и зрелые плоды лучше цветов… А вот юные листья березы, клейкие — тополя…
Она совсем и не заметила, как прошел час, минул другой… Солнце потихоньку стало клониться к закату… Дракончики не наблюдают время, но иногда так уж случается, — удлиняющиеся тени говорят сами за себя.
А черненький дракончик переворошил кучу всякого… разных вещей, которые лежали под корнями мощного дуба (редко-редко когда, но большие деревья вырастают в том дивном саду — под самые небеса). Его любимая красная треуголка почему-то оказалась на самом дне. Потом ее пришлось немножечко разгладить — сбрызнуть водой и положить под пресс: между двух листов фанеры, прижатых булыжниками… Только не спрашивайте меня — зачем дракончикам фанера… Может, делать подрамники?
Потом он ее примерял перед зеркалом, — время бежало незаметно.
Когда же дракончик прилетел к мольберту, драконихи не увидел.
— Где же ты? Вот он я! Посмотри — она мне идет?! — закричал он.
Но его самочку сморил сон — утро было таким суетливым, день хлопотным… Она не услышала голоса друга.
Дракончик ее искал, искал… Наконец, нашел, обрадовался, и она, едва проснувшись, улыбнулась, вспыхнула восторгом, — два дракончика взвились в прозрачное предвечернее небо, сплелись хвостиками и гибкими шеями — и кружились, кружились, крылья их трепетали, лапки хватали воздух…
Конечно, дракониха написала портрет дракончика — и даже в треуголке, — он вышел очень внушительным и серьезным: красная треуголка надвинута на глаза, руки (передние лапы) сложены на груди, — но это случилось не в тот день, а немного позже, — наверное, на следующий, но я этого не знаю, хотя портрет мне показывали…
Если вы все еще хотите знать, как дракончик тонул, и как дракониха сажала деревце… придется подождать. Правда, у меня нет уверенности, что я напишу об этом.
— Пля-а-ажик…
Нет, как видно я не дождусь от нее рассказа про деревце: дракониха распласталась на моем животе и, кажется, ей слишком хорошо, чтобы утруждать себя чем-то, кроме ленивого пошевеливания лапками…
— Мня.
Ну да — а я даже не знаю с чего начать…
…
— Какая большая семечка… Большое семечко… — присела на хвост перед ним дракониха. — Из такого обязательно вырастет высокое, красивое дерево! А какой замечательный цвет у семечка! …семечки…
Она нашла хорошее местечко для него, вырыла ямку, аккуратно прикопала и стала ждать. Поливала два раза в день, принося воду в глиняной плошке.
— Чашке! Моей любимой!
Вскоре появился нежный росток, который довольно быстро увеличивался в размерах.
— Что-то не похоже это на деревце, — задумчиво сказал дракончик, подлетая к умиленно любующейся не слишком привлекательным растением драконихе. — Такой светлый, если не сказать блеклый. И уже так вытянулся, а стволик, как у травы…
Конечно, у нее тоже возникали сомнения, но самочка горячо возразила:
— Оно вырастет! И будет огромным, ветвистым! Самым… И вообще.
— Больше старой липы? — насмешливо спросил дракончик и поводил пальцем по оттопыренным губам, производя негромкий, но тоже насмешливый звук. — Больше сосны в северной стороне?
А растение становилось выше и толще. Наконец, однажды утром дракониха растолкала еще спящего дракончика:
— На нем появились цветы!
— И ради этого ты разбудила меня!
Но все-таки он сразу полетел посмотреть на них.
— Хм-м…
— Да. Вот такие они. Теперь точно видно — это не дерево, — удрученно сказала дракониха. — Кажется, они похожи на цветки гороха.
— Знаешь, можно заглянуть в определитель растений, что это такое.
— А у нас он есть?
— Н-ну-у… Если поискать в дупле старой липы, то можно еще и не то найти!
Через полчаса дракончик вернулся с толстенной книгищей и облегченно сказал «уф!», хлопнув ее на траву рядом с…
— Так-так — посмотрим, — зашуршал он страницами, — даже не знаю с чего начать: с формы листьев или…
— Нужно выяснить — дерево это или нет.
— М-м. Кора… У него нет коры, хотя он перерос нас с тобой. И потом — цветы… Где ты видела, чтобы у такого юного побега уже были цветы?
— А индийские факиры? Они выращивают дерево за час — и оно успевает даже плодоносить!
— Ты же не индийский факир! — резонно возразил дракончик, и дракониха смущенно умолкла, — но ей так хотелось вырастить дерево!
Они внимательно читали описания, разглядывали картинки и — в семействе бобовых нашли:
— Боб!
— Просто боб? — уныло сказала дракониха. — А семечка… семечко было таким красивым!
— Вот таким?
Она посмотрела на картинку: темно-фиолетовое, овальное семя с чуть пробившимся светло-зеленым ростком.
— Да, — на ее огромных серо-голубых глазах показались слезы. — Просто боб…
— Ничего! Зато позже, когда цветы сменятся стручками и созреют, у нас будет много этих красивых семян!
Но он все-таки преподнес ей на другой день маленькую семечку — светло-оранжевую, с полупрозрачными крыльями — почти как у дракончиков.
— Из него вырастет большое дерево?
— Ну, не самое большое, но красивое — белое и с такими уныло повисшими ветвями… Как у тебя вчера крылышки.
Она спросила, бережно зажав семечко в кулачок:
— Ты откуда знаешь? Ты его где-то видел?
— Не-а. Это птичка принесла. Она и сказала.
— Фи. Птички не разговаривают, они поют!
Дракониха развернулась и улетела сажать дерево.
— Она даже не спросила, как оно называется… — удивленно проводил ее глазами дракончик.
— А как же он тонул? — спрашиваю у драконихи немного погодя.
— Тс-с. Не говори ему, что я тебе рассказала… Ему стыдно вспомнить. Представляешь…
Дракончик летел и воображал себя лебедем — шею он мог изогнуть не менее изящно, а вот и пруд, чтобы плавно плыть по нему, гордо поглядывая по сторонам — вот я какой! Лихо, тормозя крыльями о воздух, а нижними лапами о воду, дракончик приводнился и… вот незадача! Вместо победного шипения лебедя, он издал горестный вопль:
— Айа-ай!
Он забыл, что не может так подогнуть лапы, чтобы грудь его гордо лежала на водной глади — лап-то у дракончиков четыре! Замахал перепончатыми крыльями в попытке удержать равновесие, и они жалко распластались на поверхности пруда — всего-то и была бочажина в три метра шириной!
— И?
— Пришлось ему изображать не лебедя, а крокодила — крылья совершенно невозможно было оторвать от воды…В панике он чуть не захлебнулся, но потом сообразил, как лучше выбраться: спокойно вытянул шею и тихонько стал подгребать лапами. Так и плыл до берега: только ноздри да глаза над поверхностью!
Меня не удивляет, что дракониха знает о крокодилах, если уж ей известно об индийских факирах!
— Я вообще много знаю. Только не все помню…
Скромно потупилась она.
Но откуда?
— Радио? Интернет? — растягивает она и без того широкий рот.
А вот и Лох-Несское чудовище летит! Стоит только вспомнить!
— Что ты, что ты! —
