мне читать надоело? Уизли и Грейнджер - не компания Хоуку? Ну возможно, я и подчеркнул, что он им особо не доверяет. Нет? И вы забываете ещё одну вещь, в отличие от Хоука они дети. И в одной из глав ГГ как раз по этой причине и полез в запретный коридор. Потому что сам решил разобраться с проблемой. В общем, я могу долго об этом рассуждать, но главное: те, кто недоволен моим течением событий - всегда могут написать свою историю. И возможно, у вас получится много лучше чем у меня, я даже буду в числе первых ценителей подобного творения.
Но я пишу историю в первую очередь потому, что она посвящена близкому для меня человеку и лично мне сам сюжет доставляет удовольствие. Идей у автора вагон и маленькая тележка, на цикл уж точно хватит. Отношение к некоторым персонажам однозначное, к некоторым не очень. Во второй части я постараюсь прояснить все непонятные моменты и создать необходимую атмосферу. Продолжение будет выкладываться раз в неделю. И учитывайте, что часть пока не дописана, так что не будем спешить. Для предположений и идей я всегда открыт. Итак, позвольте рассказать вам историю.....
Глава 1. Лето на Тисовой
Это было тяжело. Нет, я знал, что с обостренным слухом и обонянием мне будет сложно снова вливаться в маггловский мир. Но, кажется, масштабы проблемы я всё же недооценил. Стоило миновать барьер, как я услышал ВСЁ. Буквально всё. Разговоры, запахи, гудки машин, какая-то непонятная музыка…. Так. Спокойно, Хоук. В Киркволе тоже не было идеальной тишины, особенно в нижнем городе и торговом квартале, и что теперь? Медленно пальцами сжимаю виски, на секунду опускаясь на корточки. Уф.
- Поторопись, мальчишка – раздается нервный голос рядом, сбивая мне всю концентрацию. Вот же гхыр! Поднимаю на него взгляд. Дядя Вернон не изменился ничуть с момента нашей последней встречи. Разве что будто стал шире. А ещё я слышу его тяжелое сердцебиение. Аритмия? Любопытно.
- Конечно, дядя Вернон – кивок, встаю и беру чемодан. Даже с чарами облегчения веса в нем все равно наберется с десяток килограмм, но я уже, кажется, привык. Подхожу к машине и сажусь на заднее сиденье. Чемодан размещаю справа от себя. Хорошо, что Ромул уже у Джоан. Иначе бы он поднял шум, ему не нравятся машины. Впрочем, я от них тоже не в большом восторге.
В первый день после больницы мне было как-то не до этого. Зато потом…. Первая прогулка с Джоан далась тяжело. Слишком много информации, которую у меня не получалось нормально систематизировать. Да и машины…. Бр. Хрупкая система, зависящая от взаимосвязи и работы отдельных элементов. Чтобы было проще, для себя я проводил ассоциацию с магическими артефактами. Что-то, что требует изучения и основательного подхода. А потом натура исследователя все-таки взяла свое.
После первого потока вопросов Джоан очень задумчиво на меня посмотрела. А через пару часов я оказался в городской общеобразовательной библиотеке. Честно, у меня при взгляде на книжные полки глаза разбежались. Вроде и понятно, что мне нужно, но тут же появлялись детали, которых я не знал и понять не мог. В итоге пришлось вспомнить первые три недели в Круге. И методом мадам Меллиссы закладывать фундамент для будущих знаний. Долго, скрупулёзно и нудно. История, экономика, развитие, политическая ситуация, артефакты, к которым было причислено всё, что меня интересовало в качестве технологического прогресса. Эльфийка своё дело знала, и через три недели даже самые зашуганные новички более-менее ориентировались в ситуации.
Джоан на мое любопытство реагировала спокойно, только иногда бросая на меня задумчивые взгляды. А я старался не слишком выбиваться из обстановки. Благо у магов гибкая психика, а когда за тобой гоняется половина Инквизиции, приспосабливаться научишься в любом случае. Но даже сейчас некоторые вещи меня сбивают с толку.
Технологии идут вперед быстрее, чем гномы из торговой Гильдии умудряются сцепляться с Хартией. Поэтому многое, очень многое приходится наверстывать. Благо книги и журналы в свободном доступе у меня есть. Да и Джоан изрядно мне помогала, периодически высылая свежие газеты и вырезки из журналов с личными пометками. В том числе и во всем, что касалось медицины. Ученики Хогвартса, которые получали максимум Ежедневный пророк, «Придиру» или «Ведьмополитен», первое время недоверчиво косились на ворох моей корреспонденции. Но вскоре перестали обращать внимание, привыкли. А некоторые товарищи по факультету периодически брали у меня журналы, интересуясь не магическим миром. Да и в остальном помимо Пророка я читал «Министерский Вестник» и «Записи чародеев» - специальный журнал с отдельными новостями о гильдии. Приятно быть в курсе событий.
О чем это я? И чего это Вернон так на меня уставился, аж жилы на виске забились? Перевожу на него взгляд, вопросительно приподнимая бровь. Дядя молча фыркает и сосредоточенно смотрит на дорогу. Странно все это. До дома номер 4 добираемся в рекордные сроки. Кажется, я даже слышу, как скрипнули тормоза. Создатель, до чего мне неуютно, кто бы знал…. Забираю чемодан, выхожу из машины. Так. И что это за ожидающие взгляды? Тетя Петунья будто в любой момент готова приложить меня чем-нибудь тяжелым. Дадли и вовсе пытается за ней спрятаться, что с учётом его комплекции бесполезная затея.
Нет, признаю, отношения с родственниками у меня были не лучшими, когда я уезжал в Хогвартс. Но и не худшими, в конце же концов. Да, я применил к ним ментальное воздействие. Строго говоря, магу крови артефакт для магии не нужен. Была бы, собственно, сама кровь. Но тогда мне это было нужно для моего выживания. Притворяться тихим и слабым я не умею. И побои терпеть молча тем более бы не стал. Но даже во время небольшого давления с моей стороны я не делал ничего такого, что могло бы вызвать у них страх. Так какого гхыра?! Натянутое и тяжелое молчание прерывает очень громкий телефонный звонок. Забавно, но вздрогнули все. И это стряхнуло оцепенение. Тетя Петунья поспешно ретировалась на кухню, Вернон ушел куда-то вглубь гостиной, а Дадли боком прошел мимо меня, почему-то держась за пятую точку. Нет, я определенно что-то пропустил….
Спокойно, Хоук. Тебе нельзя выходить из себя, помнишь? Мысленно досчитав до ста, поднимаюсь наверх. Затолкнув чемодан в под пол и прикрыв свое импровизированное хранилище потертым ковром, падаю на кровать. Что там писала Лили Эванс в своем дневнике? Грусть и опустошение из-за расставания со
