class="p1">«…на пересечении Зареченской и Мира произошло столкновение Ваз 2110 и…»
На ум пришёл какой-то старый тупой мем, и я чуть не заорал на всю маршрутку.
Иногда мне кажется, что я схожу с ума. Интересно, другие люди также сами с собой разговаривают? Думаю да. Если вспомнить все эти многочисленные откровения в социальных сетях про то что кому приснилось или что вы чувствовали тогда-то и тогда, в таких-то обстоятельствах. Если подумать, вся это цифровизация — находка для психологов. Мы всё больше начинаем походить на пчёл.
Из-за кочки неприятно подбросило вверх.
Коллективное бессознательное. Скоро. Ведь если наши гаджеты допилить до чипов и как-то встроить интерфейс в зрение и интегрировать в нервную систему, чтобы отдавать команды силой мысли, то мы превратимся в чёртовых пчёл. Я, пчёлка номер «3108984456» буду знать, что происходит у моего собрата пчёлки в Африке. А если он даст доступ к своему стриму из глаз, то смогу даже жить его жизнью. Видеть чем он питается и с кем разговаривает. Как он срёт. Катается на машине или признаётся в любви. Это же круче любого фильма. Я могу переключаться в любой момент в глаза всех действующих лиц. Я кукловод.
Подошло время выходить, ноги направились к двери. Вдруг на секунду я провалился взглядом в темноту. Как будто меня засосало в космос, где одна пустота. Из этого состояния меня потихоньку выдернуло назад, уши заложило, зрение вернулось, но вокруг вода, нет, вроде воздух, но слышно всё как под водой.
— Ты что, пьяный?
Меня резко вернуло в привычное состояние. Сердце колотилось. По виску пробежала капелька пота. Видимо я отрубился на пару секунд и, почти упав, задел диабетическую тётку. Та оттолкнула меня.
Поток воздуха ударил в лицо. Что это было? Скачок давления? И время будто замедлилось. Перекинув сумку за плечо, я шёл домой по привычной дороге. Какой-то симпатичный миниатюрный пёсель остановился возле меня, высунул язык. Хвостик как метроном отсчитывал туда-сюда. Глазки тёмные-тёмные. Как что? Как… что-то с ним не так.
Внешне всё нормально. Собака как собака. Я в них не разбираюсь, может, все они так смотрят? Стоп. Я же уже прошёл мимо неё? Мои ноги шагают — это я точно знаю; собака стоит на месте, так почему я постоянно на неё смотрю? Меня возвращает назад? Или это просто головокружение? Надо расстегнуть воротник, приток воздуха, быстрее.
Положив указательный и средний палец на пульс, я вдруг мысленно замер. Наступила стерильная тишина в голове. Пёс продолжал дышать, высунув язык. Я слышал где-то, что это нужно для теплообмена. У меня не было пульса. Глаза расширились. Я продолжал идти. Огибал столб и возвращался обратно. Пульса нет. Я мёртв?
Послышался детский плач, наверное, где-то ребёнок споткнулся. Упал и поцарапал ножку. Как когда-то все падали в детстве.
Я повернул голову, чтобы оценить рану и тут собака громко загавкала.
— Отойди от собаки, ты что, обдолбался там?
— Ч…то? — пересохшим голосом ответил я.
— Стоишь, пялишься минут пять. Приход словил? Я сейчас позвоню куда надо!
На меня выплыл какой-то боевой дед с чесночным амбре. Что-то продолжал голосить прямо у лица. Беззубый рот шамкал с возмущением и капелька его слюны залетела мне на висок. Я медленно вытер её пальцем и мир звуков опять захлестнул.
— Простите, мне надо идти, отличный пёс.
Ватными ногами я перелистывал плитку всё быстрее и быстрее. Перешёл на бег. Остановился. Пульс есть. Может это расстройство психики? Но предпосылок не было — гигиена труда всегда была идеальна, а социальный интеллект не настолько низок, чтобы загоняться негативной саморефлексией.
Зазвонил телефон. Экран высветил синим — «Мама». Как не вовремя. Я потянул телефон к уху, чтобы принять вызов и поднял глаза на горизонт. Девятиэтажных зданий больше не было. Ближайшая железная урна позвякивала пустой стеклянной бутылкой.
— Сынок…
Лопнула лампочка на фонаре. Осколки полетели мне под ноги. Я повернулся к витрине какого-то бутика, что впаян в дом, и не увидел своего отражения. Стекло лопнуло. Прикрывшись рукой, я перевёл взгляд обратно. Резкий толчок. Темнота. Схлопнулась. Пустое ничто. Это конец?
* * *
Идеальное состояние. Полный покой и безопасность. Растворяясь в нём, я пока не родил ни одной мысли. Не хотелось вообще как-то напрягаться и что-то делать. Это похоже на воспоминания из детства, где я бегал с мячом, запах скошенной травы, багряный разлив заходящего солнца и дома бабушка с мамой напекли пирогов с грушевым вареньем. Стакан свежего молока… Я не помню этот вкус — ни пирогов, ни молока. Вообще странно. А ещё я забыл запах сена. Всё так плавно вокруг, сопротивления нет. Я расслабился, но ненадолго.
Если сейчас крутятся образы, значит я мыслю. Если мыслю, то жив. А если жив, то где я? Я помню взрыв витрины, осыпающиеся стёкла со столба, звонок матери. Та странная чернота. Что это было? Моё расстройство психики? Тогда как объяснить физические воздействия? Я чувствовал эти осколки. Тактильные, звуковые, проприоцептивные галлюцинации[3] — многовато что-то для ещё недавно здорового студента.
Ладно, разберёмся с этим потом. Пока вопросов больше, чем ответов. Итак, что мы имеем на данный момент? Я не получаю никакой зрительной информации, слуховой тоже — хотя что-то такое приглушённое достигает до сюда — шум воды, стук. Вкус тоже сохранился, но он какой-то странный. Местами солёный, где-то сладкий, больше кислый и горький. Голову как будто раздирает от какофонии вкусов на рецепторах.
Что касается давления извне — оно тоже присутствует. Тактильно ощущаются вибрации. Может быть, меня госпитализировали и сейчас я на аппарате жизнеобеспечения? Зрение и слух пострадали, но в остальном я скорее жив, чем…
Что-то сильно дёрнулось. Мне стало хуже? Везут на операцию. Да, скорее всего. Какой-то громкий звук снаружи. Не разобрать и язык какой-то странный. Опять толчок. Меня поджимает в ногах. Давление нарастает. Видеть бы, что происходит. Чёрт. Да что происходит? Меня куда-то тянет. Вниз головой. Резкий удар. Уронили? Да, меня уронили. Громкий протяжный крик, женский. Это мама? Нет, не очень похоже. Пространство вокруг начало сужаться. Что за херня? Я не хочу! Стоп. Это ветер? Я чувствую ветер кожей головы, самой макушкой. Я что лысый?! И на голове какая-то слизь.
Меня плавно тянуло вниз под аккомпанемент глухих женских криков. И тут я услышал их очень звонко. Почувствовал воздух на своём лице. Толчки продолжались, и чувствительность всего тела возвращалась понемногу. Будто я был в тюбике и меня выжали. Когда я вышел полностью, раздался кашель и первый вдох. Пахло тухлятиной. Тухлой рыбой.
