В итоге я достал ещё пару порций и так же быстро закинул их в себя. Глаза любимой стали совсем круглые. Впрочем, мои тоже, поскольку я опять хотел есть!
— Любимая, можно я лягу спать? Чувствую, ещё немного, и запасов у нас просто не останется. Тебе что-нибудь нужно? Чёрт, как же есть хочется!
Аня робко пододвигает мне два подноса.
— Серёж, вот ещё, поешь. Мне трёх порций хватит, я не особо голодна.
Отлично! Только самопожертвований мне ещё не хватало! Гордо отворачиваюсь и направляюсь в отсек со спальниками. Кажется, голод сейчас сведёт меня с ума. Эх, Граф, как же не вовремя ты всё это затеял, скотина мохнатая! Мог бы и до дома подождать.
Утром я проснулся от того, что что-то чертовски сильно давит в спину. Раздражённо повернувшись, офигеваю. Я спал на высокой стопке пустых подносов. В панике заглядываю в сумку и тут офигеваю уже по-настоящему. От наших запасов осталась едва треть! Неужели можно было всё это слопать в одну харю, причём не просыпаясь? Да тут на пару сотен обычных людей хватило бы! Пересчитав остатки, я содрогнулся. У нас всего семьдесят семь порций. На три дня максимум, если не повторится подобный приступ. Правда, ещё есть около пятисот сухпаёв. На этой отраве тоже можно какое-то время прожить. Но, кто знает, насколько мы тут застряли?
— Серёж, что это за магия? — раздался дрожащий голос Анюты. — Я видела, как это происходило. Ты даже не жевал! — вдруг сорвалась она на крик. — Ты просто вытряхивал себе в глотку поднос и доставал следующий. Как же мне было страшно! — теперь это был шёпот. — Я думала, что, если тебе их не хватит, ты сожрёшь и меня. Я реально так думала, прости, пожалуйста! — она прижалась ко мне и зарыдала. — Мы же выберемся? Скажи, что всё будет хорошо.
— Всё будет хорошо, родная! — а что я ещё мог сказать? — Это Граф нахулиганил, уже всё прошло, я в норме. Я сегодня прошёл четверть высоты. Такими темпами мы будем дома на пятый день, это не так и долго. Как раз твоя рука заживёт, да и сотрясение пройдёт. И поплывём обратно к выходу. Я люблю тебя!
Как же на женщин действуют эти три простых слова! Она тут же обмякла и заметно успокоилась. Уткнулась мне в подмышку и замерла. Меньше чем через минуту я понял, что любимая спит! Убрав из-под спины так мешающие мне вылизанные дочиста подносы, обнял Анютку и попытался расслабиться. Но сна не было, я явно выспался. Интересно, она реально не спала всю ночь, боясь, что я её съем? Сюр какой-то.
Аккуратно выбираюсь из-под девушки и иду на скалу. Впереди меня ждут ещё примерно двести метров стены, очень сложной, гладкой, мокрой, без выщерблин стены с отрицательным уклоном. Готовлю обвязку и прочие прелести, которые мне могут пригодиться, довольно быстро поднимаюсь по уже вбитым крюкам и приступаю к работе.
Ольга
Какой же восторг я испытала, когда увидела небо верхних! Ничего общего с нашим плоским и невнятным небом Ковчега. Это было… бесконечным, глубоким. Ветер гнал объёмные тучи, солнце то появлялось в просветах между ними, то вновь исчезало. Было невероятно красиво! Я по привычке запустила запись головидео, чтобы похвастаться приятелям на перемене между лекциями, но потом вспомнила. У меня больше нет приятелей, вся моя жизнь — выживание в порталах. Хотя, может, команда оценит? Да нет, они все тут уже были. В смысле, на Земле, наверху. Даже воздух тут был иной. Я стояла на платформе, над которой раскрылась крыша, и просто кайфовала от незнакомых ощущений.
Что что-то идёт не так, я поняла не сразу. Просто в какой-то момент осознала, что вокруг бегают встревоженные люди, а мой отец замер каменным изваянием посреди платформы. Я попыталась вникнуть в происходящее и с ужасом поняла две вещи. Во-первых, лифт вниз ехать не хочет, что-то в нём серьёзно поломалось, и ремонт займёт туеву хучу времени. А, во-вторых, нас не встречали! То есть не было торжественного перерезания символической ленточки, означавшей наше воссоединение. Не было встречающих с хлебом-солью. Вообще никого. Связь, предоставленная нам верхними, выдавала одно шипение.
— Похоже, это западня! — озвучил явно общее мнение отец. — Прости, Оль, что втянул тебя в это, — папа повернулся ко мне. — Я был уверен, что до таких действий ещё очень далеко. Извини, дочка! Но мы выберемся!
Я беспомощно огляделась. Только теперь до меня начал доходить смысл раздаваемых команд военных, пытающихся защитить нас от неведомого врага. А также панические вопли учёных и инженеров, суть которых сводилась к «Усё пропало, шеф!».
Спустя минут десять изучения ситуации я поняла, что всё даже хуже, чем я представляла. Спуска, кроме сломанного лифта, не существует. Люков в гермозатворах этого подъёма не было. Еда и, главное, вода тоже отсутствовали. Шансов, что мы доживём до конца ремонта, было минимум. Скорее, мы все тупо загнёмся от жажды, и наши иссушённые тела, опустившиеся на восстановленной платформе, все воспримут как несчастный случай. Но лично я не доживу до этого момента, а останусь гниющим трупом на арене. У меня не было и мысли, что я там выживу. Последние мои сутки начались полчаса назад.
А главное, через ангела не свяжешься, это было давно известно. Они не доставали сигналом с поверхности. На всякий я запросила голосовую связь с Эльзой, прекрасно понимая всю бесполезность данного действия. И вдруг услышала её спокойный голос:
— Слушаю.
— Эльза, я даже не знаю, как тебе об этом сообщить, — начала я, торопясь, пока есть чудесным образом установившаяся связь. — Мы смогли подняться на поверхность и даже выйти из лифта, но тут запустение и разруха. Никаких работ по нашему откапыванию не велось явно. И никто нашу делегацию не встречает. Но самое паскудное, что лифт отказывается спускаться обратно, кажется, что-то безвозвратно поломалось. Учёные и инженеры пытаются исправить ситуацию, но, по их данным, это может занять дня три. Эльза, мне страшно…
— Я тебя поняла, Оль, — она говорила мягко, почти ласково, как маленькому ребёнку. — Я что-нибудь придумаю. А как ты со мной связалась, если ты наверху? Это же невозможно, мы пробовали много раз.
— Я сама не знаю. Просто попыталась, и у меня получилось.
— Понятно. Я сейчас отключусь, а ты найди себе занятие. Научникам помоги, к примеру. У тебя же сил много — подвинуть что-нибудь, открутить заржавевшую гайку, мало ли. И главе сообщи, что смогла со мной связаться. Я сообщу всем о вашей проблеме. Будут действовать с обеих сторон.
— Хорошо. Спасибо, Эльза!
Помочь
