глаза веселые, многие пацаны засматривались на нее и пытались найти контакт. Но осторожная, иногда пугливая, пацанов отваживала только так. Раппопет приврал, конечно, нигде она ему не подворачивалась. Он сам, запыхавшийся, разбудил ее утром и ну с порога в карьер. Не сразу согласилась, потому что поняла, не она нужна компании, а машина. Получив отказ, Раппопет потускнел, как окислившаяся бронза. Девушка фыркнула смехом и быстро собралась: джинсы, светлый топ, кроссовки. Хлебнула чай, схватила из-под носа отца ключи от его машины. Прихватила тощий сверток с одеждой для отдыха у реки и бросила в багажник. Лугатик было однажды попытался применить к Катюхе свои залихватские способности, да крепко схлопотал по носу. После этого стал как шелковый. А зачем ему сдались такие нагрузки? Он любил жить легко, без напряга. Они вчетвером дружили с первого класса, и, хотя были довольно разными, и не всегда между ними все происходило гладко, ничто не развело их по разным сторонам, так и толкались вместе, словно стянутые в один узел. Малкин, глядя на Катюху, подумал, что на нее в его сумке не приготовлена ложка. Ведь договаривались втроем порыбачить, сугубо пацаньей компанией. Вздохнул. Как-то все не так начиналось. Плюхнулся на заднее сиденье «Жигулей». Теснота, подогнул длинные ноги, колени почти в подбородок, в сумке забрякало. Прижал ноги к животу, поймал насмешливый взгляд Катюхи, буркнул, что все нормально.
Машина затряслась по неровной дороге. Асфальт желал быть лучше. Катюха свернула к девятиэтажному дому, где жил Лугатик. Дом кирпичный, с одним подъездом, с железными дверями, подернутыми снизу ржавчиной, выступившей сквозь облупившуюся серую краску, и неровными ступенями невысокого бетонного крыльца. Раппопет зашнырял глазами сквозь стекла – приятеля не было. Подождали.
– Вот черт, – выплеснул Андрюха, крутясь на сиденье, как на горячих углях, – всегда опаздывает! Ну, куда бы ни намылились, его все время надо за хвост подтягивать. Единственно, с девчатами вперед забегает. Ведь предупреждал, чтобы не водил Му-Му, просыпался раньше. Бесполезно. Осталось только врезать промеж глаз. Придется, наверно, сгонять наверх, клизму вставить! Разозлил он меня.
Володька вывернулся из-за угла дома, откуда его никто не ждал. Шел быстро, но при этом не очень торопился, фасонил. Одет франтовато. Тонкие просторные брюки со стрелками, светлая безрукавная рубашка-сеточка, пошитая на заказ, легкие светловатые туфли. Рядом семенила загорелая длинноногая девушка-шатенка на шпильках, в короткой юбчонке, играла бедрами и голым пупком, который выглядывал из-под куцего топа с цветными бретельками.
– С кем это он? – вытянул шею Андрюха, но его вопрос одиноко повис в салоне автомобиля. Никто не знал ответа. Раппопет приоткрыл дверь и яростно замахал рукой, привлекая внимание Лугатика. – Где ты болтаешься, чертов племяш? Мы тут время транжирим, ждем, а ты уже по росе ягоды собираешь! – Заметив пустые руки Володьки, закричал, кривя лицо от ярости. – А где удочки? Ты чего обещал вчера? Память отшибло? Куда, собственно, намылился без удочек? Голыми руками ловить рыбу собрался? Без удочек я тебя в машину не пущу!
– Вместо удочек, сегодня фейерверк. – Володька поравнялся с машиной и восторженно показал на девушку. – Куда приятнее смотреть на нее, чем целый день не сводить глаз с поплавка, – веселая улыбочка бабочкой запорхала по лицу Лугатика. С девушками Володька старался быть куртуазным, впрочем, когда его гладили по шерсти. – Принимайте в компанию, она рыбку одним пальцем ловит, ухой объедимся, – распахнул дверь «Жигулей» и подтолкнул девушку внутрь. – Знакомьтесь, Карюха!
