Книга Зажги меня - Татьяна Тэя

Наконец, в холле появляется мужчина лет около двадцати семи. Он недурён собой, я отмечаю чётко очерченные скулы, твёрдую линию подбородка, яркую зелень глаз, породу в его лице и заинтересованность во взгляде. В руках он держит газету. Видимо, читал, когда я своим появлением посмела прервать его сверхважное занятие. Что ж, милый, придётся поработать…

- Наконец-то! – я улыбаюсь так вежливо, насколько способна. – Я бронировала номер, двести два, могу я получить ключи? Я очень устала, очень хочу спать, очень хочу есть, очень хочу в душ….

Список мог бы быть бесконечным.

- Надеюсь, вы-то хоть говорите по-английски? Я скоро с ума сойду, вроде в цивилизованной европейской стране нахожусь, но с языком просто какая-то беда. Я французским не владею. – И на всякий случай добавляю. – Как и немецким, и нидерландским.

На самом деле, я где-то слышала или читала, что каких-то лет двадцать назад Бельгия гостеприимно принимала эмигрантов со всего мира. Таким образом, каждый третий или четвёртый житель страны – приезжий или потомок недавних переселенцев. Им, беднягам, приходилось напрягаться на три государственных языка, представляю, что на английский уже просто не хватало сил.

Незнакомец улыбается в ответ, ерошит свои тёмные волосы, и без того находящиеся в полном беспорядке, и пожимает плечами. Светло-сиреневая рубашка расстёгнута на две пуговицы, я ищу бейдж с именем незнакомца, но то ли он снял его, то ли просто не носит. В конце концов, это же не настоящие четыре звезды.

- Ключ, - с надеждой повторяю я и протягиваю ладонь.

Он выразительно смотрит на  меня, на мою руку, затем с чарующей улыбочкой протягивает в ответ свою и мягко пожимает.

- Damian.

От прикосновения его крепкой ладони и уверенного рукопожатия по моему телу пролетает несколько искорок, но я игнорирую ощущения и снова настойчиво повторяю:

- Чудесно, Дэмиан, я Кристина, а теперь дайте мне ключ.

- Excusez, madame. Je ne comprends pas. (авт. Простите, мадам, я вас не понимаю)

Он ещё и улыбается. Треклятая Бельгия! Могли бы уж работников гостиничного бизнеса на краткие курсы английского отправлять! Феноменальных знаний в этой области не требуется.

Почти рыча, я лезу в сумку и с самого-самого дна выуживаю жеваную распечатку.

- Вот-вот-вот, - стучу я мятым листком по его груди, вынуждая отступать. – Вот!

Он берёт у меня бумагу и поднимает указательный палец, прося тишины и спокойствия. Облокотившись о стойку, я жду, наблюдая, как его взгляд скользит по строкам. Две прямые морщинки пересекают лоб, когда он издаёт некий звук, похожий на согласие.

- Bien! (авт. Хорошо!)

Наконец, мужчина улыбается, кивает и достаёт из кармана карту, я пробую выхватить её, но он качает головой и смеётся.

- C'est la mien. Et la tien? (авт. Это мой. А твой?)

- Tien? – переспрашиваю я, чувствуя себя последней идиоткой и пытаясь вспомнить что-то из итальянского, кажется, он с французским чем-то схож?

Мужчина снова смеётся, и я даже сквозь усталость отмечаю, насколько приятный у него смех: мягкий, немного приглушённый, будто бархатный.

- Non, - качает он головой, всё ещё улыбаясь одним уголком губ, и постукивая по электронному ключу, показывает на меня. – Tien!

- А… мой, - догадываюсь я и демонстрирую карточку из конверта. - Этот что ли?

- Voui-voui (авт. Да-да), - активно кивает он, знаками давая понять, что мне надо подняться на второй этаж в свой номер.

Вот уж не знаю, как я понимаю его, видимо, начинает действовать какой-то закон телепатической связи, а, может, я просто опускаюсь до уровня древних людей, обходились же они как-то раньше вообще без языка.

- Японяласпасибо, - стиснув зубы, невнятно бормочу я, и убегаю по направлению к лифту.

Обернувшись через плечо, вижу, что мужчина всё ещё улыбается, я быстро махаю ему и скрываюсь за дверьми тесной кабины.

Выйдя на втором этаже бреду до номера. Он вроде как светлый и чистый. Небольшая гостиная с диваном и двумя креслами, вторая комната отведена под спальню, на кровати ярко красное покрывало, стены имеют всё то же безумно раздражающее сочетание несочетаемых цветов.

Сдёргивая сумочку с плеча, я кидаю её на диван и хватаю пульт от телевизора. На одном канале говорят по-французски. Переключаю. На втором – по-немецки. Аналогично. На третьем - вообще какое-то непонятное наречие. Куча программ отведена под арабские каналы, турецкие например. На пять минут я даже увлекаюсь некой восточной мелодрамой, в которой черноглазая красавица, ненатурально заламывая руки и рыдая в три ручья, разрывается между любовью и долгом (ну, насколько я поняла).

Замечая минибар в одной из секций шкафа, я открываю его, надеясь обнаружить хоть какую-то еду, ведь что-то подсказывает мне, что ресторан уже давно закрыт, а поесть в аэропорту или в городе я не успела. Но внутри обнаруживаю лишь алкоголь, упаковку солёного арахиса и горькую шоколадку. Выходить сейчас куда-то нет ни сил, ни желания, да, и не знаю я города, а разоряться на сорок евро на такси до ресторана и ещё столько же на обратный путь, я не планирую.

Восточная красавица на экране разражается громкими рыданиями, и я подавляю дикое желание присоединиться к ней. Вместо этого я вновь щелкаю пульт и, ликуя, нахожу старый-добрый, правда, европейский, музыкальный БриджТВ.

- В этой стране игнорируют английский. Это точно! – говорю я сама себе, наливая виски в бокал, ставя бутылку обратно в мини-бар и направляясь в ванную.

Через пару секунд возвращаюсь в комнату, и уже без колебаний захватываю бутылку с собой.

«В любви, малыш, точно так же: без экстрима – совсем неинтересно (ведь правда?)», - поёт с экрана Гага, и я подпеваю ей, отпивая из бокала, прежде чем залезть в душ и подставить лицо горячим струям.

Перед глазами улыбка портье, не говорящего по-английски, я каждым нервом ощущаю взгляд его ярких изумрудных глаз и вижу, как чувственные губы шепчут: «Voui-voui».

Мыльная пена стекает по коже, и мои соски затвердевают, когда я провожу руками по груди.

«Ах, пошло всё!» - думаю я, и позволяю рукам скользнуть ещё ниже.

___

Начало ещё одной небольшой истории положено. Поддержите автора звёздами и комментариями. Нам с музой будет очень приятно)

Подписывайтесь, чтобы не потеряться, mes amis))

Глава 2-1

Когда вода в ванной окончательно остывает, а бутылка «Джемесон» как-то незаметно подходит к концу, я удовлетворённая (почти) и отдохнувшая (отчасти) вылезаю из душевой кабины и заворачиваюсь в большое махровое