Книга Спираль зла - Бернар Миньер

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88

* * *

Десятью минутами позже он уже миновал длинные больничные коридоры и с облегчением вышел в жаркую ночь. Над крышами Акс-ле-Терма с треском чиркали по небу молнии, словно чьи-то невидимые руки раздирали материю ночи. И по-прежнему без капли дождя.

Эйенга ускорил шаг, чтобы быстрее дойти до площади Брейля, где был припаркован его «Вольво».

Кафе были закрыты, огни отеля-ресторана погашены, парковка тоже опустела. В тишине маленького спящего городка колокольня церкви Сен-Венсан взмывала в небо на фоне тьмы и очертаний гор. А за ней гремела и рокотала темнота, исхлестанная молниями.

Сердце священника тоже билось глухо и беспокойно. То, что он увидел в палате умирающего, напомнило ему детство и церемонию «бвити» в деревне на берегу Гвинейского залива, в которой он участвовал. Память все подняла на поверхность. Тихие воды дельты, шумы африканского леса, калебасы и миски с цветным порошком, колдун, бормочущий ритуальные формулы… Ему было восемь лет, когда он участвовал в церемонии в свете свечей.

Сегодня Эйенга испытал воздействие той же скверной силы, что превосходит саму смерть. Тот же атавистический ужас. Почему? Что такое он почувствовал, чего не мог постичь его разум?

Внезапно черное небо разрезала вспышка, гораздо ярче остальных, и в ее ослепительном свете по асфальту парковки протянулась гигантская тень креста с вершины церковного купола.

Крест был перевернут… и ориентирован прямо на него.

На площади он был один – крошечный силуэт рядом с тенью исполинского креста, которая тянулась к нему.

Какой-то глубинный, древний страх охватил его, и он поспешил открыть машину и сесть за руль.

Ад, отец мой… Когда-то я был одним из демонов…

Священник тронулся с места с бьющимся сердцем, выехал с парковки и быстро, даже слишком быстро покатил по сонным улицам.

Ад, отец мой… Когда-то я был одним из демонов…

Ему стало легче дышать, только когда он отъехал несколько километров от города.

1

Во сне он видел обезглавленного коня, висящего на тросах в жуткую пургу… Он видел студентов, стоящих вокруг бассейна, где плавали куклы с неподвижными, широко открытыми голубыми глазами… Ему снилась немецкая овчарка, храбрый пес, который в польском лесу, защищая своего хозяина, дал волкам себя сожрать… И шале, пылающее, словно факел в ночи, и оставшиеся внутри две проклятые, неприкаянные души… И две сестры в лунном свете, в платьях для первого причастия, которые держались за руки… И силуэт человека, распластанного на поверхности застывшего горного озера и покрытого коркой льда… И юный человек-олень, сбитый машиной на пустынной дороге… Много чего еще ему снилось. Отец, неподвижно сидящий в кресле, с пеной на губах… И мертвый ребенок, его ребенок… у него перед глазами раскручивалась бесконечная лента мертвых: мужчин, женщин, детей… Лента убийств, пыток и резни, ненависти и мести, жажды наживы и чужой глупости. И никто ничего уже не может изменить: все это кануло во тьму веков…

Резкий звук, как стилет, впился ему в ухо.

Он проснулся и сразу все понял. Если телефон звонит ни свет ни заря, значит, океан ночи вынес на берег еще один труп.

2

На щите объявлений у входа в психиатрическую больницу слева были обозначены лечебные кабинеты, кафетерий и аудитория, а справа – административные службы, парковка, ресторан для персонала и приемный покой.

Но ему не было надобности ориентироваться по щиту объявлений: вращающиеся фонари на крышах полицейских машин освещали пространство впереди, за барьером, высвечивая монументальную галерею аркад, увенчанных стрелой капеллы.

Он подъехал к этому месту, вышел из машины и спросил, где все произошло, у дежурного, бездельничавшего возле галереи. Судя по всему, тот не видел места преступления, иначе не был бы таким безмятежно спокойным. Он прошел под козырьком входной двери и свернул направо, в открытую галерею, проходя одну аркаду за другой. В лицо ему ударил пока еще неяркий луч утреннего солнца.

Вот она, архитектура прошлого века: неф из тяжелого мрачного камня, однако же задуманный для того, чтобы врачевать и укреплять души… Так размышлял он, попадая то в полосу низкого утреннего света, то в тень колонн. Однако души, в отличие от вещей материальных, починить невозможно. Самое большее, что можно сделать, это помочь им не погубить себя и просто выжить.

И все-таки кто-то здесь отнял жизнь у другого.

– Извини, Сервас, что я тебя разбудил, – сказал по телефону новый дивизионный комиссар. – У нас убийство.

– Убийство? – переспросил Мартен, еще не совсем проснувшись.

Его, кстати, выдернули из очень неприятного сна. Ему снились все мертвые, оставшиеся на обочине его дороги, все, чьи жизни прервались раньше времени, все, кто расцветил его карьеру сыщика.

– Будет лучше, если ты сам приедешь и посмотришь.

Сервас покосился на незанятую и холодную половину постели. Стоя под душем, он размышлял, проснулся ли Радомил, его сосед по площадке, музыкант, несколько лет назад переехавший в Тулузу вместе с дочерью, и сможет ли он доверить им Гюстава. Тут раздался телефонный звонок. На этот раз звонил Венсан Эсперандье, его заместитель.

– Ты уже едешь?

– Нет еще.

– У тебя есть с кем оставить Гюстава? – спросил Венсан.

– Я рассчитывал попросить Анастасию, дочку соседа. Она всегда ищет подработку.

– Да брось ты. Я уже попросил Шарлен заехать за ним. Он позавтракает вместе с Флавианом и Меган.

Шарлен Эсперандье – очень красивая женщина, жена Венсана. Сын Серваса будет рад позавтракать с ней и со своими «кузенами», как он называет детей Эсперандье. Ведь Венсан был не только его заместителем, но и лучшим другом. Может быть, единственным другом. Конечно, не считая Самиры Чэн, еще одного члена его следственной группы. Но Самира была слишком другой, слишком независимой и держалась особняком. Мартен еще раз подумал, что если хочет стать ближе к сыну, то сейчас для этого самое время. Чем старше становится Гюстав, тем меньше ему хочется проводить время с отцом. Решение этой проблемы было ему прекрасно известно: уйти из уголовной полиции и в другом полицейском подразделении найти себе спокойное место, с четким расписанием и свободными выходными, а все остальное послать к чертям.

И ему хотелось больше времени посвящать Леа, если она, конечно, вернется из Африки…

Леа… В сердце сразу закололо.

Невдалеке Сервас заметил еще одного полицейского в форме, предъявил ему удостоверение, и тот показал ему дорогу. Потом появился еще один полицейский… Кроме них, больше

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88