диплом можно засунуть в… одно место.
Она вытерла салфеткой усики и принялась за круассан.
– Умру, а выясню, что свело старушку в могилу, – пообещала она и взглянула на Леху. – Ты чего не ешь?
Он торопливо отпил из своей чашки. Не мог же признаться, что засмотрелся на нее.
– Если никто не съездил, то я могу.
У Лели заблестели глаза.
– Ты же с дежурства.
– Ну и что? Дома все равно делать нечего, – брякнул он и понял, что сдал себя с потрохами.
Взглянув на его мгновенно покрасневшие щеки, Леля тонко улыбнулась.
– Ну если нечего, тогда да. Завтра я прямо с нее начну. Если что-то выясню, позвоню тебе напрямую.
– Если найду что-нибудь подозрительное, то тоже прямо тебе позвоню, – подхватил Леха, чувствуя, что возможность работать с ней по одному делу сильно повышает его шансы.
Проводив Лелю домой, он заскочил к себе, быстренько сполоснулся, надел все чистое и рванул на работу.
Напроситься на выезд к старушке оказалось не так легко.
– Ты что, Тишков, от работы косить собрался? – наехал на него начальник. – Старушка – пустой номер.
– Так заявление же приняли, товарищ капитан.
– Приняли, потому что накатала его дочка заместителя мэра. Она той старушке соседка.
– А резоны у нее какие?
– Резоны… – протянул Худеев. – Ишь ты! Да никаких резонов! Она, видишь ли, уверена! В общем, нечего туда ездить. Дождемся заключения судмедэкспертов и даже дела открывать не будем.
– Но съездить все-таки надо, товарищ капитан, а то соседка нажалуется. Зачем нам проблемы с дочкой зама мэра?
Худеев махнул рукой:
– Ладно. Поезжай. И смотри там! Все, как положено, сделай, чтоб соседка видела – полиция работает! Понял?
– Так точно, – козырнул Леха и побежал выполнять поручение.
Предрождественская метель собрала на улицах дикие пробки, но Тишкову повезло. До нужного дома он доехал за двадцать минут, что по нынешним временам тянуло на рекорд.
«Старушка, она и есть старушка», – заходя в квартиру и ощущая затхлый запах запущенного жилья, подумал он.
Довольно большая однушка в старом доме, обставленная разномастной древней мебелью. Шкафы, комоды, тумбочки, круглый стол посредине, диван. Возле него – инвалидное кресло. Так. Старушка, значит, была неходячей. Коврики, вязаные салфеточки, книжки. В кухне тоже бедненько, впрочем, чисто. В шкафах и холодильнике немного продуктов. Молоко, крупы, хлеб – вот и весь рацион. Ничего необычного. Но это в первом приближении. Надо посмотреть повнимательнее.
Два звонка раздались одновременно – в дверь и по телефону. Леха выхватил сотовый. Леля!
– Алло! – крикнул он, направляясь к двери. – Я в квартире как раз. Только пришел.
За порогом стояла щуплая девица с половником в руке.
– Здрасьте, – кивнул ей Тишков. – Вы кто? Леля, я перезвоню через минуту.
– А вы кто? – спросила девица и зачем-то потрясла поварешкой.
– Старший лейтенант Тишков.
Леха сунул ей под нос удостоверение.
– Уф! – выдохнула девица. – А я подумала…
– Представьтесь, пожалуйста, – перебил ее Тишков, включив, как и положено, служителя Закона.
– Мария Бурцева, соседка Ирины Павловны.
– Понятно. Это вы заявление написали?
– Да, – коротко ответила она.
– Ну проходите тогда.
Леха посторонился, пропуская ее. Мария замялась.
– Вы меня в качестве понятой приглашаете?
– Зачем? Я же не обыск проводить пришел. Просто хочу осмотреть место происшествия. Впрочем, я фотографирую, – добавил Леха на случай, если эта Бурцева – профессиональная жалобщица.
– А… Тогда, если позволите, я вместе с вами осмотрюсь.
Мария прошла в комнату и начала оглядываться. Леха встал спиной к окну и уставился на активную соседку. Не похожа на жалобщицу. А, впрочем, кто их знает!
– Вы сказали, что о чем-то подумали, услы- шав шум.
– Я подумала, что кто-то опять шарит по квартире.
– Опять?
– Я ведь почему заявление накатала? Ирину Павловну обнаружили в среду днем. А через несколько часов, уже ночью, я слышала, что по квартире кто-то ходит. У нас стена общая как раз с этой комнатой. Я привыкла прислушиваться: вдруг Ирина Павловна позовет. Она инвалид, вы, наверное, знаете. Не совсем не ходячая, пару-тройку шагов сделать может.
– Она одна жила?
– Да. Но ноги стали отказывать не так давно.
– Вы за ней ухаживали?
– Всего лишь последние восемь месяцев. Но я часто уезжаю. Вернее, не так уж часто, но надолго. Я скалолазанием занимаюсь, езжу на сборы.
Так вот почему она такая загорелая! А он было подумал, что с курорта вернулась.
– Я отсутствовала больше месяца и приехала только в воскресенье. Навестила Ирину Павловну. Она отлично себя чувствовала и была весела.
– Все это время она провела одна? – уточнил Леха, стараясь, чтобы голос не звучал, как на допросе.
Продолжая внимательно глядеть по сторонам, Мария провела рукой по лицу.
– Нет, конечно. Я обратилась в волонтерский центр. Они прислали двух девочек.
– Вы считаете, что они могли убить старуху?
– Нет, что вы! Девочки очень хорошие. Ирина Павловна была довольна. Я звонила ей.
– Что тогда?
Мария отошла и встала у стола. Чтобы видеть ее, Лехе тоже пришлось переместиться и встать лицом к свету. В носу сразу стало щекотно, и он чихнул.
– Будьте здоровы, – без улыбки сказала Мария.
– Спасибо, – смутился старший лейтенант и шмыгнул носом.
– Понимаете, у меня возникло стойкое ощущение, что кроме девочек был кто-то еще.
У Лехи торчком встали оба уха, как у охотничьей собаки.
– Объясните точнее, – совсем другим тоном спросил он. – Что значит – ощущение?
– Понимаете, девочки – студентки. Постоянно торчать в квартире подопечной не могут. Да этого и не требовалось. А с понедельника у них начались зачеты, поэтому они Ирину Павловну предупредили, что прийти смогут лишь в пятницу.
– Это она вам сказала?
– Нет, я звонила в центр, а потом говорила с девочками.
– То есть они утверждали, что до среды в доме не бывали? И вы уверены, что они не лгут?
– Не лгут. Дело в том, что обе учатся в Петрозаводске. В колледже. Заочно. Большую часть времени проводят дома, в Питере. Ну и волонтёрят на досуге. А сейчас у них сессия.
– Даже если в центре подтвердили, что с понедельника их не видели, то это вовсе не значит, что они на самом деле уехали. Одна из них или обе могли остаться.
– Я же говорю вам: есть доказательства! – рассердилась Мария.
На лбу у нее прорезалась морщинка. Тишков рассердился. Подумаешь, какая специалистка по проверке алиби подозреваемых!
– Ну и какие же это доказательства? – с ехидцей поинтересовался он.
– В понедельник… еще до всего этого… пообщалась с ними по видеосвязи. Надо было узнать последние данные о здоровье Ирины Павловны. Сама она не стала бы рассказывать. Так вот, девчонки были в колледже. Это точно не подделаешь.
