я предупредил, что отправляюсь в «командировку» на год, они, почему-то подумали, что я скрываюсь от кого-то, предлагали помочь, еле убедил их, что у меня все в порядке, но, кажется, мне так и не поверили до конца.
Тут, наверное, стоило бы немного рассказать о своем прошлом, но вспоминать особо нечего. Родился, учился, работал. Звезд с неба никогда не хватал, но и неудачником не был. Обычный юрист, который и дня не проработал по специальности. Когда в мир пришла система, меня как неделю уволили с работы. Оптимизация кадров, всех, кто не лизал зад начальству, попросили с вещами на выход.
Свой первый день в подземелье я помню до сих пор. Собралась нас тогда компашка из пяти человек. Никто друг друга не знал толком, а из оружия одна охотничья винтовка на пятерых. Сам я взял кухонный нож, которым хорошо резать хлеб, но не охотиться на монстров. Лучше бы я оторвал ножку у стула и то больше бы толку было, но тогда мы все были не пуганными идиотами. О чем тут говорить, после убийства первого гоблина мы отходили целый час.
Помню как сейчас: свет фонаря, вопль гоблина и оглушающий звук выстрела. После чего мы как стадо баранов столпились над трупом, разглядывая его во все глаза. Петр, мужик с ружьем, трясущимися руками пытается перезарядить винтовку, а мы все с открытыми ртами смотрим на мертвого гоблина. Думаю, если бы там были еще монстры, то без жертв бы не обошлось. А так мы и сфоткаться с «трофеем» успели и выпить и при этом никто даже не пострадал!
Вспоминая первые дни, я могу точно сказать, что нам чертовски везло. Нам попадались лишь одинокие гоблины и не смертельные ловушки. Все шло слишком хорошо, отчего мы откровенно расслабились. Нам бы хватило одного крупного гоблинского отряда, но наша группа распалась еще до первых серьезных неприятностей. Распад начался на третий день, когда уже все получили первые навыки. В своих глазах мы все были дофига крутыми, некоторые успели убить с пяток гоблоты. Смешно вспоминать, какими нахохлившимися петушками ходили вроде бы взрослые мужики.
Все началось с раздела добычи. Некоторые навыки эффективней против слабых монстров, отчего их владельцы стали требовать повысить их долю (у гоблинов иногда находили золотые самородки). Слово за слово, и мы решили разбежаться. Помню, как кто-то сказал, что в одиночку заработает больше. Гоблины тогда нам не казались такими уж опасными противниками… думаю, многие поплатились жизнью за свое пренебрежение. Не прошло и недели, как зеленокожие стали охотиться отрядами, в которых иногда попадались шаманы, а чуть позже к ним добавились хобгоблины.
Если бы не скрытность, которую я взял вторым навыком, то я бы точно не дожил до сегодняшнего дня. После первого серьезного ранения, у меня вошло в привычку не высовываться раньше времени. Понаблюдай, прикинь навыки врага, проверь округу, а уже затем нанеси смертельный удар. Если не уверен в своей победе, то всегда можно уйти. Я уже говорил, что скрытность один из самых моих любимых навыков?
— Я ужас на крыльях ночи! — с улыбкой вспоминаю старый мультфильм.
Спустя еще две недели, после распада нашей группы, правительство стало завинчивать гайки, ставить первые блокпосты и вербовать игроков. Все проходило под патриотическими лозунгами и угрозами крупных сроков, кто продолжит качаться без разрешения. Я старался держаться в тени, с опаской отслеживая ситуацию, при этом не светя своими навыками. Моя осторожность помогла мне сначала избежать обязательной регистрации, а затем и интерес бандитов/ученых/военных/корпораций к игрокам со «вкусными» навыками.
После национализации входов в подземелье, началась их неспешная приватизация. Правительство под различными предлогами стало передавать охрану подземелья различным ЧОПам, которые принадлежали крупным корпорациям. Разрешили даже взимать налог на «защиту» с игроков, вышедших у приватизированных выходов.
Со временем даже зарегистрированным игрокам, которые еще ни к кому не присоединились, стали вставлять палки в колеса. Задержка с выдачей разрешения, дополнительные поборы/налоги, тесты у психиатров и наконец проблемы с получением разрешения на ношение оружия в подземелье.
Дошло до того, что спустя три месяца с момента моего первого спуска вниз, я перестал встречать «ничейных» игроков. У всех есть нашивки гильдий, подконтрольных корпорациям, либо это военные/ученые. На словах запрета никакого нет, но на деле время одиночек прошло. Наверное, это даже хорошо, вот только что делать мне? Когда тот же Газпром вкладывает миллиарды в создание собственной гильдии «Гриндпром», интересы маленьких людей теряются на этом фоне.
Можно, конечно, подыскать страну с более подходящими мне законами, благо в сети полно сайтов, которые буквально ищут рекрутов с редкими навыками. Обещают быструю прокачку и кучу денег. Недавно был даже целый скандал, когда закрыли одно агентство, которое переманивало перспективных игроков к нашим зарубежным «партнерам».
Вот только какой смысл менять шило на мыло? Быстрая прокачка мне не интересна (навыки важнее), а деньги… на тот свет их не заберешь. Лучше уж уйти на год, выждать, может что-то изменится. Пускай я далеко не самый сильный/прокачанный игрок, зато, если сдохну, то умру из-за своей тупости, а не чужих интересов. Если же все станет только хуже…
— То они могут пососать мои яйца, — показываю непонятно кому неприличный жест.
Никто еще не обнаружил конца подземелья, возможно, оно и вовсе бесконечно. Спущусь вниз, прокачаю навыки и уровни, заполучу парочку артефактов. Если повезет, найду способ защититься от наблюдательности. А там уже решу, что делать дальше. Время для принятия решения у меня еще есть.
* * *
Отойдя достаточно далеко от выхода, решаю, что настало применить свой основной навык — призыв. Потянувшись сознанием к своей силе, ощущаю множество нитей, которые тянулись от меня куда-то в бездну пространства. На данный момент я могу призвать лишь одного саммона за раз, зато на сколько захочу или пока у призыва не закончится мана. «Ухватившись» за одну из нитей, ощущаю заметное сопротивление. К сожалению, уровня моего навыка недостаточно, чтобы призывать сильных саммонов без платы.
— Ха! — глубоко выдохнув, помещаю капельку своих жизненных сил в свое сердце, после чего прана, будто оказавшись на раскаленной сковородке, начинает испаряться, превращаясь в ману.
Передав получившееся «облако» через нить, дергаю ее на себя, а затем пропускаю через солнечное сплетение наружу. Из моей груди появляется светящийся желтым шар, который, отлетев от меня на пару шагов, принимает образ милой девушки. Синее платье, чепчик, длинные светлые волосы и невинное выражения лица. Если бы я не знал, кого призвал, то подумал бы, что ошибся с призывом.
— Клара, — киваю «пастушке».
— Тц, опять ты, — невинное
