вперёд по карьерной лестнице, но за несколько лет работы в агентстве главный редактор ни разу не дочитал мою статью до конца. В одних случаях тема была слишком узкая, в другом недостаточно интригующая, а в третьем — просто потеряла свою актуальность. Зато заголовки он хвалил всегда, именно поэтому и держал меня на этой должности, хотя в них не было ничего особенного. «Гениальность в простоте», сказал он, в очередной раз отказывая публиковать мою статью о недавних соревнованиях по кёрлингу, в которой я старался дать не простую сводку результатов, а ещё посвятить в этот вид спорта ничего не понимающего в нём человека, путём различных сравнений и аналогий. В некоторых местах выходило даже очень забавно, а мысли о том, что: «Это вот точно она, её он примет в печать» не давали мне покоя до самого конца. Результатом стала всё та же его поганая мудрость. Вот так статичность постепенно стала основой моего мира.
Объятия Морфея наконец отпустили моё тело, чему поспособствовал стакан воды, по привычке заготовленный прошедшим вечером. Я включил чайник с помощью приложения на телефоне, а затем раскрыл шторы с надеждой застать хорошую погоду, но город оказался покрыт серостью с небольшой дымкой. Убирая шторы до упора, я случайно задел оставленную здесь в беспамятстве открытую бутылку шотландского виски, которая с радостью покатилась по полу, разнося по комнате с одной стороны пленительный, а с другой тошнотворный аромат этого дьявольского напитка. Спохватившись, я резко нагнулся и почувствовал приливающую к голове мигрень, которая незамедлительно требовала моего вмешательства.
— Не каждое утро обязано быть добрым, да? — спросил я у почти пустой бутылки, поднимая её с пола. Претерпевая нарастающую боль, мне всё же удалось вытереть пол и убрать бутылку в шкафчик, где количество разных стран вполне могло сравниться с Евросоюзом: несколько сортов виски из Великобритании, вина любой сладости из западной Европы, а также то, что коллеги называли «Восточный дракон», хотя по своей сути это был почти 100 % спирт с разными лесными ягодами. Вообще именно коллеги были причастны к тому, что в шкафчике, предназначенном для разного рода приправ и ингредиентов, сейчас покоились бутылки со всех концов света. У нас это считается хорошим тоном — привезти бутылку горячительного из командировки, ну а так как в командировки меня не отправляли, все старались привозить мне как можно больше разнообразных напитков, хотя я никогда об этом не просил.
Покопавшись в ещё нескольких шкафчиках, мне всё же удалось найти невскрытую пачку с обезболивающим порошком. Я налил воды из-под крана, насыпал чудотворное средство в стакан и уселся за стол, не торопясь размешивая ложкой содержимое. На столе царил настоящий бардак, как это обычно бывает в период моей активной деятельности: в центре стоял ноутбук с раскрытым экраном и включённым Word, справа был блокнот с чёрной ручкой и пустым стаканом под виски, остальное же место занимали газеты, вырезки и грязная одноразовая посуда, которую я никак не мог собраться выкинуть.
Аккуратными глотками попивая лекарство, я читал результаты своих вчерашних трудов, которые меня вполне радовали: начало было достаточно интригующим, чтобы заинтересовать читателя, и вполне информативно, чтобы называться статьёй, а не бульварной прозой. Всё же это была работа, над которой я трудился последние несколько месяцев: множественные случаи пропаж людей на несколько суток, а затем их возвращение буквально из ниоткуда. В большинстве своём это были инвалиды и пожилые люди, о которых, как мне казалось, мало кто захочет писать в крупных СМИ, зато местные газеты и небольшие группы в социальных сетях достаточно хорошо освещали эти случаи, скорее всего по просьбе родственников. В полицию тоже заявляли, но стоило делу пойти в работу, как пропавший человек возвращался домой как ни в чём не бывало. Полицию хвалят, группы пишут хорошую новость и на этом история заканчивается. И всё же была у всех них одна общая черта: все вернувшиеся люди были с обритой головой. Одни делали из этого шутку, мол «повыдирал все волосы со страху», другие строили теории заговора, связанные с инопланетными существами и их тайными исследованиями. Сами же "пропащие", как их называли газеты, всегда говорили почти одно и тоже: «ушёл к парикмахеру и не нашёл дорогу домой». Всё бы ничего, но таких случаев с годами моей работы в газете становилось всё больше, и вскоре начали появляться случаи, когда пропадали совсем молодые, которые также возвращались, лишённые волосяного покрова. Отговорки разнились, но все до единого сходились в одном: поход к парикмахеру, забвение, возвращение.
Около месяца назад я решил навестить одного такого человека, заметку о котором увидел на сайте о пропавших без вести: «Лысый, но живой. Всем спасибо!» Это был парень 22-х лет, худой и невысокого роста, у него было несколько татуировок с иероглифами на руках и полное отсутствие какого-либо интереса в глазах. Он согласился со мной встретиться, так как я обещал заплатить ему 20$ за интервью, но чего-то нового узнать у меня так и не получилось.
— Что ты делал в день пропажи? Камеры наблюдения показали, как ты зашёл в переулок, но потом твой след простыл — соврал я. — Мобильник был выключен, и никто из проживающих в том районе людей тебя не видел.
— Я пошёл в гости к знакомому, хотел сделать новую оригинальную причёску, может перекраситься, тогда ещё не решил, — ответил он, немного покашливая. Я протянул ему салфетки, но он вежливо отказался и достал небольшой платок с изображённой на нём цветущей розой. — Подарок от страхового агента.
— Красивый. Ты помнишь что-то из тех дней, когда тебя считали пропавшим?
— Нет, — твёрдо ответил он и снова закашлял. — Последнее, что помню — как я зашёл в подъезд, а дальше, как будто знаете, выключили свет, а потом через минуту включили, но я уже был без волос на том же самом месте в подъезде.
Он аккуратно провёл рукой по голове, и я обратил внимание на небольшую черную точку размером с ноготь:
— А что у тебя на голове?
— А? Это? — немного засуетившись, спросил он. — Ах, это неудачная татуировка. На голове оказалось бить довольно больно, так что я отказался и в итоге набил ещё пару иероглифов. Хотите расскажу про них? — глаза его немного загорелись, и я не смог отказать. Он ещё какое-то время рассказывал про свои татуировки, цитируя ранее неведомых мне личностей, и вскоре я ушёл домой практически ни с чем.
И вот, несколько дней назад, в доме на соседней улице какая-то женщина подала объявление о пропавшей без вести подруге,
