На чердак, освещая себе путь фонарями ввалилась целая делегация из преподавателей, неизвестных людей в чиновничьих формах и… самого ректора, прекрасного и ужасного Кристиана Ротенбергского!
– Вот тебе и миу-хриу… – потрясенно произнесла я, пытаясь натянуть короткие пижамные шортики хотя бы до колен.
До колен они-то натянулись, но вот обнажили мой плоский живот с пупком, из которого торчал камушек свежесделанного пирсинга недельной давности. И когда я увидела, что господин ректор не мигая пристально и ошарашенно смотрит именно туда, то поняла: папенькин матримониальный план близок к исполнению, как никогда раньше.
Глава 2– Джейкоб, демоны его побери, наврал мне! – Морган насуплено обнимала себя за плечи.
Меня же в тот момент волновала совершенно иная проблема. Господин вредный ректор не стал отчитывать нас перед комиссией, но в кабинет свой загнал и запер, до воспитательного момента, которым он назвал экзекуцию, что еще только предстоит нам пережить.
Когда он заявится сюда с розгами и ремнями непонятно, ведь магический фон на чердаке женского общежития штука серьезная и опасная. А взрыв произошел именно благодаря баловству юных ведьм, решивших помагичить в стенах жилого корпуса.
Ведьмочек с позором исключили, несмотря на то, что они попали в госпиталь с серьезными травмами, а для остальных студентов был введен строгий комендантский час в ночное время и категорический запрет входить на чердак. Мы же, получается начхали на оба запрета и…
– Дэйзи!
Я подскочила на диване, отгоняя от себя мрачные мысли.
– Что я подумала?!
– Морган, хватит уже с тебя, думать.
– Да, нет! Просто, заклинание я произносила, ритуал работал, мы видели это по свечам. И кто появился вместо Джейкоба?! – подняла она бровки домиком.
– Все. – мрачно ответила я.
– Все, да не все! Первым мы увидели Кристиана Ротенбергского!
– И что ты хочешь этим сказать, м? – хмыкнула я, – Что Кристиан появился вместо Джейкоба потому что ты ему…
– Потому что он давно и в тайне влюблен в меня! – заявила Морган.
Весьма сомнительное и маловероятное предположение. Слишком молодой ректор знатен, заносчив, серьезен в конце-концов чтобы влюбляться в молодых зеленых студенток… По слухам ему приписывают романы с благородными представительницами высшего света, с красивыми, ухоженными, умеющими себя держать знатными особами… А такие как мы для них все равно что обезьянки в цирке – да, схожесть есть, например, две руки, две ноги, голова, а в остальном как небо и земля.
– Хочешь верь, хочешь не верь, но ректора на чердак притянул именно наш любовный ритуал! – выпалила Морган.
Затем подруга вскочила с диванчика и заходила по кабинету, меряя его шагами.
– А я ведь подозревала, я ведь догадывалась, вот только как и ты сейчас поверить не могла! Однако это так.
– Не выдумывай, Морган. Сразу говорю тебе, не питай никаких иллюзий. Кристиан Ротенбергский не посмотрит в нашу сторону ни при каких обстоятельствах. Так что выкинь его из головы, чтобы потом не было больно разочаровываться.
– Дэйзи, ты сама на себя не похожа: где твой оптимизм? Где твой кураж?
– В слове из четырех букв… к слову там мы и окажемся, когда твой достопочтенный господин ректор исключит нас из Академии к чертовой бабушке!
– Не исключит, Дэйзи!
Я безнадежно покачала головой.
– Давай так, если исключит, то права ты, а если нет, значит и правда влюбился в меня. Иначе, зачем лишать себя удовольствия созерцать любимую каждый день?!
Решительный скрип открывшейся двери мигом прервал наши споры. Господин ректор вошел к себе в кабинет с крайне недовольным видом.
«Началось утро в преисподней» – сейчас задаст нам жару, ну или перцу, а в прочем одно другого не слаще. Мы так и застыли: Морган с закинутыми на диван ногами, хорошо хоть домашние тапочки успели слететь, а я, застыв перед ней во весь свой невеликий росточек.
Не оправдав мои ожидания выпороть нас прямо с порога, Кристиан обошел меня по широкой дуге и плюхнулся в кресло, массируя виски, как при головной боли. Взглянул на часы, и проследив за его взглядом я осознала как поздно уже! Даже стало его немного жаль. Не представляю, как именно он объяснялся с комиссией по поводу демагического взрыва, а уж когда они явились на проверку и обнаружили там следующую порцию решивших помагичить дурех… вот черт, как бы его не сняли с должности за такое безобразие!
– Господин ректор, – осторожно заблеяла я.
Кристиан дернулся, перестав массировать виски и сощурившись, взглянул на меня.
– Простите нас пожалуйста, больше такого не повториться, ау!
Я нагнулась потереть ушибленное Морган колено и наткнулась на ее округлившиеся глаза, которые кричали: «замолчи, сама поговорю со своим!» Нет, ну она точно головой тронулась. Теперь возомнит, что ректора на чердак притянула не «нелегкая», а ее дурацкий ритуал, исключительно потому что ректор спит и видит ее в своих снах. Тех самых! Ага. Ага. Вы верите в это? Ну и правильно!
Бретелька моей ночной майки тут же соскользнула с плеча, и я поспешила распрямиться, чтобы вернуть ее на место. И поймала мимолетный взгляд ректора на себе. Он всего лишь мазнул по моему обнаженному плечу и тут же поспешил отвернуться, чтобы не смущать меня еще больше. Вот стыдобища-то а? С другой стороны, Ротенбергский сам виноват. Чем тащить в свой кабинет, лучше б запер нас по комнатам, чтобы мы могли переодеться. А так, мало того что я в ночной пижамке, так еще и растрепанная – волосы высохли без укладки, и пышной огненной копной укрывали мою спину.
– Да, господин ректор! – глаза Морган подернулись поволокой и стали похожи на лисьи – удлиненные и обрамленные пышными ресничками, – Дэйзи говорит правду, мы не будем больше так, – а голос-то какой у нее стал! Низкий, грудной, прямо обольщение полным фонтаном.
Но и это не проняло уставшего ректора. Даже не взглянув на предмет своего якобы обожания, он загадочно уронил:
– Конечно не будете, леди!
– Вот спасибо! – хлопнула в ладоши Морган, а я от облегчения выдула еще один пузырь и громко лопнула его на весь кабинет.
Ректор нахмурил свой прекрасный лоб еще больше, хлопнул по нему ладонью, и словно приняв какое-то решение про себя, кивнул головой и прикрыл глаза.
– Не спешите с благодарностями, леди! Вы не будете больше хулиганить в стенах Королевской Академии по одной лишь причине… – во время паузы он потер переносицу, а потом еле слышно добавил: – вас тоже в этих стенах больше не будет!
Мы с Морган многозначительно переглянулись, она подмигнула мне, мол, учись и пустила в ход все свое обаяние:
– Господин ректор, ну может вы нам все-таки дадите шанс? Самый последний? Ну пожа-а-алуйста!
