Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
Колеса растопыриваются в разные стороны, "Газель" резко дергается из стороны в сторону, будто пытается выбрать, с какой стороны объезжать препятствие. Скорость упала примерно до тридцати километров в час, и я решаюсь воткнуть первую передачу. Поздно. От резкого толчка двигатель глохнет, на мгновение "Газель" зависает над кромкой кювета, а потом медленно и неотвратимо рушится вниз. Я валюсь на еврейчика, мир переворачивается и я вырубаюсь.
Сейчас "шестерка" стоит поперек дороги, правый бок промят до центра салона, переднего колеса нет… заднего тоже уже нет. Хлам. Я выбиваю ногой остатки лобового стекла и левое бедро простреливает острый приступ боли. Ничего страшного, это просто ушиб. Я выбираюсь наружу.
Левый ряд шоссе остался свободным, и по нему одна за другой медленно ползут машины, боязливо огибая мертвую "шестерку". Никто не остановился. Хотя нет, по разделительной полосе бегут два мента в бронежилетах и с укороченными автоматами. С чего это вдруг такая экипировка? Наверное, какой-нибудь ОМОН ехал по своим делам, увидел аварию и решил помочь. Менты тоже люди, ничто человеческое им не чуждо.
Ицхак стоял в стороне и громко ругался на своем иврите в сотовый телефон. Длинные курчавые волосы, заколотые в конский хвост, смешно развевались на ветру. Маленькие кругленькие очочки придавали Ицхаку вид обиженного ботаника. Экий огромный у него телефон, не иначе как в DAMS'е работает. Странно, утром у него был "Сименс", совершенно нормальный, даже чуть-чуть понтовый.
Из шестерки вылез седобородый дед лет примерно семидесяти. Дед заметно трясся и я ему посочувствовал. Сегодня ему надо нажраться до свинского состояния, а завтра сходить в церковь и поблагодарить бога за второе рождение.
Под ногой что-то зашуршало, я опустил глаза и увидел, что мои неприятности только-только начинаются. Потому что я понял, что было в ящиках, которые я вез в Москву. Патроны от "калашникова".
Менты еще ничего не видели, зато Ицхак их заметил. Он аж взвизгнул, выбросив в трубку новый поток еврейской ругани, и прекратил разговор. Трубка скрылась в недрах кожаной куртки-косухи, очки улетели далеко в сторону, я запоздало сообразил, что в них были вставлены простые плоские стекла, глаза Ицхака сквозь очки не казались ни большими, ни маленькими. Двигаясь быстро, но грациозно, Ицхак скрылся за перевернутым кузовом.
Менты приближались. Не отрывая от них очумевшего взгляда, я начал медленно отходить с будущей линии огня, стараясь не делать резких движений и держать руки на виду. Что-то большое и круглое подвернулось под ногу, я оступился и с трудом удержал равновесие. Граната Ф-1, она же лимонка. В походном положении, с пластмассовой пробкой вместо запала.
Один из ментов проследил мой взгляд, обратил, наконец, внимание, на паническое выражение моего лица, зыркнул вокруг и увидел рассыпанные патроны. Он что-то крикнул своему напарнику и сбросил автомат с плеча. Из-за газели грянул выстрел и между двумя глазами мента появился третий. Второй мент рухнул наземь, прогремела очередь, прорезавшая тент "Газели" полосой аккуратных круглых отверстий.
Я машинально потянулся к нательному крестику и понял, что лучше бы я этого не делал. Потому что вещи снова обрели неестественную отчетливость, я увидел, как дуло автомата стало медленно перемещаться в мою сторону и понял, что не успею упасть. Я изо всех сил сжал крест, неразборчиво взмолился и зажмурил глаза.
2.
Зачистка началась в полдень. Дело не обещало быть жарким, ежу было ясно, что боевики давно покинули аул, но лейтенант приказал не расслабляться и быть готовым ко всему, потому что он хочет командовать солдатами, а не трупами.
Нам с Конаном достался ничем не примечательный глинобитный домишко, который во времена Льва Толстого назывался сакля, а сейчас даже не знаю, как и называется.
Конан - это Леша Перепелкин из Брянска. Его прозвали Конаном, потому что на гражданке он развлекался в клубе исторического фехтования и всех задолбал рассказами о том, как они ставили для какого-то писателя судебный поединок на двуручных мечах. Он пытался демонстрировать приемы фехтования, используя вместо меча разнообразные палки, но добился только того, что к нему прилипло это прозвище. И еще к нему почти не приставали деды, потому что никому не хотелось получить оглоблей сначала под дых, а потом по голове, и все это без малейших шансов ответить.
В домишке жила бабка. Русская бабка. На восьмом году войны в глухом горном ауле жила русская бабка. Как говорится в рекламе, шок - это по-нашему.
- Бабушка, а вы правда русская? - спросил Конан с глупым выражением на лице.
- Правда, - отозвалась бабка, - самая что ни на есть русская.
- Как же вы живы до сих пор? - удивился Конан.
- С Божьей помощью, - слово "Божьей" бабка произнесла с большой буквы. - Истинная вера всем понятна, даже бусурманам и нехристям самым погрязшим. Не бойтесь, внучки, они меня не тронут.
Бабка помолчала, будто прислушиваясь к чему-то и добавила:
- Зря вы сюда пришли. Те, кого вы ищете, на западном склоне высоты 532. Там, где на карте маленький овал, вытянутый слева направо. Их трое, у них два автомата и очень мало патронов… сорок девять, из них два подмоченных. У них там землянка под тремя соснами, эти сосны там одни такие, их ни с чем не перепутаешь. Так вот, эти парни там переночуют, а утром вернутся сюда. Ночью они не будут выставлять караул, это глупые мальчишки, они еще не верят в смерть. А ты, - она уставилась на меня, - веришь в смерть?
Я неопределенно пожал плечами.
- Возьми, - сказала она и протянула мне простой серебряный крестик. Я так и не понял, откуда она его вытащила, он как будто сам собой появился на ее морщинистой ладони.
- Держи, сынок, - сказала бабка, - и носи его, не снимая. Восьмого сентября он спасет твою жизнь.
Ночью мы взяли троих боевиков на западном склоне высоты 532. Это были совсем мальчишки, они не умели воевать, они даже не организовали охранение. У них было только два автомата на троих и исход боя решило то, что в обоих автоматах заклинили патроны и эти, с позволения сказать, бойцы не смогли быстро устранить неисправность.
Восьмого сентября мы попали в засаду. Меня контузило в самом начале боя и я провалялся в канаве до тех пор, пока все не кончилось. Только тогда я пришел в сознание и оказалось, что я остался в живых один из взвода. В медсанбате сказали, что контузия легкая и что я могу оставаться в строю. До дембеля оставалось меньше двух недель, я хотел остаться на сверхсрочную, все было договорено, но замкомполка отказался подписывать контракт. Он не сказал ничего определенного, но я все понял по его глазам. Он считал, что восьмого сентября я струсил.
Так и получилось, что я нежданно-негаданно очутился на гражданке. Почти месяц я искал работу, и в конце концов нашел место водителя и одновременно грузчика "Газели" Гургена Владиленовича. Дерьмовая работа, но хорошо, что удалось найти хоть что-то. То есть, до сегодняшнего дня было хорошо.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
