не нашёл. Ни, кто архитектор, ни, кто проживал. Оттолкнуться не от кого. Пришлось после коммуналок интерьер делать по наитию. Я бы и коммуналки не стал трогать, если бы не так печально всё было.
— Туда направляетесь?
— Сама-то, где живешь?
— В местной ясной поляне.
— Где? Погоди, в Хамовниках, что ли?
— А ты догадливый. Что так смотришь? Удивлен, что полуграмотная молодёжь осведомлена о резиденции писателя?
— Удивлен? Скорее рад. Хм, однако… Вспомнил историю, буквально на днях произошла. Правда. В Коломне дело было. Выйдя из гостиницы и идя новым для себя маршрутом до объекта реставрации, говорят, для тренировки памяти полезно выбирать разные направления, так вот, средь непрезентабельных советских домишек, я увидел двухэтажный дом дореволюционной постройки. Низ был сложен из кирпича, навершие состояло из брёвен. Дом сильно пострадал от пожара, поэтому уцелела только кирпичная часть, а второй этаж был представлен в виде обгоревших брёвен. Крыша местами отсутствовала. Что-то неведомое толкнуло меня внутрь обветшалого здания. Внутренность дома, предстала в виде анфилады — коридора с десятью окнами и пятью комнатами. В конце коридора имелась стальная лестница на уже не существующий второй этаж. В здании, помимо огня и пожарных, похозяйничали мародёры и подростки. Но несмотря на очевидную разруху внутреннее убранство ещё сохраняло своё былое великолепие. На потолке местами сохранилась лепнина. У дверных косяков имелась резьба в старорусском стиле: полуколонны с перехватами. В одной из комнат, лучше всего сохранившейся от огня, я заметил лежанку бомжа. Так как хозяин лежбища отсутствовал, я спокойно осмотрел его пристанище. Толстый, местами прожжённый матрас. Рваные до лоскутов тряпки и покрывало. В изголовье имелись две большие подушки. Всюду валялись обычные, для подобного контингента, предметы в виде смятой пачки Беломора, пустой стеклянной бутылки водки и сдавленной пластиковой полтарашки из-под пива. Я было собрался уходить, как под покрывалом заметил что-то яркое. Откинув покрывало я — поразился! У бывшего человека на постели лежала книга. Это была трехсот страничная книга 1991 года издания. Название её было «Магия: ведьмы и колдуны». В середине книги один лист был загнут, наподобие закладки. Было очевидно он читает! Удивленный, приятно удивлённый, таким обстоятельством, я решил ответить интеллигентному бомжу. Там, где была загнута страница я положил пятьсот рублей.
Девушка расхохоталась, мешая смех со словами:
— Не-ет, как вы могли? Если не соврали, то непременно посетите «читателя» опять и принесите ему связку книг.
— История подлинная. Если желаешь её продолжения, можешь сама вручить ему книги. Литературой обеспечу.
— Что вы меня всё время куда-то хотите пристроить?
— Хм.
Мужчина дружелюбно смотрел на девушку, радуясь её ранее заразительному смеху. Но девушке, от чего-то не понравилось его ухмыляющееся выражение.
— Думаете, что я бомж или сирота? Одежда грязная? Да, я ночевала на улице, и что? Может я люблю гулять по ночной Москве. У меня, между прочим, в Хамовниках не заброшенный дом, а элитная квартира. И родители у меня знаменитые. И вообще, сам иди в монастырь.
Девушка устремилась прочь с моста не особо задумываясь в какую сторону направляясь. Шла она в сторону Замоскворечья. Мужчина шёл туда же и вскоре почти поравнялся с девушкой, хотя и соблюдал дистанцию. Со стороны казалось, что они не вместе, а просто идут в одном направлении. Следующие пять минут их движения прошли в безмолвии. Мужчина, идя чуть позади девушки, с улыбкой поглядывал на неё. Девушка шла, с насупленным видом, глядя себе под ноги.
Первой заговорила девушка, но, не обращаясь к кому-либо, а скорее, это были мысли вслух:
— Интересно, почему родителей называют только словом — родители? Ведь родители не только рождают, но ещё воспитывают и обучают ребёнка. Отчего эти слова в тени слова — родители? Ведь рожают девять месяцев, а совместно живут годами.
Её невольный попутчик откликнулся:
— Если имеешь ввиду, что важнее: гены или воспитание? У меня нет ответа.
Девушка дурно посмотрела на мужчину, словно её интимный разговор был подслушан. У неё даже голос изменился, когда она произнесла:
— Это от того, что у вас нет личного опыта.
— Хм.
— Скажешь не права? Не женат. Детей нет. Но, куча денег, недвижимости, яхт. Впрочем, яхты у тебя нет. Предпочитаешь по воде пешком гулять.
— Хм. Шерлок, может скажешь, в каком особняке я живу? Мы на месте.
Девушка остановилась и огляделась. Они действительно находились в Замоскворечье. По обоим сторонам дороги располагалось три дома подходящих для проживания мецената. Слегка прищурившись и сделав важное лицо, девушка по киношному стала изображать «Пинкертона», разгадывающего загадку. Мужчина смотрел на неё и мысли кружили в его голове, словно голуби в небе: «Как быстра её смена настроения: ещё недавно она была весела, а после злилась до разрыва, и вот, теперь она с азартом участвует в игре, словно забыто и первое, и второе. Удивительно ещё и то, что все эти резкие изменения настроения без последствий для её организма. А как она открыта: громко смеётся, не стесняясь вечно спешащих прохожих, а мысли проговаривает вслух, не боясь быть осмеянной. Молодость. Молодость». Мужчина погрузился в воспоминания и к своему огорчению пришёл к выводу, что если это и есть определение молодости, то он никогда не был молодым. Его мысли прервал звонкий возглас девушки:
— Этот! С ёлкой на подоконнике.
— А причём тут ёлка? Кстати, это можжевельник.
— Кстати. Кстати, ни одна женщина не станет выращивать тайгу у себя в квартире.
— По-твоему я живу в берлоге?
Девушка засмущалась:
— Про берлогу, вы сами выдумали.
— Ну, в целом, ты права. Это мой дом. Бинго!
Но девушка не оценила восторга мужчины, она вновь находилась в задумчивости, разглядывая, как группа голубей дерется за плесневелую корку на дороге, не опасаясь быть задавленными транспортом. И снова её мысли стали доступны её спутнику:
— Удивительно, как люди с животными роднятся. К примеру, собаки свободно гуляют по городу и днем, и ночью, даже спят посреди улицы никого не опасаясь. А кошки, эти нежные создания вынуждены быстрыми и мелкими перебежками передвигаться от подвала к дереву и обратно, даже ночью. Тем более ночью. Этот мир не для девочек.
Мужчина не удержался от похвал:
— Занятный ты человек. Правда. Даже жаль расставаться. Слушай, а может до Хамовников прогуляемся? Не устала? Отсюда километров пять, не больше. У меня там тоже есть, хм, особняк. Как знать, быть может мы на одной улице проживаем. А, Шерлок?
— Вряд ли.
Более не сговариваясь, путники одновременно и неспешно продолжили движение к новому месту.
Уйдя от привокзальной площади Павелецкого вокзала, они очутились на улице, украшенной сталинскими ампирными домами с обеих сторон. Мужчина
