим в полет отправляется Кеша.
— Вперед, мой дррракон!
Тот почему-то не выкрикивает свое обычное «полллетать!».
— Ааа! — вопит химероид во время короткого полета.
Похоже, он уже не рад, что присоединился к моему путешествию и стал питомцем. Глядишь, благодаря мне, скоро кроборептилоид передумает становиться драконом, а от полетов его вообще тошнить станет.
Новое: «Ааа!» — повторяется, когда Кешу перетряхивает от заряда. Но главное он сделал. Его лапки вцепились в противника, а от разряда их свело и заклинило. Теперь химероид с летающим недоразумением вместе, в шоковых объятиях шлепаются на камни.
С адресованными питомцу словами: «Боль и страдания — путь к величию!» — я выхватываю из ячейки быстрого доступа секиру и хреначу ей по третьей твари.
Лезвие оставляет глубокий порез на «крыле» мечехвосту-мобуле. А я испытываю резкую боль в мышцах рук. Дыхание перехватывает. Меня самого перетряхивает от электрического разряда.
Аа! Сука!
Секира вываливается из рук, онемевших ненадолго и, падая, чуть не отрубает мне ступню. А левитирующий трилобит врезается в стенку пещерного прохода и падает на пол.
— Хана вам, летающие уроды!
Быстро выхватываю из инвентаря каменную бутыль. Она то не должна проводить
