в очередной раз и упав на еловые лапы, сложенные наподобие лежанки, она поняла, что больше не в состоянии подняться. С трудом подтянув колени к груди, беглянка обняла их руками и закрыла глаза, сжавшись в комок под меховой накидкой.
— Я должна спасти его, — в угасающем сознании одинокой звездой билась отчаянная мысль. — Я не позволю ему умереть. Вот только полежу пару минут и снова пойду.
Глава 3
Ночной обход изначально шёл не по плану. Сначала выяснилось, что королевский обоз, который должен был вывезти древние реликвии из Кэррей в Нейтральные Земли задерживается, а значит придётся ждать лишний час сидя в засаде, рискуя вернуться в убежище лишь с рассветом.
Затем, в стремлении испытать мужество и стойкость тех бедняг, кому не посчастливилось укрыться у тёплого очага, к полуночи ударил крепчайший мороз, отчаянно кусая за лица и затрудняя дыхание. Одна радость: вся лесная живность попряталась в свои норы и можно было не опасаться внезапного нападения оголодавшего дикого зверя.
На окраине густого тёмного леса, граничащего с объездной дорогой, шло ожесточённое сражение, оглашая безмолвные окрестности звоном оружия и стонами раненых, что замолкали навсегда после короткого взмаха меча.
Несмотря на численное превосходство солдат в одинаковой форме, у них не было ни одного шанса против небольшого отряда, который делал своё дело слаженно, словно единый живой организм. Один за другим солдаты отправлялись в Преисподнюю, где были вынуждены держать ответ за все свои злодеяния перед владыкой мёртвых — Верховным Дьяволом.
— Проверьте каждого, — распорядился высокий черноволосый мужчина, сжимая в руках окровавленный меч. — Приказ: живых не оставлять.
— Принято, Иль Кан! — воскликнула молодая девчушка, чья смуглая кожа под покровом ночи казалась ещё более тёмной. Откинув с лица прядь медных волос, пропитанных потом, она с готовностью бросилась проверять пульс у каждого лежащего на снегу тела.
“Мы победили. Снова. И в этот раз все остались живы,”— черноволосый, окинув взглядом поле сражения, был удовлетворён их очередной победой. Сплюнув кровь из разбитой губы на снег, он обратился к своим подчинённым:
— Раненые есть?
— Пара царапин, — отмахнулся крепкий мужчина с волосами, заплетёнными во множество мелких кос и короткой бородой. — Не бери в голову. Сам как?
— В порядке, — Иль Кан старался, чтобы его голос звучал ровно и спокойно, скрывая волнение от остальных.
“Они должны быть уверены, что у меня всё под контролем. Что случившегося месяц назад больше не повторится. Я не могу терять людей! Хватит и того, что мой лучший друг теперь меня ненавидит, а всё из-за неё! Уверен, один малейший промах и Кай первый вонзит нож мне в спину”, — мрачные мысли лезли к нему в голову, и, как бы он не старался, они цепко опутывали его разум, лишая сна и покоя.
— Мунхо прав, — голос Сарайи вернул его в реальность. — Мы бывали и в худших передрягах!
— Тогда сворачиваемся! — отдал распоряжение Иль Кан. — Мунхо, Дарран, мертвых оттащить в лес, пусть они послужат пищей лесным хищникам! Повозку откатить с дороги, разобрать и сжечь, реликвии возьмём с собой. Сарайя, твоя задача убрать все следы. Никто не должен узнать, на каком отрезке пути пропал обоз. Чёрный Император должен быть уверен, что его люди благополучно уехали в Нейтральные Земли.
— Принято! — в один голос ответили Дарран и Мунхо. Кивнув друг другу, они отложили оружие в сторону и, засучив рукава, принялись за работу.
— А нам что делать? — взволнованно спросила лидера одна из подчинённых, стоявшая поодаль со своим напарником. Тот с неприязнью посматривал в сторону черноволосого и что-то беззвучно нашёптывал себе под нос.
Иль Кан задумался, внимательно осматривая участок, утоптанный до состояния твёрдого камня, на котором ещё с десяток минут назад кипела жаркая битва. Что-то здесь было не так…
Глава 4
Он прошёлся по периметру, цепляясь взглядом за каждую деталь, которая могла казаться незначительной для отряда, пока не увидел в нескольких метрах от дороги цепочку узких следов, ведущую напрямую в глухой ночной лес, припорошенную снегом. Но как это возможно? Они просидели в засаде больше часа до появления обоза, но не увидели ни единой живой души!
— Сарайя!
— Да? — рыжеволосая тут же отозвалась на зов лидера и с волнением заглянула в его лицо. Не говоря ни слова, Кан указал ей на цепочку следов и она, мигом нахмурившись, тут же принялась за работу.
Присев на корточки, Сарайя аккуратно коснулась ладонью снежной поверхности, затем поднесла её к лицу, осторожно понюхала и потёрла в пальцах стремительно тающие снежинки.
— Следы неглубокие, определённо женские… Не могу понять, что за обувь: ни запаха дёгтя, ни кожи, ни масел. Складывается впечатление, что она бежала в летних туфлях, но это невозможно! Судя по тому, что снег успел их запорошить, она пробежала здесь незадолго до того, как мы пришли на место засады: ночь ясная, морозная, без снегопада, лишь редкие порывы ветра… Думаю, она уже мертва.
— Это мы выясним, — задумчиво произнёс Иль Кан и протянул руку Сарайе. Она, благодарно улыбнувшись, вложила свои длинные узкие пальцы в широкую ладонь лидера и на секунду замешкалась: “Отчего его кожа такая холодная?”, но выкинув из головы лишние мысли, поднялась на ноги и отправилась помогать остальными членам отряда.
Кан сделал несколько шагов в сторону леса, стараясь двигаться слева от цепочки следов, но внезапно остановился, как вкопанный, не в силах сделать ещё один шаг. Тихий скрипучий голос, раздавшийся в его голове, отчётливо прошептал: “Не ходи.”
Лидер в недоумении огляделся по сторонам — никого постороннего не обнаружил. Лишь члены отряда слаженно делали своё дело: двое переносили тела в лес, напарники разбирали повозку на части, ловко орудуя найденными топорами, и перевязывали доски крепкой верёвкой. Сарайя, перемещаясь рывками, словно рыжая молния, успешно засыпала свежим снегом кровавые следы.
Ещё одна попытка сделать шаг в сторону леса и снова таинственный голос, который уже месяц не давал ему покоя:
“Не ходи. Опасность. Смерть”.
— Да что со мной творится? — еле слышно прошептал Кан, в отчаянии схватившись за голову. — Что ты такое?
Ответом ему было лишь молчание. Ощущение чьего-то присутствия в его голове внезапно пропало и лидер выдохнул с облегчением.
“Если это муки совести, то лучше бы мне стать бессовестным мерзавцем”, — мрачно подумал он и, обернувшись к работающему отряду, крикнул:
— Аса Кай, Ханнала, сюда!
Напарники — блондин с миловидной брюнеткой, оторвались от своего занятия и поспешили к лидеру, замершему на месте, не в силах сделать шаг ни вперёд, ни назад.
— Что такое, Иль Кан? —
