Книга Вестник на Кавказе - Revan

залп они отвечают пятью, потому что англичане лучше обучены. Им даже не обязательно попадать каждым выстрелом, просто задавят плотностью. Но это полдела, ведь есть еще снабжение. По порядку англичане возят минимум тридцать зарядов к каждому орудию. А у вас? Дай бог если по десятку будет.

— И какое решение?

— Меняйте свои медные пушки, — Вадим пожал плечами, — Очень долго перечислять, но главная цель наладить финансы в империи.

— Это вопрос к евнухам императора, а не к скромному Ли, — они пересеклись хитрыми взглядами.

— Ли, с винтовками и артиллерией, занять должность легче, чем с шелком.

— У тебя и с шелком получится, — заметил китаец.

— Мне не нужны должности. Пока.

Карету тряхнуло. Они выехали на дорогу до поместья Беркутовых. Борис Владимирович в фиолетовом традиционном китайском ханьфу встречал гостей у ворот забора.

— Вадим, уважаемый Ли, — отец кивнул и пригласил в беседку, где накрыли стол. Самовар на ромашковом чае, сушки, вафли и новомодный английский кекс из рассыпчатого теста с лимонной глазурью.

Борис Владимирович разлил чайю. Он постригся ежиком и даже помолодел лицом за то время, что они не виделись. Выпирающий живот задевал стол, отчего гремела посуда.

— Ты когда уезжаешь?

— Через два дня, еще к Марченко заскочу и все, — Вадим мокнул пряник в чай, прежде чем откусить.

Говорить о делах не хотелось. Теплый ветер качал белую скатерть, пока солнце согревало воздух.

— У тебя все хорошо? — Борис Владимирович спросил Вадима по-французски, пусть это и выглядело некультурно в компании гостя.

— Если не учитывать, что я еду на войну как на ссылку, что от меня сбежала Анна, то да, все хорошо, — Вадим растянул губы в улыбке и дернул головой.

— Если хочешь, то я могу дать денек одному…

— Нет, — Вадим поставил пустую чашку, — императору Всероссийскому плевать на твои, да и на мои деньги.

Борис Владимирович, скрежетнул зубами.

— Но это не значит, что я буду сидеть здесь, пока тебе, как щенка безродного вышвыривают из Петербурга!

— Папа, звания меня никто не решал, дворянства тоже, о каком безродстве ты говоришь? Если хочешь помочь, то хорошо. Начинай скупать землю. Будем сеять коноплю.

— Тебе нужна пенька? — не понял Борис Владимирович. Пенька продавалась многим государствам как основной товар Российской Империи. Самые прочные канаты для кораблей делались именно из нее.

— Пенька — прошлый век, хотя товар хороший. Я же хочу делать бумагу, одежду и не только, — Вадим с предвкушением протер пенсне бархатным платком.

— Это же огромные деньги, — Борис Владимирович наклонился к Вадиму ближе и перешел на шепот.

— Папа, знакомься, деньги, — Вадим указал рукой на Ли Си Цина, который с видом Будды отстранился от беседы.

— Так, нехорошо говорить про людей.

— Он нас не понимает, так что можно. Ты просто не знаешь, СКОЛЬКО я буду продавать ему оружия.

— Ну хорошо, но коноплю нужно растить не у нас и земли потребуется много, — Борис Владимирович прикинул, где лучше выращивать. Золотой пояс для культуры находился севернее, в Уфимской области. В Оренбургской губернии лучше росла пшеница.

— Нанимай строителей, мастеров, я построю здесь сразу швейные фабрики.

— Никаких денег не хватит, — Борис Владимирович налил Вадиму еще чаю.

— Значит, ищи людей в складчину, так и договориться будет легче.

— Ты не против?

— Нет, главное, чтобы управление оставалось за мной, — Вадим остановил отца жестом и встал из-за стола, — вы тут общайтесь, а я в город.

Ли поклонился Вадиму и остался в компании Бориса Владимировича.

Продавать оружие Китаю — хорошо, но мало. Маленький заводик в Петербурге обеспечивал ручеек денег, скупка старых кремневых винтовок для Китая еще один ручеек, со взрывчаткой уже речка. А Вадиму нужен океан. Глобальный, способный вымывать ресурсы и умы со всего света. Только так получится затопить технологическую пропасть.

Карета остановилась рядом с резиденцией генерал-губернатора Владимира Андреевича Перовского. Красивое здание в готическом стиле с каменными статуями у входа кипело жизнью. Здесь же находился кабинет уральского атамана Марченко Лаврентия Петровича, ответственного за казаков, патрули ближайших степей и оборону торговых путей в губернии.

Вадим постучал в тяжелую дубовую дверь, секретаря полковника не было на месте.

— Заходите, — донеслось с той стороны.

Кабинет Лаврентия Петровича если и изменился, то не сильно. За новым столом из дуба стояло кресло с обивкой фиолетового окраса. Атаман стоял на табуретке и потянулся за книгой на верхней полке. Молодой секретарь в мундире подпоручика держал табуретку, чтобы полковник не навернулся.

— Я не помешал? — Вадим заглянул в кабинет, проверить нет ли больше кого-нибудь внутри.

— Заходи Вадим, я сейчас, — Марченко достал толстый том и сдул с него пыль, — перепись. Сергей, ступай, у меня с Вадимом Борисовичем будет разговор. И никого не пускай.

— Конечно, ваше высокоблагородие, — секретарь помог полковнику спуститься и ушел в приемную.

— Какое дело тебя привело ко мне в это раз? — Марченко уселся за стол и поправил чернильницу.

— Я уезжаю, но через Оренбург пойдут мои караваны, мне нужно, чтобы они все доходили до получателя.

— Не проблема, — Марченко кивнул, — с нашей стороны не проблема.

— Дальше, что нужно для следующего похода?

Полковник задумался. Хивинский поход прошел плохо, кто бы что ни говорил. Многочисленные патрули на торговых путях отгоняли хивинских и не только разбойников. Мелкие набеги меньше щипали деревни, но нет-нет, да уведут кого-нибудь.

— Деньги, деньги и разрешение из Петербурга.

— Как у вас с оснащением? — Вадим пододвинул стул и сел напротив.

— После твоей прошлой покупки еще не восстановились, так что не проси.

— И не собирался. Я закупаю старье в центральных губерниях. — Вадим примирительно поднял руки, — но вот скажем, если к вам придут новинки? Что-то, что создает перевес по сравнению со степняками?

— Ну ты загнул, — Марченко задумчиво постучал по столу, — В чем твоя выгода?

— Деньги.

Полковник засмеялся.

— Не смеши, откуда? Перовский поскребет по дну казны и выдаст тебе мышиный горошек.

— Тогда земли. И например пленные хивинцы.

Марченко перестал смеяться.

— А силенок-то хватит?

— Я не один буду. Со дня на день внук Абылая — Кенесар, станет ханом. Сколько тогда вы будете еще бегать по степям? Многие мои друзья видят ордынцев у ног наших губерний. Так и почему же не помочь уральским казакам?

Марченко бросил взгляд на закрытую дверь и повернулся к Вадиму.

— Опасное дельце ты предлагаешь. Пять лет и мы разорим их набегами, зачем снова отправлять поход?

— Пять лет? С такой скоростью до Кокандцев только в шестидесятом доберемся.

— Я не понимаю твоей спешки. Но в любом случае это не мне решать. Тебе нужно поговорить со стариком, — полковник показал пальцем на потолок.

Вадим зажмурился и болезненно застонал.

— По-другому