уже неплохо, — отметил Лис. — Жги, товарищ капитан.
— Судя по вашим наполненным интеллектом лицам, мы с вами в детской книжке, — криво улыбнулась капитан Вяземская. — Кстати, я рыжая или лохматая?
— Точно не рыжая, — ответил ей Док. — Ты, скорее, гнедая, даже я бы сказал, темно-гнедая. Но краси-ивая, глаз не оторвать.
— Спасибо, Док, — улыбнулась девушка, силясь поднять руку. — Ты бы посмотрел, что со мной… Можешь даже раздевать, обещаю, бить не буду. А то состояние тушки меня что-то пугает.
— А вот не надо пугаться, — произнес лейтенант Иванов, с трудом поднимаясь, чтобы осмотреть и ощупать девушку. — Хм, интересно…
— Вторая новость в том, что мы англичане, — сообщила Вязь. — А третья — мы эти… как их… Волшебники, вот.
— Угу, а я избранный, — пробормотал Док, рассматривая грудь и живот девушки. — Вот так больно?
— Есть немного, — кивнула она. — Ты действительно избранный, и зовут тебя — Гарри Поттер.
— Твою мать! — высказался лейтенант Иванов. — Скажи, что ты пошутила, пожалуйста!
— Ты что, читал эти книги? — удивилась товарищ капитан.
— Слышал только, — отмахнулся Док. — Похоже, тебя пытали, причем очень похоже на иглы и электричество, но точек входа я не вижу. Конечно, с таким зрением дай бог тебя увидеть, но так просто не бывает.
— Пытали, говоришь, — девушка попыталась что-то вспомнить. — У тебя палки деревянной в карманах не валяется?
— Не в карманах, но вон лежит, — кивнул на отложенную в сторону палочку Док. — А что, нужная вещь?
— Взмахни ею и скажи: «Темпус», — посоветовала Светлана Игоревна. — Узнаем, когда мы тут находимся, хотя я, кажется, догадываюсь…
Сергей поднял палочку и сделал, как сказала Гюрза. В следующее мгновение юноша с интересом рассматривал дату и время, возникшие в воздухе. Лис находился в состоянии охренения, даже выронив аналогичный инструмент, чего с ним не случалось никогда.
— Март девяносто восьмого, — задумчиво проговорила девушка. — Значит до последней битвы с кучей трупов у нас немногим меньше двух месяцев. Хреново.
— Битва в детской книжке… — произнес Лис. — Тортиками драться будут?
— Да если бы, — вздохнула капитан Вяземская. — Это английская детская книжка, тут будет много трупов, причем детских, так что, товарищи офицеры…
Часть 2
Аккуратно оттащив девушку дальше в лес, Док принялся ее массировать в надежде на восстановление подвижности. Сам себя юноша ощущал Буратино — тело было каким-то деревянным, двигалось плохо. Лис, насколько это возможно, занял оборону вокруг, наблюдая за подступами. С учетом незнакомой местности, отсутствия оружия и непривычного тела. На первый взгляд вокруг никого не было.
Мягко приподняв девушку, Док стащил с нее джинсы, чтобы продолжить массаж. Память тела не сохранилась от слова «вообще», видимо, для пацана, которым он стал, многое оказалось запредельным. Кроме того, состояние Вязи наводило на очень нехорошие мысли. Особенно состояние ног и тех мест, откуда они росли. Реагировала девушка не адекватно тому, как выглядела.
— Так, солнышко ясное, — произнес штатный врач группы. — Сейчас я буду трогать тебя за разные места, постарайся меня не убить.
— Не трону я тебя, обещаю, — ответила Светлана Игоревна. — Главное, сделай, страшно мне очень от такого состояния.
— Именно от состояния или в принципе? — тихо поинтересовался лейтенант Иванов, спуская трусы со старшего по званию. — Так…
— Что там? — всполошилась девушка. — Насиловали?
— Это я тебе сходу не скажу, но пытали специфически, — задумчиво пробормотал Док. — Она у тебя не мазохистка?
— Насколько я помню, нет, — откликнулась Вязь, пытаясь пошевелить конечностями. — Последние ее воспоминания — это всепоглощающая боль и фиксация, причем необычная.
— Чей образ тебе, точнее, тушке показывали? — натянув трусы обратно, спросил медик. — Очень специфически девушку пытали, целенаправленно ломали, причем я знаю такие вещи.
— Интересно, откуда такие вещи знает лейтенант из крылатой пехоты? — задалась вопросом капитан Вяземская. — Лиса показывали.
— Я любознательный, — массируя девушку, откликнулся товарищ лейтенант. — Ходить ты, конечно, сможешь, хотя тебя бы в стационар — надо сердце смотреть, голову и помыть.
— Помыть — это да, — вздохнула Вязь. — Это я отсюда чувствую…
— Ну так пытали тебя, мать, — заметил Лис. — Пока пытали — ты под себя ходила, кста-ати, а у палки этой джи-пи-эса нет?
