бой барабанов. Костер и барабаны теперь стали электронными, ничего больше не изменилось. Клубов Ксандр повидал вполне достаточно. Принцип всегда один, разница только в том, какие напитки подают, и какую химию пропускают через мозг, что бы вечер казался веселее.
Сам он не принимал ничего. Продавал другим — да, но не принимал, не травил свой разум. Он бы не дожил до своих лет, если бы не умел быстро соображать, выкручиваться и импровизировать, а для этого нужно хладнокровие и ясный ум. А вот заместитель директора Строительного банка явно не нуждался в умении быстро выкручиваться, и без колебаний запивал таблетки, вроде тех, что продавал Ксандр, дорогим виски.
— Я реально, поверить не могу, до сих пор! — закричал Адам, перекрикивая музыку. — Двадцать лет братишка, двадцать лет прошло же! И тут на тебе — захожу я в контору, а мне говорят, что я там уже был. А в кабинете письмо. Я чуть не обмочился, серьезно!
Ксандр слышал это уже не один раз. Они встретились в ресторане, и долго разглядывали друг друга, как в зеркале. Да, прошло двадцать лет, но близнецы есть близнецы. Они встретились еще раз, в этом клубе, и пока Адам платил за все, Ксандр был не против. Но это место не годится, что бы нормально поговорить, да и радость от встречи с братом Адам выражал исключительно через возлияния.
Он взял в отпуск, и начал сезон вечеринок, празднуя их встречу. Четыре дня ушло, что бы отметить так, как привык Адам — так, словно завтра не наступит. На пятый день он лежал во дворе своего трехэтажного дома, потягивал утреннее пиво, а Ксандр любовался парой красоток в его бассейне.
Адам говорил без умолку, и Ксандр слушал. Не только в этот момент, он слушал, смотрел и запоминал, все и постоянно. Пьяный Адам вывалил на него гору историй о своей жизни, а трезвый, наконец, смог придать им системность. Приемная семья, хорошая школа, новые родители, которые не позволяли вспоминать о брате. И он не вспоминал. Образование, работа в банке, карьера, деньги. История, которая поместится на двух-трех листах мемуаров.
Но прелесть истории — в деталях, и Ксандр запоминал их. Имена, даты, события. Он знал теперь, как зовут людей, с которыми общается его брат, как звали его приемных родителей, когда у его любовницы день рождения. Где стоит его компьютер, где он хранит телефон, в каком кармане носит кошелек. Вся прелесть в деталях! И Ксандр записывал их в свой блокнот.
Они купили одинаковые костюмы, и веселились, сбивая людей с толку. Адам заходил в банк, шел мимо сотрудников, говорил с ними, входил в кабинет. И Ксандр заходил в банк, шел мимо сотрудников, говорил с ними, входил в кабинет, а банк замирал от дежавю. Адам забавлялся, как мог. Ксандр просто хотел убедиться, что их действительно не смогут различить.
К десятому дню Ксандр рассказал брату о своей жизни. Не о той, которую прожил, а о той, которую придумал для себя. В этой жизни был приют, курсы по ремонту автомобилей, работа в мастерской. Потом своя мастерская, много упорного труда, бизнес, и день, когда он заметил брата, но не успел догнать его на улице. В истории Ксандра было много деталей, он не скупился, но Адам не вникал в подробности. И тогда Ксандр понял, что пришло время рассказать главное.
— А я ведь знаю, где она!
Братья сидели с удочками на складных стульях, на палубе яхты Адама.
— Кто? — спросил Адам. И замолчал. Он молчал долго, прежде чем смог сказать это слово:
— Мама?
— Да, братишка. Мама. Она все еще жива.
— Я помню, нам сказали, что она погибла, в аварии!
— Нам соврали. Она жива, хотя и не здорова. Я нашел ее с год назад и хотел спросить, почему она это сделала. Бросила нас, предала, позволила разлучить. Но я не смог.
— Я смогу спросить! — Адам отшвырнул удочку. — С тобой или нет, а я хочу знать, почему она так поступила!
***
В кварталах на окраине, зажатых между лесом и кладбищем, не стоит показываться в дорогом костюме, если только с собой нет дробовика или пса-убийцы на цепи. Ксандр оделся в привычном для него стиле. Джинсы, футболка, дешевая куртка, под которой можно легко прятать оружие, такие же дешевые кроссовки, в которых удобно убегать.
— Братья навсегда! — так он сказал Адаму, когда выручил ему второй комплект такой же одежды. — Она живет в таком районе, где лучше не отсвечивать и не привлекать внимание. У меня там пара мастерских, так что я там бываю иногда. Этот прикид вполне подойдет.
— Как ты ее нашел? — спросил Адам по пути.
— Длинная история. Давай сперва увидимся с ней, а потом я все расскажу.
Адам не спорил. Он просто хотел спросить мать, почему она так поступила с ним? Он спешил и рвался вперед. И Ксандр пропустил его вперед, сначала на улице, а потом и в проулке без камер и свидетелей. Нападать всегда удобнее сзади. Ксандр широко улыбнулся, вынул из-под куртки обрезок стальной трубы, в мире остался только один из двух братьев. Теперь его зовут Адам!
А неудачник, задолжавший всей округе, погиб, убитый одним мощным и хорошо поставленным ударом. Его тело найдут. И это не семейная драка, это убийство. Приедет полиция, они проверят карманы и найдут документы. Ксандр аккуратно засунул свой кошелек в карман брата, и забрал его бумажник себе. Никто не станет копать глубоко, и так будет понятно, чей это труп. Понятно полиции. Понятно кредиторам. И если он умер, то из него уже нельзя выбить долги!
Ксандр снова улыбнулся и ушел. Не нужно, что бы кто-то видел его здесь. Пора привыкнуть к своему новому имени. Теперь его зовут Адам Форгот, он заместитель начальника банка, обладатель большого дома, небольшой яхты и трех постоянных любовниц, готовых скрасить его одиночество по одной или все сразу. Очень приятно, что его брат тоже не был женат и не завел детей — все же в чем-то близнецы действительно остаются похожими всегда!
***
Любовница встретила его без вопросов, и когда Ксандр застегивал штаны, он решил, что сдал экзамен. Новая жизнь началась! Но долго она не продержится. Адам все еще в отпуске, но отпуск закончится. Придется идти на работу, а он понятия не имеет, что делает начальник в банке. Орет на подчиненных? Ворует деньги? Кто бы знал!
Со всеми деталями в блокноте, с именами и датами, с описанием привычек, он продержится в роли Адам
