зазвонил телефон.
* * *
Гермиона критически осмотрела своё отражение в зеркале. Строгий жакет, юбка чуть ниже колен, белая блузка, лакированные туфли — ничего лишнего. Аппарировав по написанному на куске бумаги адресу, Гермиона оказалась у небольшого белого домика с алой крышей. Сглотнув, она постучала в дверь.
— Прошу, миссис Уизли, входите.
На Рите было короткое яркое платье жёлтого цвета, и Гермиона невольно взглянула на её ногти — такие же пунцово-красные, словно она их видела только вчера. Сумочка из крокодиловой кожи лежала на кофейном столике, из неё выглядывало Прытко Пишущее Перо. Почувствовав накатившую тошноту, Гермиона постаралась успокоиться.
— Чего вы хотите?
Скитер улыбнулась и надела очки. Гермиона с удивлением отметила: драгоценные камни переливались мягким светом. Такие камни Гермиона видела лишь однажды — Джинни хвасталась подаренным Гарри колье, инкрустированным бриллиантами.
— Конструктивно поговорить.
— Я слушаю.
— Присядь, Гермиона, — елейным голосом предложила Рита. — В ногах правды нет.
— Да что вы знаете о правде! — огрызнулась Гермиона и сердито плюхнулась на кожаный диван.
На столике, рядом с сумочкой, появились две чашки чая. «Бергамот и малина», — невольно подумала Гермиона, вдохнув аромат.
— О, если я не пишу правду, это не значит, что я ничего о ней не знаю.
Скитер по-прежнему улыбалась: она уже почувствовала, как её добыча, словно пойманная птица, трепыхается в клети. Ещё пара движений — и она будет заперта навсегда.
Гермионе тут же захотелось треснуть ей чем-нибудь по башке.
— Миссис Уизли, я знаю о вашей связи с мистером Поттером.
— И что же? — ледяным тоном спросила Гермиона.
— Общественности будет интересно узнать такие пикантные подробности личной жизни заместителя руководителя Отдела магического правопорядка.
Гермиона облизнула пересохшие губы.
— Общественности будет не менее интересно узнать о ваших способностях, особенно Министерству Магии.
— Ах, бросьте, — жеманно возразила Скитер, — мои умения, скорее, вызовут восхищение публики, ведь анимагов довольно мало, но вот измена мужу с его лучшим другом — тема куда более интригующая. А уж если мы говорим о героях войны...
Скитер нарочито вежливо извинилась и отпила чай из маленькой фарфоровой кружки, позволяя Гермионе обдумать всё сказанное. Воздух стал густым — настолько, что казалось, его можно было разрезать ножом, словно кубик масла.
— Министерство Магии вынесет вам суровый приговор, вы же знаете.
— Ах дорогая моя, не более строгий, чем тот, что вынесет вам ваша семья. К тому же общественное порицание зачастую суровее самого сурового наказания. И вы, вероятно, в курсе, что я теперь далеко не последний человек в волшебном мире, а у важных людей всегда найдётся парочка важных друзей. И, быть может, даже мужчин, — подмигнула Скитер. — По приятному совпадению они могут оказаться членами Визенгамота.
— Я переживу, — голос Гермионы дрогнул.
Рита мгновенно почувствовала это.
— А мистер Поттер?
— Полагаю, он тоже. Мы уже не дети, если вы не заметили.
— Разумеется. — Скитер снова сделала маленький глоток чая. Гермиона к своей чашке не притронулась. — Кстати, о детях. А ваши дети переживут это? А дети мистера Поттера?
— У вас нет доказательств!
В ответ на это Рита вынула из сумочки небольшую коробочку, а из неё — микроскопический аппарат и показала его Гермионе.
— Что это?
Из всё той же сумочки Рита извлекла палочку и, направив на аппарат, прошептала пару слов.
— Это фотоаппарат. Обычный. Маггловский. Просто значительно уменьшенный — жуки могут удерживать в лапках лишь такие же крохотные вещи, как и они сами.
Рита игриво подмигнула Гермионе, и та мгновенно поняла: она проиграла. Конец. Осталось узнать условия сделки и принять её. Внезапно Гермиона осознала, что весь разговор она сидела, вцепившись в подлокотник дивана, все её мышцы были напряжены — она сопротивлялась этой атаке как только могла. Неожиданно она расслабилась и почувствовала смертельную усталость.
— Чего вы хотите? — слабо спросила она.
Рита промокнула салфеткой губы, не спеша порылась в сумочке и, вынув из неё помаду, накрасила их.
— Иди за мной.
Спальня Риты Скитер была удивительно нежной и мягкой: пастельные оттенки интерьера обволакивали комнату, и стало ясно, что именно здесь Скитер отдыхает от всех отвратительных делишек, в которые она погружается.
— Жди.
Гермиона задрожала. Почему спальня?
Сев на краешек кровати, Гермиона снова почувствовала неприятное напряжение. Где сейчас Рон? Что делает Гарри? Хотелось кричать, но кто-нибудь мог услышать.
Перенервничав, Гермиона расстегнула верхнюю пуговицу блузки и провела рукой по ключицам — она была мокрой, как слон после пробежки в тридцатиградусную жару. Капли пота впитывались в ткань одежды, оставляя липкие дорожки, и Гермионе захотелось прямо сейчас уйти из этого места, убежать, не оглядываясь.
Скитер появилась в эффектном чёрном пеньюаре, выгодно подчёркивавшем её грудь и плоский живот. Гермиона невольно восхитилась: выглядеть так в пятьдесят с хвостиком лет — это искусство.
— Я хочу тебя.
Рита ослепительно улыбнулась, обнажив три золотых зуба, удивительно гармонировавших с камнями на оправе её очков. Гермиона сглотнула.
— Что? — рассеянно спросила она.
— Я хочу тебя. Твоё тело — моё молчание.
— Но... я... замужем...
— Да-да, знаю, — наигранно зевнула Скитер. — Тем не менее с Поттером ты поразвлеклась на славу.
Гермиона с ужасом осознала, что всю ночь они с Гарри были не одни — за ними бесцеремонно наблюдали, фиксируя всё на крохотную камеру.
— Ты идиотка, — серьёзно сказала Рита. — Запретила мне писать статьи о Поттере, но я всё ещё могу превращаться в вездесущего жука. Я тебя обыграла, Грейнджер, — лукаво улыбнулась она и, подойдя к Гермионе слишком близко и наклонившись лицом к лицу, прошипела: — И ты сделаешь всё, что я тебе скажу.
Оторванные от блузки пуговицы глухо ударились о начищенный до блеска паркет.
— Раздевайся.
Голос эхом пронёсся по комнате, ударившись о громоздкий комод. Гермиона дрожащими руками сняла с себя жакет и блузку, оставшись в одном бюстгальтере.
— Неплохое начало, — утвердительно кивнула Скитер, хищно осмотрев её небольшую грудь.
Гермиона неловко приподнялась, и Скитер сделала шаг назад — движения Гермионы всё ещё были скованны, но появившийся кусочек личного пространства приободрил её.
«Она не станет, — убеждала себя Гермиона, стягивая юбку, прилипшую к бёдрам, — просто попугает и всё».
Скитер наслаждалась. Абсолютная власть и ни капли свободы, тотальный контроль — это ей нравилось даже больше, чем гнусные статейки