— Насколько я знаю, нет, — произнесла девушка. — Значит, говоришь, с моими пытками не все достоверно?
— Так точно, товарищ капитан, — произнес штатный врач группы. — Я бы сказал, что над тобой работал профессионал, что в условиях сохранившейся в памяти картинки физически невозможно. Еще бы понять, почему в памяти пацана из всех воспоминаний только эта картинка и все.
— Любил он девицу, — неожиданно сказал Лис. — Что-то такое у меня в памяти бегает, как тараканы командования… Док, в транс введешь?
— Прямо здесь? — удивился Сергей Иванов. — Или все-таки подождем?
— Думаю, подождем. Что со мной, Док? — поинтересовалась Вязь.
— Если перевести с медицинского языка, то ничего хорошего, — сообщил лейтенант Иванов. — Лис, топаем к дороге с учетом слабой транспортабельности Вязи.
— Есть, понял, — откликнулся Лис. — Монетка есть?
— Тебе зачем? — удивилась Вязь, пытаясь собраться в кучку. — Док, штаны на место верни, я сама не справлюсь.
— Ноги у тебя красивые, но вот шрамы мне не нравятся, — сообщил ей военный доктор, возвращая джинсы на место. — Не должно у девушки таких шрамов быть, как после осколочного ранения.
— Мы посреди леса, — тактично объяснил товарищ Лис, оглядываясь. — Хрен знает, где. И он же знает, где ближайшая дорога.
— Потом разберемся, — отмахнулась товарищ капитан. — На юг иди. Или к берегу выйдем, или к людям.
С трудом поднявшись на непослушных, подгибающихся ногах, опиравшаяся на Дока девушка почувствовала головокружение и тяжесть в груди, что заставило ее сесть. Головокружение унялось, состояние напоминало потерю крови или… Мог ли у тела быть болевой шок?
— Ребята, — немного жалобно призналась Вязь. — Я, похоже, только волоком.
— Стоять не можешь, — констатировал Док. — Значит, и сердце. Лис, волокушу делаем.
— Есть, — коротко ответил рыжий юноша, принимаясь за дело.
* * *
Двое офицеров спокойно тащили волокушу с наиболее информированной старшей по званию по лесной тропинке. Лис напевал песню бурлаков, Док матерно подпевал, копаясь в памяти, Вязь напряженно думала, сравнивая прочитанное с остатками собственной памяти. Память сохранилась странными периодами, практически ничего не имеющими общего с прочитанной когда-то в госпитале сагой. Скучно было, а других нечитанных книг, кроме этой Роулинг в оригинале, не водилось. Хотя нет, еще был справочник артиллериста, неведомо как затесавшийся в библиотеку военного госпиталя, полную Достоевского и других классиков.
— Исходя из памяти девицы, она удалила, непонятно зачем, память о себе своим родителям, послав их… далеко, — сообщила товарищ капитан. — Правда, с родителями девице не так чтоб сильно повезло, поэтому не заморачиваемся. Эти трое искали осколки души местного главного душмана, он себе душу по легенде на осколки размочалил.
— По легенде? — заинтересовался Док, тянувший в данный момент волокушу.
— По легенде, — кивнула девушка, — потому что есть мнение, что детьми манипулировали, пока они в Неуловимого Джо играли.
— Подтверждаю, — отозвался Лис. — Странная у меня память, как у вертолетика на радиоуправлении.
— У меня и такой нет, — буркнул Док, останавливаясь, чтобы послушать девушку просто ухом. — Вряд ли сердце совсем разнесло, кстати, все восстановимо, что я слышу, но вот нервные окончания…
— Будешь меня в кустики носить, — вздохнула сильно недовольная своим состоянием товарищ капитан. — Когда хоть восстановлюсь-то?
— На все воля Асклепия, — ответил лейтенант Иванов. — Ты бы вспомнила, тащ капитан, как этими палками обходиться, может, чего сотворить сможем…
— Может, и сможем, — задумчиво ответила Вязь. — Дай-ка палку…
Лис протянул товарищу капитану палочку, та начала водить ею, что-то вспоминая. Результатом хитрых манипуляций стал фонтан воды, огонек, небольшой язычок огня и вполне адекватная садовая тележка, куда можно было переложить девушку, и таскать уже с комфортом. Обнаружив в кармане часы, Док улыбнулся, но давно остановившийся «прибор» ему ничем особо помочь не мог, кроме коррекции направления. Взяв на полтапка левее, товарищи офицеры продолжили путь, пока не услышали характерные звуки вполне оживленной трассы.
Вдоль трассы были и указатели, согласно которым до Лондона оставалось полсотни километров, а до городка, где по идее жила девушка Гермиона Грейнджер — и того меньше, как раз по этой дороге. Примечательно, что машину они обнаружили
