него было тихо, видимо они успели зайти в какое-то помещение.
- Ты где? – спросила я, и сама не узнала свой голос, он словно звучал откуда-то издалека.
- Как где, на работе. Я же тебе с утра говорил, что у нас будут сегодня переговоры долгие.
- Да, точно – в руках я всё это время продолжала сжимать тюбик помады и положительный тест на беременность.
- А ты чего решила позвонить? Случилось что-то?
- Да…хотя нет, не важно – я вдруг поняла, что не готова поделиться новостью о беременности с ним, пока всё до конца не выясню. – Я обратно в город вернулась, забыла про встречу с Ксюшей.
- Ну и правильно, отдохните немного, развейтесь. За мной заезжать не надо, я тоже на машине, не хочу её тут на парковке оставлять.
- Я нашла какую-то помаду под сидением в машине – в разговоре возникла пауза. Я тут же отругала себя, за то, что сказала это по телефону. Нужно было сообщить Ярику об этом лично, тогда я смогла бы отследить его реакцию. Сейчас мне доступно было лишь то, что я слышала.
- Наверное, подвозил кого-то из коллег, и выпала. Оставь на тумбочке в прихожей. Я заберу завтра, уточню, кто выронил.
- Ты даже не помнишь, кого подвозил?
- Ну, я часто бывает подкидываю коллег, кому на выезд из города. А ты чего такая нервная, точно всё в порядке?
- Да, ладно, мне пора. Пока – я отключилась первая, не дождавшись ответа.
Через несколько секунд у меня на карту упала круглая сумма, с подписью «На загульную ночь с Ксенией». Сейчас, в свете открывшихся мне обстоятельств это походило на откуп от меня.
Вообще, Ярослав достаточно часто сбрасывал мне деньги, потому что я ушла с работы почти сразу, как вышла замуж.
До замужества я проработала всего год в небольшой фирме, которая предоставляла бухгалтерские услуги для других компаний, которым было выгоднее обращаться к кому-то, чем содержать собственную бухгалтерию.
Собственно, там мы и познакомились с мужем. Он руководил тогда ещё маленьким бизнесом, и обратился к нам для помощи с налогами. Его фирму прикрепили ко мне, и наше общение с течением времени становилось всё более и более плотным.
Ярослав утверждал, что его покорила моя неприступность. Дело в том, что у нас в кодексе фирмы было правило, что нам запрещены личные отношения с клиентами, и, несмотря на то, что он сразу мне понравился, первое время я всячески отвергала его ухаживания.
В итоге, мои бастионы пали, Ярослав сделал мне предложение, и вместе с ним предложил уйти с работы, чтобы я могла посвятить время себе, ему и нашему дому. Дом, к слову, мы приобрели ещё до свадьбы, а вот заехали туда уже чуть позже, когда закончился ремонт.
Так что то, что он сбрасывал мне какие-то деньги было не странно. Странным было, что он и так уже скидывал мне достаточно большую сумму на этой неделе, и я явно не могла её ещё потратить.
На негнущихся ногах я вылезла из машины, и отправилась в сторону кафе, где меня ждала подруга.
Я сразу увидела её, как только вошла внутрь. Её было сложно не заметить, она всегда выделялась из толпы. Яркие рыжие, почти огненные волосы, выразительные черты лица. Она была из тех, на кого обращаешь внимание первым делом, даже если вокруг полно людей.
Не успела я подойти к столику, как она тут же затараторила:
- Честно, единственное, что меня остановило от того, чтобы рассказать свои мега-новости всему залу здесь, чтобы меня не порвало от них, это то, что меня могли посчитать сумасшедшей – начала подруга с псевдо-разочарованным лицом, но глаза её блестели от смеха.
Однако, когда я к ней подошла, она тут же поменялась в лице.
- Варь, что случилось?
- Вот – просто протянула я её положительный тест на раскрытой ладони.
- Не поняла, так радоваться же надо, это же отличные новости!
- А ещё, Ярик мне, кажется, изменяет. – Сказала я, и села на соседнее с подругой место, пока она открывала и закрывала рот от удивления.
3 глава
- Погоди, как изменяет? – она говорила, а из моих глаз уже беспрерывно текли слёзы, из-за которых я перестала видеть и различать что-то вокруг.
Ксюша попросила у официанта стакан воды, и как настоящая подруга сидела и ждала, пока я успокоюсь, перечисляя, какие именно части тела она собирается искалечить моему мужу, как только узнает подробности.
Наконец, я перестала плакать настолько, что смогла говорить, и пересказала ей всё, что только что видела из окна автомобиля.
- Вот кобелина! Ну надо же, таким нормальным прикидывался, и нате! Что собираешься делать? Он знает, что ты беременна?
Я отрицательно покачала головой.
- Не знаю, не хочу ему пока рассказывать. Это должна была быть радостная новость, мы должны были быть счастливы, а сейчас…Если у них с этой женщиной серьезно, да даже если и не серьезно! Плевать! Почему он так поступил? Что мне сейчас делать? – я снова начала плакать, но на этот раз смогла взять себя в руки достаточно быстро.
- Значит так, давай не рубить с плеча. Если хочешь, сегодня можешь остаться у меня, немного придёшь в себя, соберешься с мыслями, а завтра с ним поговоришь.
- О чём? Ксюш, как он мне в глаза вообще смотрит? Когда мы оплакивали нашего не родившегося ребенка, он мне тогда изменял? Когда говорил мне о любви, когда мы мечтали о нашем будущем, он после этого уезжал к другой? Да я не знаю, как смогу просыпаться, если узнаю, что да.
- Хочешь я с ним поговорю? Могу даже подраться, если нужно, ты знаешь, я на карате в детстве ходила… - как обычно, подруге удалось меня рассмешить, и я улыбнулась даже сквозь слёзы.
- Не надо. Ты права. Я сейчас успокоюсь, вернусь вечером домой и серьезно с ним поговорю. Всё равно от этого разговора не уйти. Вот, похоже, и закончилась моя счастливая сказка. – Я активно дышала, стараясь не продолжать реветь. Единственное, что меня отвлекало от того, чтобы окончательно сойти с ума от уныния, это понимание, что малыш внутри меня уже всё чувствует, и ему или ей плохо, когда мама грустит. Так что я решила, хотя бы ради ребенка я буду сильной.
- Может, всё ещё обойдется? Ты всё неправильно поняла? – с надеждой
