и лишь потом, когда листков набиралось на полноценную тетрадь, учебники перепечатывались и ими заменялись устаревшие. Параллельно я работал еще над двумя — по зельям и рунам, но это были уже не основы, так что терпело.
Все шло подозрительно гладко. Идея Серого с интернет-торговлей артефактами почти премиум класса себя оправдала и приносила стабильный доход даже без моего участия, потому что из двух волхвов получились после небольшого обучения прекрасные артефакторы. Вообще, волхвы вписались в наш клан, как родные, и закрыли как раз те области, которые у нас были критичными. Например, в группу ландшафтных дизайнеров под предводительством Полины, где заказы были расписаны на год вперед.
Даже санаторий мы не просто достроили, а он начал приносить прибыль, и я вернул Лазаревым часть тех денег, что они мне одолжили. Но что у меня, что у Постникова зрела уверенность, что вся эта благость рано или поздно закончится, причем не самым хорошим образом. Что-то такое гадкое висело в воздухе, грозя пролиться крупной неприятностью.
Поэтому ритуал, после которого я становлюсь чуть более уязвимым, чем обычно, решено было провести в том поместье, что досталось нам по императорской плате за обучение. Разрушенную его часть восстановили. Забор и защиту на нем сделали новыми. Конечно, это здание уступало по комфорту тому, что мне досталось после Вишневских, но тем не менее мама с большим удовольствием проводила здесь летние месяцы вместе с моей сестрой. Для нее меньшая помпезность была только в плюс, как и более мягкий климат и много разнообразных фруктов.
К сожалению, стационарный телепорт мы так и не поставили — решили в него вложиться после возврата денег Лазаревым. Но и секретность никто не отменял, поэтому и я, и Тимофей использовали телепортационные артефакты, чтобы скрыть переход из одного дома в другой. Здесь тоже пока никто не знал о нашем появлении. Все щиты на комнату я поставил сразу, а продуктов у нас с собой была целая коробка — хоть вообще уходи в неизвестном направлении и проводи все на чистом воздухе. Говорят, что в древности единение с природой давало дополнительный эффект и прибавку к источнику, но из-за дополнительного риска от этой практики давно отказались. Да и холодно там, снаружи, придется дополнительно тратиться на обогрев, так что древние методики пусть остаются в древности, а мы так потихоньку, со всеми возможными удобствами.
— Ну что, приступим? — спросил Тимофей, которого уже начало беспокоить то, что я просто сижу и ничего не делаю.
— Угу, — согласился я, в последний раз проверил, все ли подготовлено к ритуалу и все ли защиты на комнате работают, и выпил первое зелье, запускающее процесс.
В этот раз у меня все силы уходили на то, чтобы не отключиться в самом начале. Мне казался прошлый ритуал болезненным? Да он просто легкая прогулка на свежем воздухе по сравнению с этим. Тимофей старательно купировал болезненные симптомы, но все равно я лишь усилием воли не орал в голос, потому что происходящее было мучительно не только для тела, но и для души. Хорошо хоть за процессом не надо было следить: Тимофей что-то говорил, что-то подливал, что-то делал, но все это проходило мимо сознания. Таким неровным внешним шумом, накладывающимся на болевые спазмы.
Момента, когда отключился, я не почувствовал, понял лишь, что боль ушла, зато пришли странные галлюцинации из которых я не мог выбраться. Меня будто тащило течение реки, сначала быстрой и прозрачной, потом мутной и медленной. А затем я вплыл в вязкое болото, где и двигаться-то можно было с трудом, а над ним стояло зеленое марево, в которое влетел Морус, недолго покружил рядом со мной на манер акулы и растаял. На смену ему появился человек с незнакомым лицом, а вот взгляд напротив, кого-то напоминал.
— Решил составить мне компанию, Ярослав? — ухмыльнулся он.
— Я ненадолго. Так только, заглянуть, оглядеться и попрощаться.
Смотреть здесь было на самом деле нечего. В мозгах у человека, который создал это место, явно не было ничего хорошего.
— Думаешь, мне не хватит сил тебя здесь удержать?
Кажется, пошли не галлюцинации, а постороннее влияние, на которое в этом мире мало кто способен. Айлинг отпадает.
— Думаю, я и здесь, и снаружи сильнее, Накрех.
Он засмеялся. Неприятным каркающим смехом, от которого по коже будто морозный ветер прошел.
— Иногда победа определяется не силой, а умениями подготовкой. Да и сила… Ты сейчас ослаблен ритуалом, так что она у нас сравнима. Вот будет забавно, если ты из него не выйдешь.
Он опять злобно засмеялся и продолжил:
— Будешь составлять мне компанию, пока я не стану достаточно силен, чтобы тебя сожрать.
Зубы он показал впечатляющие, а рот раскрыл так, словно у него шарнир был где-то на затылке. Широко открыл, таким даже кусать не надо, можно сразу глотать.
— Ам — и нет мальчика, — с садистским удовольствием сказал он. — А вместе с мальчиком съем и его клан. По кусочкам, по человечку.
— Те, кто могут делать, — делают. А те, кто не делают, — могут только болтать.
Он разозлился, но рот раззявливать перестал.
— Сюда затащил тебя я. Сейчас ты мое развлечение, — сказал он. — Попробуй, посиди несколько лет в одиночестве, свихнешься. Я буду долго тебя есть, отгрызать по кусочку, а ты будешь все это чувствовать и молить всех богов, чтобы я прекратил твои мучения. Но, к твоему несчастью, здесь они могут длиться вечно. Даже когда твое тело умрет там, ты останешься здесь.
Пока он говорил, я ощупывал пространство, чтобы понять, на чем основывается его уверенность. Результат меня напугал, поскольку получалось, что сейчас мы вдвоем заключены в некое подобие гигантского пузыря, чем-то похожего по характеристикам на шкуру Моруса. Похоже тварь не растаяла, а стала дополнительной защитой места, в котором мы с Накрехом сейчас находились. Этот пузырь был устойчив к моей магии и давал явное преимущество противнику, который заметил мои действия, но отреагировал только снисходительной усмешкой.
— Я хорошо подготовился, мальчик Ярослав. У меня было много времени, которое я посвятил планам мщения.
Он явно наслаждался тем, что я в его власти. Было ли это так? Не знаю, проверять я пока не пытался, но что-то мне подсказывало, что место было подготовлено не наспех, а заранее, а значит, здесь будут неприятные сюрпризы. Внезапно Накрех замер как охотничий пес, делающий стойку на дичь, и забормотал:
— Как же не вовремя. Придется идти,
