прошло намного лучше, чем я ожидал. Концентрированный поток Огня из клинка легко срезал гиблую конечность, пробив звериное слабое естественное поле. Все-таки фокусаторы не зря так ценились теургами. В естественных условиях такой концентрации потока добиться сложнее.
Почувствовав себя увереннее, я принялся расправляться с пауканами. Нескольким особям удалось отсечь конечности, других лишить атакующих лезвий. Парочку задел прямо в тушу, что для них окончилось плачевно. Еще троих, лишившихся части ног, я сумел добить, поскольку они перестали носиться так быстро как раньше.
Стая лыжников-пауканов приняла стратегическое решение отступить и оставить слишком опасную добычу в покое. Пятеро мертвых тел монстров остались гнить на белоснежном песке под палящим солнцем. Я принялся исследовать останки. Голод меня после трапезы с Селес пока не донимал, но вот пить хотелось страшно. Поборов брезгливость, я принялся насыщаться темно-красной паучьей кровью. Благодаря странному зверью мне наконец удалось побороть жажду. Жаль, что только временно.
А затем изматывающий марафон продолжился. Помимо пауков я встретил в пустыне кого-то вроде тонконогих верблюдов, на которых охотились хищники. Здесь действительно изредка встречались оазисы с куцей, обглоданной травоядными растительностью и быстро пересыхающими водоемами. Ночь провел возле такого укрытия. Даже смастерил себе подобие бурдюка из добытых шкур. Вернее, провел ночь говорить здесь неправильно. Ибо я проспал лишь малую часть ночи. Сидеть еще десятки часов до рассвета не стал. Набрав воды, отправился дальше в темноте.
Часто поглядывал на ночное небо, изучая созвездия. Все-таки меня обучали астрографии и навигации, так что я хорошо ориентировался по наиболее ярким звездам галактики. Но в основном со стороны Рунтара и Талорана. В другом месте созвездия могли измениться до неузнаваемости. Лишь другие галактики образовывали прежние узоры, с какого уголка Нового Пути ты бы их не рассматривал, но их свет с трудом пробивался через межгалактическую пустоту. Я уж было начал полагать, что ласка занесла меня куда-то в иную галактику, но затем обнаружил знакомое созвездие, которое звалось талоранским. Увидеть его можно было только из противоположной части Нового Пути. Похоже, судьба завела меня далеко от родных просторов.
С монстров, владеющих потоковыми способностями, падали иногда частички души, но мало. Разве что для развития моей слабой Молнии подойдут. На этот пояс я и пустил добычу.
Возле очередного оазиса я набрел на отбившегося от стаи паукана, который отдыхал возле водоема. Выглядело животное как-то грустно, я бы сказал. Приглядевшись, я заметил, что одну из лап паучара где-то потерял. Торчал лишь последний сегмент. Похоже, по этой причине его и изгнали из стаи.
— Х-ша-шс! — зашипел на меня дикий зверь.
— Не кричи! — произнес я резко и активировал эфес, наполнив лезвие хаотическим потоком.
Зверь отпрянул, испуганный мощным и ровным излучением, исходящим от клинка. По всей видимости, чутье у этих существ было немного развито. Монстр осознал, кто здесь хозяин положения. Паукан попятился и уже хотел было навострить лыжи, как мне пришла в голову занятная мысль. Думаю, без посещения Каданги у меня подобной идеи и не возникло бы. Занятно, насколько жизнь в Большой степи меняет мировоззрение.
Я бросил в его сторону одну из паучьих лап, которую таскал с собой в качестве резерва еды. Зверь сперва отскочил, но затем, побродив вдоль грязного пруда, вернулся к лапе и принялся с упоением пожирать. И пофиг ему, что трапезничает он одним из своих сородичей.
Все еще сомневаясь, я таки решил задержаться возле оазиса подольше. Занялся приручением паучары. С каждой кормежкой сокращал дистанцию все больше. Мне удалось подстрелить одного тощего верблюда, явившегося на водопой, из бластера, так что в мясе дефицита не было. Очень помог опыт Каданги. Примерно аналогичным образом я занимался приручением гракса. Без этого бы я даже время тратить не стал, ибо приручение дикого зверя — задача на месяцы, а то и годы.
Паукан же, довольно быстро проникся ко мне симпатией и перестал шипеть при приближении. Или, скорее, не симпатией, а уважением. Он чуял мою потоковую мощь и признавал более сильной особью. Возможно, даже вожаком. Несколько часов постепенных кружений вокруг паучары дали мне возможность сблизиться и погладить его мохнатую шерстку.
— Не дергайся, — проговорил я твердым и спокойным тоном.
Еще спустя час у меня получилось наконец забраться паучаре на спину. Тот поначалу попытался меня сбросить, но активированный клинок заставил его вести себя примерно. В общем, потраченное время прошло не зря. Мне таки удалось заручиться поддержкой Семилапа, как я его обозвал из-за отсутствующей конечности. Травма не мешала огромному зверю передвигаться и даже тащить на себе ездока.
Методом проб и ошибок я освоил непростое управление зверем. Без понуканий эфиром, конечно же, не обошлось. К Молнии и Хаосу паукан относился настороженно, а вот Огня боялся. Семилап постоянно выделял в окружающее пространство морозный поток, так что находиться рядом можно было только с защитным барьером.
Паук имел на конце лап специальные ступни, если их так можно назвать. Он мог передвигаться обычным способом, а также разворачивать ступню с костяным гребнем на манер салазок или коньков. Реактивные выбросы эфира стихии Воды и временная заморозка земли под ногами позволяли ему развивать приличную прыть. Когда же мне наконец удалось донести до него свои требования и Семилап разогнался по песчаным барханам и степным прериям до своей максимальной скорости, я испытал неподдельный восторг. Думаю, более шустрого средства передвижения по пустыне придумать сложно. В отсутствии продвинутой техники, конечно. Я бы не отказался от комфортабельного глайдера или корвета, но стада оных не водились в полупустынных землях неизвестной планеты.
Причем ездить верхом на пауке оказалось гораздо приятнее и эффективнее, нежели на граксе. Почти никакой тряски, от которой отваливается потом пятая точка, да и скорость он развивал более внушительную. Наверное, около сотни километров в час, если на местности не было существенных препятствий.
Жаль, что стихией Жизни я не владел, да целебной мази с собой не захватил, так что вылечить поврежденную конечность не мог. С другой, стороны я снабжал его едой в неограниченных количествах.
Пару раз мы поохотились вместе на пустынных верблюдов. Я ехал верхом, пробуя достать врага лезвием. Однако лапы у паучары оказались расставлены достаточно далеко, а добыча была слишком резвой. Мне не удавалось толком дотянуться. Бластер сработал намного лучше. Сблизившись, я всадил снаряд в цель, и добыл нам еды на следующее время. Семилап обладал поистине зверским аппетитом, как и регенерацией. Рана его быстро затянулась, перестав беспокоить.
Скорость передвижения по полупустынным землям сразу возросла в разы. Не пожалел о времени, которое понадобилось для
