голову пришла запоздалая мысль, что Ариэль, вообще-то, инферна, и кто знает, как у них кровь отличается. Внешне вроде такая же, но мало ли что по составу!
Надо было со своей менять, — дошло до принца. — Максимально родственная, никто б и не заметил. А гормоны… он же мужчина, наверняка его на женские гормоны проверять бы не стали.
Но теперь уже поздно, остаётся только ждать.
Его Высочество прикрыл глаза и провалился в сон.
А в это время больница не спала. Одни медсёстры ухаживали за пациентами, другие брали анализы, третьи на специальном оборудовании проводили лабораторные исследования.
Высокопоставленными пациентами занимался лично главврач госпиталя, Ефим Ефимович. А вместе с ним — самые надёжные, многократно проверенные медсёстры. И когда Ефиму Ефимовичу принесли результаты анализов, где красной ручкой был обведён уровень ХГЧ одной из пациенток, он не усомнился. Надёжные медсёстры, надёжное оборудование.
Вот только верить в это всё равно не хотелось. Беременная незамужняя принцесса — это худший кошмар, который только можно представить. И сообщить об этом Его Величеству предстоит лично ему, главному врачу госпиталя.
А ведь возраст уже не тот.
И сердце пошаливает, бывает…
На то, чтобы решиться набрать прямой номер Императора, у Ефима Ефимовича ушло больше часа. И только когда он уже его почти набрал, оставалось только нажать кнопку вызова — в голову пришла неожиданная мысль.
А вдруг машина ошиблась?
Да, такого быть не должно, но вдруг?
И Ефим Ефимович приказал взять у Анны кровь по новой.
Вот только он не знал, что его слишком долгое молчание кое-кто из сотрудников расценил как малодушие, и позвонил куда надо вперёд начальства.
* * *
— Ты обрюхатил мою дочь!!! — орал Его Величество, брызгая слюной.
За конфиденциальность столь пикантных сведений можно было не беспокоиться. Подозреваю, все в радиусе полусотни метров уже валялись без сознания, а если даже ещё не отключились, им было не до того, кто кого обрюхатил.
— Да с чего вы взяли, что это я? — признаюсь, я тоже перешёл на повышенные тона, немного подзабыв, что ору на Императора.
— А что, по-твоему, у меня дочь девка гулящая⁉ — Голицын даже побагровел от ярости.
— Так может у неё и спросите? — я тоже перестал сдерживать свою ауру, как и напитку доспеха, который сейчас трещал по швам. — И кто вам вообще такое сказал⁉
— Ты ещё и споришь со мной! — Дмитрий Михайлович даванул в полную мощь, воздух вокруг начал ощутимо нагреваться, кажется, запахло дымом…
Я на мгновение отвлёкся, чтобы посмотреть чуть по сторонам. Вздыбленный концентрическими кругами паркет, разлетевшиеся панели подвесного потолка, осыпавшееся стекло в дверях. Да здесь как будто взрыв произошёл, и эпицентром стали мы двое.
— ХВАТИТ!!! — гаркнул я каким-то будто бы не своим голосом.
Сам от себя не ожидал, если честно.
Как и эффекта.
Давящая аура Императора пропала мгновенно, как не бывало. Чего нельзя сказать о моей. И в этот момент уже Голицын скривился от давления на него.
Но я, конечно, тут же взял себя в руки.
— Хм, и правда… — Дмитрий Михайлович тоже осмотрелся. — Кажется, я немного погорячился.
— Не то слово, Ваше Величество, — хмыкнул я.
Он как-то подозрительно на меня посмотрел, но ничего не сказал.
Тут из-за угла коридора нерешительно выглянул седовласый мужчина в костюме врача. Мы с Императором заметили его одновременно.
— Вот кто нам сейчас всё расскажет, — Голицын уставился на врача, а потом и вовсе пошёл к нему навстречу.
Я пошёл следом.
— Не велите казнить, Ваше Величество! — поклонился врач ещё издали. — Ошибка вышла! Мы всё перепроверили! Всё в порядке! Вы ведь из-за анализов здесь?
Император ещё раз огляделся кругом, сплюнул и негромко, но от чистого сердца выматерился.
— А чего ж сразу не перепроверили? — спросил он.
— Так ведь… это всё время, Ваше Величество, — ещё раз поклонился врач. — Пока осознал, хотел сразу вам звонить, но не решился. Приказал проверить. На два раза проверили. Первый раз какая-то ошибка аппаратуры. Всё чисто, никаких подозрений!
— Понятно… — Голицын повернулся ко мне. — Прости, Артём, не сдержался.
От этих слов челюсть врача упала на пол, а глаза увеличились и стали больше оправы очков.
— На вашем месте я бы сперва убил, а потом бы уже спрашивал, — улыбнулся я.
— Была такая мысль, — усмехнулся Император, — но с ходу не получилось, а потом уже расхотелось. Но теперь я хотя бы вижу, что мои дети действительно под надёжной защитой. Вы с Анькой точно не это?..
— Я бы запомнил, — отшутился я, хотя полной уверенности у меня всё же не было.
— Пациентов проверьте, особенно тяжёлых, — распорядился Голицын, обращаясь к врачу. — Ремонт я возмещу.
— Ваше Величество, — врач обошёлся на этот раз без поклонов, — позволено ли будет мне узнать, вам кто-то по долгу службы доложил, или из моих кто неуместное рвение проявил?
— По долгу службы, — махнул тот рукой. — Крыс у вас тут, Ефим Ефимович, не водится, мои люди проверяли. Так что не переживайте.
— А у нас, значит, всё по плану? — уточнил я.
— По плану, по плану, — уже миролюбиво отозвался Голицын, у которого отлегло, и маятник настроения резко качнулся в другую сторону. — На сегодня отдыхайте, а завтра отправляешься на лайнер.
— Я Ариэль с собой возьму, — добавил я. — И вот на неё бы такие документы выправить, чтобы ацтеки докопаться не могли.
— Хорошая идея, — кивнул Император. — Всё будет у Фирсова, он тоже едет. Ладно, развлекайтесь, только…
Он погрозил кулаком.
— Ваше Величество! — я развёл руки в стороны.
— Ничего, лишний раз предупредить не помешает! — хохотнул он.
Я широким жестом руки обвёл кругом. Голицын в ответ махнул рукой, мол, мелочи. И ушёл.
— Это что сейчас, папа приходил? — из дверей одной из палат показалась удивлённая Аня, оглянулась по сторонам. — Оу! Что здесь такое было-то? Я думала меня раздавит!
— Папа твой чуть-чуть погорячился, — хмыкнул я. — Но мы с ним всё обсудили и он успокоился.
— Просто жесть… — покачала головой Аня и обратилась к врачу. — Ефим Ефимович, с нами ведь всё в порядке, у нас нет причин задерживаться в госпитале?
— Да-да, конечно… Ваше Высочество, — часто
