Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
ответ, таким же шепотом, — сейчас послушай меня и не перебивай. Ты — любовь всей моей жизни, до последнего вздоха. Все будет хорошо…
Он попытался глубоко вдохнуть, но закашлялся. Я видела, как ему тяжело говорить. Хотела попросить его молчать, но он опередил.
— Не говори, итак знаю, что хочешь мне сказать. Но мне нужно еще кое-что произнести. Я верю в тебя и люблю… — он замолчал.
— Я тоже тебя люблю, — прошептала я, смотря в любимые глаза.
Он улыбнулся мне, а линия из кривой стала прямой…
Мое сердце ушло в пятки, я выбежала в коридор и во весь голос закричала:
— Врача! Ему плохо, срочно врача!
Через минуту в палату влетели Олег Иванович с медсестрами, захлопнув дверь перед моим носом.
Мы не находили себе места в ожидании новостей, но, когда вышел врач, я поняла все по его лицу. Мои ноги перестали держать, и я осела на пол.
— Соболезную, но мы не смогли его спасти, — произнес доктор и удалился.
Он умер, а моя жизнь остановилась. Это я виновата…
Видимо я сказала это вслух, потому как свекровь, которая уже некоторое время беззвучно рыдала, присела рядом, притянула к себе и прошептала:
— Ты ни в чем не виновата, это все те подонки.
Все, занавес, дальше все события как в тумане.
ГЛАВА 2
Поднимаю взгляд от рук, в которых перекатывала обручальное кольцо из одной руки в другую, и встречаюсь взглядом с такими родными глазами. Уже не живыми. Фото, которое было на надгробной плите, мы сделали несколько месяцев назад. Еще до свадьбы. Когда гуляли в парке за домом. Тогда все было в радужном свете, в ожидании свадьбы. Мы строили планы, думали о детях и не могли даже подумать, что меньше, чем через полгода, он будет в земле, а я сидеть напротив с пустым взглядом и желать уйти вслед за ним.
Тут же вспомнился недавний разговор. Несколько дней назад у подъезда. Мать одного из подростков поджидала меня, желая поговорить.
— Афина Михайловна! Здравствуйте! — поприветствовала меня Ванесса Игнатьевна.
Ее имя и имя ее сына я уже никогда не забуду.
— Ванесса Игнатьевна, я не хоу разговаривать ни с Вами, ни с Вашим сыном, — сказала я, пытаясь пройти к подъезду.
— Да остановитесь же! Просто выслушайте меня. Пожалуйста, — почти прошептала она последние слова.
За время, что мы не виделись, ее лицо осунулось, глаза стали тусклыми, в волосах появились серебристые пряди. Она постарела.
— Я Вас слушаю. У Вас пять минут, — сказала я, встав напротив нее.
— Заберите заявление, пожалуйста. Не дайте загубить жизнь сына. Я Вам заплачу столько, сколько скажите, только не дайте ему сесть в тюрьму! — начала тараторить она.
Я сделала знак, чтоб женщина остановилась.
— Вы заплатите? Серьезно? Вы действительно думаете, что я соглашусь? Скажите, эти деньги смогут вернуть моего мужа к жизни? Воскресят из мертвых?! — сорвалась я на крик, — Да Вы хоть понимаете, что Ваш сын сделал?! Он его убил! Убил моего любимого и единственного близкого человека! Просто потому, что он захотел погонять после пьянки по улицам города! Пошли вон! Не приходите сюда больше! Его будут судить, чтоб он больше никогда не посмел повторить этот "подвиг" В следующий раз пусть думает головой.
Мои нервы сдали. Я даже кричать больше не могла. Сорвала голос. Не помню, как вошла в квартиру, как включила воду, как разделась и залезла в ванну. Этот вечер почти не отложился в памяти, как и многие другие до этого. Помню, что крутила лезвие, сидя уже в холодной воде. Но так ничего и не сделала. Не потому что испугалась или что-то типо того. А от осознания, что суда не будет, если я умру.
В какой-то момент мне пришло в голову, что я ничего не знаю об этой семейке, кроме тех крупиц, о которых рассказывал следователь. Я решила почитать о них подробнее. Телефон был на тумбе у ванной, поэтому пришлось за ним потянуться. Открыла поисковик, ввела "Леонская Ванесса Игоревна" и начала читать.
"Леонская Ванесса Игоревна — заместитель председателя городской думы. Вдова. Воспитывает сына". Так, а что там про сыночка СМИ пишут? Ого, а вот это уже интересно. "Около года назад подозревался в изнасиловании семнадцатилетней девушки соседнего города. На суде выступал свидетелем". По-любому мамочка за него заплатила, чтоб ее не пятнал. А мне со следоком повезло.
Вся инфа, что прочитала, привела меня в смятение. С одной стороны я боялась, что дело замнут (с такой мамашей не удивительно), с другой — я рада, что следак нормальный попался, не стал плясать под дудку Леонской.
Первый раз с этой женщиной мы встретились в участке. Меня вызвали для дачи показаний и чтоб забрать вещи мужа. Мы разговаривали с полицейским (следователем, кажется).
— Афина Михайловна, преступники найдены. Камеры засекли номера машины, мы их пробили и задержали двух молодых людей, которые в состоянии алкогольного опьянения сбили Вашего мужа. Заявление Вы написали еще в день смерти супруга. Суд состоится через несколько дней. Точную дату Вам сообщат, когда другие формальности будут соблюдены.
— Спасибо, сколько им грозит? — в этот момент мне хотелось, чтоб эти сволочи сели на пожизненно, и я очень жалела, что смертные казни отменили.
— От пяти до двенадцати лет лишения свободы.
В этот момент открылась дверь, и в кабинет влетела (а по-другому назвать это было нельзя) женщина лет тридцати пяти — сорока с шикарной копной пепельных волос. Ее синие глаза метали молнии, а четко накрашенные губы были искажены в гримасе злости. На первый взгляд одета она была просто, но стильно. И только при более пристальном рассмотрении можно понять, что эта леди отнюдь не проста. Часы на ее запястье были явно не подделкой, а оригиналом Касио, серьги в ее ушах точно имели бриллианты, а обручальное кольцо золотое (или платина).
— По какому праву был задержан мой сын? — без "Здрасте" и "До свидания" начала эта женщина.
— Капитан, Федоров Степан Анатольевич, с кем имею честь? — поднявшись со стула, спросил следователь.
— Ванесса Игнатьевна Леонская, мама молодого человека, которого вчера задержали за вождение в нетрезвом виде и наезд со смертельным исходом, — сказала дама, — Мой сын не в чем не виноват. Я требую, чтоб его отпустили!
— Гражданка Леонская, сбавьте тон, Вы разговариваете с полицейским при исполнении, — холодным тоном произнес Степан Анатольевич, — Афина Михайловна, Вы можете идти, всю остальную информацию и документы Вам выдадут позже.
Женщина, Леонская, так на меня посмотрела, что мне стало понятно, она знает, что
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