Малкин поморщился, дело пахло табаком, без удочек не видать ухи, как собственных ушей, и зачем только притащил с собой сумку с кастрюлей. Карюха юркнула на заднее сидение, устроилась возле Ваньки. Володька фасонисто нырнул в салон следом за нею:
– Все в сборе, как договорились. По расписанию. Никто не опоздал, отлично. Сверим часы, – стукнул по голому запястью. – Ах, черт, ведь договорились: едем без часов и телефонов. Тогда чего ждем, двигаем «вдоль по Питерской»!
– Куда двигать? – усмехнулся Раппопет, окидывая паленым взглядом спутницу Володьки. – Твоя знакомая не в той униформе. Парадно-выходной костюмчик на рыбалке не сочетается с рыбой. Такими каблуками только песок ковырять. Попроще костюмчик нужен.
– Куда уж проще, друзья? – прозвучал в ответ веселый голос Карюхи. – Девушка должна показывать, а не прятать. А униформа прикрывает все, что надо показывать. Без нее я лучше смотрюсь. Не правда ли? Или не заметили? А Володька обещал познакомить с классными ребятами. Хвастал, вешал лапшу на уши, как паутину на деревья. Говорил, что глаз у ребят горит. Но, видно, обманул. Оказывается, привел к сонным мухам. Не вижу горящего глаза, не слышу восторгов. Скучный вы народец, если хотите упаковать мое тело в униформу. Я для упаковки не предназначена, для меня еще не придумали достойной упаковки. Так что любуйтесь тем, что видите, пока я не сбежала от вас. Трогать руками запрещается, опасно для жизни, но глазеть можете, сколько влезет, разрешаю. Сегодня я добрая. Давайте знакомиться. Карюха, что в переводе на международный означает Карина, – сбоку глянула на Ваньку, словно желала взглядом подпалить ему щеки, прижалась голыми красивыми коленями.
Малкин назвал свое имя и подумал, какого черта с собой на отдых тащить девичье племя, когда у реки этих русалок будет, хоть пруд пруди, выбирай и цепляй на крючок любую. Но вслух не произнес. Андрюха Раппопет хмыкнул, называя свое имя, похлопал ладонью по животу, расстегнул пуговички на груди тонкой желтой рубашки, закрыл дверь и опустил боковое стекло. Катюха протянула Карюхе руку:
– Вдвоем будет веселее. Остальные не в счет. Ты правильно по ним проехалась. Что в них классного? Посмотри, так себе, мешком ударенные. Лугатик соврет, не почешется. Мастер конопатить мозги хорошим девочкам. Фантазии у этих классных – никакой. Полная пустота в полушариях. Отсутствие извилин. Какую-то рыбалку придумали. Как тебе это нравится? С девушками на рыбалку собрались. Девушки им уху должны кашеварить, а они будут у речки прохлаждаться. Не на тех нарвались, чудики. Рыбалку отменяем, – завела мотор. – Едем куда глаза глядят!
Карюха засмеялась, смех был тихий и уверенный:
– Мне все равно, Катюха! Крути баранку, дави на газ! Люблю с ветерком покуражиться. В любую сторону готова, лишь бы не в обратном направлении. Знаешь, Катюха, когда задумаешь повернуть назад, высади меня. Я одна пойду на горизонт. Обожаю горизонт. За ним непременно может открыться чудо. Так что двигаем за чудом, Катюха.
– Какого черта! – вспыхнул Раппопет и прикусил язык от рывка машины. – Ладно, черт с вами, – отмахнулся, – Чуда захотели? Ну-ну, поглядим на ваше чудо. Но с вас и спрос. Наше дело – сторона. Если испортите день, не пеняйте на себя, будет вам тогда и горизонт, и чудо. Почует кошка, чье мясо съела. Кстати, телефон с собой? –
