километров. Получилась ситуация, что была бы смешной, если бы не была такой грустной. Победить Короля-Лича не могли, не хватало силёнок. Плюнуть на живого мертвеца и короновать другого претендента на престол не могли, все претенденты сидели под рукой Хаарта, которого восставшие не могли победить. Выбрать нового короля из своего состава не могли тоже, никто из восставших не тянул на титул. Не знаю уж, чего им всех не хватало, до меня дошла именно такая информация.
Пат. После интенсивных боёв первых месяцев сейчас всё свелось к стоянию. Войска восставших стояли на расстоянии пары десятков километров от столицы, где их не мог достать Хаарт, периодически меняя друг друга. Сам Король-Лич держал столицу и не собирался уходить. Ставить осаду и морить город голодом не стали ввиду бессмысленности. Хаарт над таких ходом только посмеётся от души, а горожане против него всё равно не восстанут.
Насколько я понимаю, гильдия магов вмешиваться не хочет. И даже могу представить их аргументы: они могут атаковать столицу и даже, возможно, серьёзно её разрушить, но что это даст? Разрушения, жертвы среди горожан, а Хаарту от этого снова ни горячо, ни холодно. Атаковать и пытаться бить конкретно по нежити? Заклинания обычных магов не разбирают, нежить попадает под удар или нет. А магов жизни, либо других борцов с нежитью, видимо, не хватает для гарантированной победы. Полагаю, в первые дни попытки были, и раз столица стоит — Хаарт оказался сильнее.
И где в сложившемся положении занял место я? Идти против Хаарта мне не предлагают, потому что это идиотизм, а идиотов там нет. Если выяснится, что я могу свободно покинуть свою крепость вместе с армией, и отправиться куда-нибудь погулять, то дворяне из заговорщиков поседеют на месте. А если мы с Хаартом договоримся? И тогда уже Король-Лич без проблем достанет всех заговорщиков в их домах. Всё, конец восстанию.
Заставлять меня как-либо помогать вести войну против Короля-Лича тоже не будут. Сейчас я вроде как сижу и ни во что не вмешиваюсь, так зачем меня провоцировать? Да и всем приходящим я повторяю одно и то же: «я за мир, нет войне» и прочее в том же духе. Если более осмысленно, то я не хочу развала королевства, поэтому надеюсь, что враждующие стороны как-нибудь договорятся между собой.
Хаарт меня тоже пока дёргать не будет, как я думаю. Он что-то задумал, и сложившееся положение ему на руку. Соответственно, круг магов и церковь тоже на меня смотрят без радости, но и без враждебности. Маги, потому что я, как и они, стараюсь держать нейтралитет. Светлые отцы… Не уверен. Моя задача, пока мир замер в этом хрупком равновесии, успеть закрепить за собой статус игрока, которого просто так не списать, и с которым можно договариваться и работать. С переменным успехом у меня это получается.
Глава 2
За прошедшее время Алиса полностью ко мне привыкла. В смысле, никакой любви или её аналога между нами не было, для этого я был слишком мёртвым. Вне зависимости от моей личности и характера, плотского влечения к мертвецу возникнуть не может. Ну… Может, но сексуальные девиации мы не рассматриваем, я о нормальных, психологически здоровых людях. Так вот, Алиса полюбить мертвеца не могла, химические процессы, происходящие в мозгу, не срабатывали. Вот она видит живого мертвеца, в смысле меня, и даже испытывая ко мне симпатию (всё же я всю семью спас и дал новую вполне приличную жизнь, так что как минимум благодарность там была, девушка не была испорченной и на доброе отношение отвечала добром), искала в моём образе что-то для фокуса физического влечения. И не находила. Скелет я, обтянутый сухой кожей.
Тем не менее взаимное уважение и даже дружбу у нас построить получилось. Более того, когда Алиса попросила её чем-нибудь занять, я, не будь идиотом, привлёк жену к работе, стараясь поручить её заботам любые дела, решить которые девушке было по силу. И к её мнению прислушивался. Для современного общества это уже заявка на конкретный такой слом шаблонов. Алиса чувствовала моё уважение, моё доверие, чувствовала себя нужной в общем деле. Она несла ответственность за конкретных людей, что наполняло её жизнь смыслом. Как результат — та самая дружба.
Правда, на дружбе пока всё и замерло. Для чего-то большего не хватало той самой химии. А платоническая любовь… Алиса была девушкой молодой, пусть не самой красивой, однако в том самом возрасте, когда хочется именно плотского, и… Моё присутствие всё портило. Потому что погулять на стороне у девушки не было никакой возможности, вне зависимости от того, как я на это буду смотреть. Меня здесь уважали, серьёзно уважали, было за что. И потому Алису восхваляли за дела, однако на девушку никто не смотрел, как на объект вожделения. К тому же, насколько я понимал местный менталитет, ни одному мужику и в голову не придёт видеть в Алисе объект желания, именно из-за меня. Что говорить, они за её честь готовы всерьёз драться, насмерть.
Не далее чем два месяца назад какой-то приезжий в нашей новопостроенной таверне имел глупость высказаться на тему: «Алисе-то постель, небось, совсем не дохляк греет по ночам». Даже договорить не успел из-за прилетевшей в морду кружки. Один из кузнецов наших, как услышал, так и запустил в наглеца первым что под руку попалось, не раздумывал и секунды. Гостем какой-то мелкий дворянчик оказался, из безземельных, воинское сословие, и ждало бы кузнеца наказание, причём серьёзное, хотя и не смертельное. Кузнец, впрочем, нисколько этого не боялся, заявив, что за честь госпожи умереть готов.
Дворянчик, правда, оказался адекватным. Получив сначала по морде, а затем разъяснение, за что получил, парень публично извинился, выразил уважение кузнецу, и особое почтение Алисе, особенно восхваляя её самоотверженность. Такие истории.
Впрочем, Алиса сама меня шокировала месяц тому назад. Девушка без моей помощи, во всех смыслах, нашла решение проблемы, пристойное, по её мнению. Сидели мы, работали, как это уже вошло у нас в привычный ритм. И внезапно Алиса решила поговорить на важную тему.
— Арантир. — жена, как бы иронично это ни звучало, встала прямо перед столом, показывая, что тема важная.
— Да? — отрываюсь от бумаг и сосредотачиваю взгляд на Алисе.
— Я хочу, чтобы ты перенёс личные вещи Ребекки в мою комнату, мы снова будем жить вместе.
Просьба вызвала у меня некоторое удивление.
— Это… Конечно, слуги перенесут вещи… Только… Зачем? Ребекка — девушка на выданье, и…
Калину мы всё же замуж выдали. Валериан, мужчина уже в годах, скоро четвёртый десяток разменяет, да и вдовец, имеет трёх детей, из которых двое — парни. Однако влюбился в девушку, законной женой взял, обещал всячески заботиться. Ну и мне некоторую поддержку оказывать, при необходимости.
— Ребекка решила быть со мной солидарной, разделив… бремя… — девушка сбилась.
Я в первую минуту подумал, что своеобразный целибат Бекка с Алисой решила разделить.
— Говори прямо, Алиса. Ты же знаешь, я не обижаюсь на правду.
Жена приободрилась.
— Это очень хорошо! В общем, мы будем проводить ночи вместе, пока ты не достигнешь в своём развитии достаточного уровня!
В моей голове провернулись костяные шестерёнки. Я не сразу поверил в то, что услышал, ибо, ну… Нравы, средневековье… Снова посмотрел в лицо Алисы. По счастливому румянцу понял, что правильно понял. И ещё через один цикл размышлений, наконец, осознал, что понял. Да моя жена с сестрой занимались любовью! Замещали отсутствие партнёра-мужчины. То-то я удивлялся, чего-то Бекка начала по ночам к сестре убегать. Списал на женские проблемы, ага.
Какого-то прямо протеста у меня эта ситуация не вызвала. Это действительно решение проблемы. Странное, способное вылиться в новые проблемы потом, но решение. Чтобы не в одиночестве ощущать диссонанс, поделился новостями с Дугласом. Испытал тихое злорадство, парня новость шокировала куда сильнее, чем меня.
Зато семейная жизнь наладилась. Взаимное уважение, общее дело, никто никому мозги не пилит. Благодать, ага.
В остальном всё шло, можно сказать, штатно. Я учёл старые ошибки, высвобождая людей с тяжёлой низкоквалифицированной работы, я более не бросал их тунеядствовать и бездельничать. Нет, за год мы построили небольшой городок, где мои люди работали в сфере обслуживания, в основном. На моей территории построили целых пять гостиниц. Местные за глаза продолжали называть заведения то тавернами, то трактирами, то карчевнями (а может мой переводчик сбоил постоянно), но по сути
