сетовал, что по квартире будет шерсть и вообще какой прок от животных, только едят задарма, гадят везде…
Но две недели назад у автовокзала Виктор Сергеевич встретил девушку, она отчаянно пыталась пристроить кота в добрые руки, бесплатно, вместе с пластиковой переноской. Была так настойчива в мольбе, что профессор сдался. А Татьяна в тот же вечер расцвела. Купила лоток, наполнитель, миску, когтеточку, игрушки… Нянчилась, как с младенцем.
Оказалось, кот только-только кастрированный, со швом на животе, из-за чего передвигался немножко боком. Татьяна назвала Крабиком. Через пару дней отнесла в круглосуточную ветеринарную клинику, ее голубые визитки расклеены по дому, рассованы по дверям и почтовым ящикам. Болячек у кота не нашли, выписали что-то для профилактики, велели прийти через пару недель снимать шов.
А теперь, сидя в кабинете за компьютером, Виктор Сергеевич слышит из коридора голос Татьяны:
– Алло, добрый вечер! У меня к ветеринару запись на завтра, на десять утра… Да, все верно. Хочу отменить. Видите ли, у нас…
Профессор вздохнул, пальцы продолжили настукивать по клавишам. Работы, как всегда, непочатый край, но это отвлекает. Что бы ни творилось вокруг, а в голове и в рабочих файлах все должно быть по полочкам. Поезд должен идти по расписанию, как он любит говорить.
Через какое-то время о стол деликатно звякнуло блюдце с чашкой чая, макушку согрел поцелуй, а на плечи опустились женские ладони.
– Витя… Не могу сидеть сложа руки. Места себе не нахожу! Сочинила текст о пропаже Крабика… Нашла в телефоне хорошее фото, скинула тебе на почту. Поможешь составить и распечатать? А я расклею завтра…
Но этого завтра Татьяна не дождалась.
Легли спать, а среди ночи Виктор Сергеевич проснулся в одиночестве. Выглянув в окно, увидел Татьяну на скамейке у подъезда, в медном фонарном сумраке. Пока одевался, по квартире порхали ругательства.
«Пропал кот!» – кричит надпись на стене каждого из пяти этажей. С листов А4 глядит черно-белое изображение, ниже россыпь букв…
В лицо профессору дохнула ночная прохлада.
– Таня, ну хватит дурью маяться! Простынешь!
– Не спится…
Объявление с кошачьей мордой теперь и на стенде около домофона. И на столбе. И даже на углу соседнего дома… Вот неугомонная! Виктор Сергеевич накинул ей на плечи пиджак, поднял со скамьи и повел к крыльцу, но тут подъехало такси. Из машины вышли Поклонские.
– Вас что, уже отпустили? – удивился Виктор Сергеевич.
– Под подписку, – буркнул бизнесмен.
Заметно, хочет выдать что-нибудь покрепче, но только зубы скалит. Похоже, Топилин доходчиво предостерег от необдуманных действий в адрес профессора и его супруги.
– Накрылась Франция! – чуть не плачет Жанна. – Завтра едем билеты сдавать…
Следующий день выдался холодный, но работа в институте помогла Виктору Сергеевичу встать на рельсы. Сортировка документов, правка статьи, лекция… Поезд должен идти по расписанию. Даже если снаружи гром и молнии, по вагонам хлещет ливень, а по стеклам – ветки.
Хотя Шилов с кафедры химии, как всегда, раздражает.
– Ты чего, Сергеич, хмурый?
– Не хмурый, а собранный.
– И куда собрался? Сбежать от Татьяны, небось, пилит, хе-хе!
– Очень остроумно.
Когда-то этот старый индюк подбивал клинья к его жене. Виктор Сергеевич прекратил сие безобразие кулаком в челюсть, и с тех пор Шилов регулярно проводит для своего коллеги сеанс словесного иглоукалывания. Но – либо в стенах института, где распускать руки не комильфо, либо по телефону.
После работы Виктор Сергеевич поехал в приют.
Пришлось терпеть запах кошачьих туалетов, пока бродил между клетками, подбирая экземпляр, схожий с пропавшим котом. Если честно, память скупа на детали Крабика. Не вглядывался. Мельтешило под ногами что-то шерстяное с хвостом, и ладно…
В итоге выбрал. Расцветка вроде та же… Только не кот, а кошка.
– К сожалению, Рыбку отдать можем только на передержку, – щебечет девушка-волонтер в кепке. – Нашли совсем недавно, даже не успели обследовать. Если хозяин не объявится, можно будет взять насовсем.
Выйдя из приюта с потяжелевшей переноской, Виктор Сергеевич извлек из портфеля голубую визитку. Ветеринарная клиника недалеко от дома, в соседнем квартале.
Там профессор познакомился с врачом, крепким светловолосым мужчиной лет сорока, у которого Татьяна обследовала Крабика. Пока врач брал у кошки Рыбки анализы, Виктор Сергеевич помогал держать животное.
– У меня тоже недавно украли драгоценности, – рассказывает ветеринар. – Девчонка совсем.
– Ничего себе!
– Уже поймали и наказали, но драгоценности успела спрятать, теперь их найти… проблематично. Меня это знатно выбило из колеи. Но помогает работа.
– Понимаю. Меня выручает институт. Хоть и бесят раздолбаи, которых почему-то называют студентами, где только набирают этих баранов… Но если не брать в расчет их и одного придурка с кафедры химии, то работа в институте помогает… держать ритм. Как дыхание на марафонской дистанции.
– Поезд должен идти по расписанию, – сказал врач с улыбкой.
– Точно!
Ничего серьезного у кошки найдено не было. Виктор Сергеевич оплатил прием и процедуры, после чего привез новую питомицу домой. Татьяна взяла Рыбку на руки, тискала, гладила, умилялась, но уже через минуту улыбка померкла, жена ушла в себя, опустила кошку на пол, та трется о ноги, но Татьяна старается не смотреть, ее душат слезы.
– Витя, так нельзя.
– В смысле?
– Это не вещь! Не кукла, сломалась, потерялась – купили новую…
– Таня, хватит! Это просто кот!
– Это член семьи! Родное существо… Нельзя так с родными. Еще и суток не прошло, а ты хочешь, чтобы я забыла!
– Да котяра уже тебя забыл! Бродит где-нибудь по крышам, голубей шугает, довольный.
– Ну и пусть. Да, он просто кот. Но мы-то люди, Витя!
Татьяна подошла к мужу вплотную, ладони опустились ему на грудь.
– А если что-то случится со мной? Ноги откажут, состарюсь, буду некрасивая… Тоже заменишь?
– Не гони чепуху, Таня! – крикнул Виктор Сергеевич.
Пыхтит, на жену не смотрит, убрал с груди ее ладони, но те перепорхнули на бороду, Татьяна заглянула сквозь стеклянные стены его очков. Лицо мужа осталось насупленным, но дыхание постепенно разглаживается.
– И что ты от меня хочешь? – спросил Виктор Сергеевич.
– Верни кошку в приют. Сегодня. А лучше сейчас… Пока есть надежда, буду верить до последнего, что Крабик отыщется.
Виктор Сергеевич без лишних слов запер кошку в переноске, оттуда робко мяукнуло, и профессор вышел из квартиры. От греха подальше.
Но не успел отойти от подъезда, как позвонил Топилин.
– Радуйся! Сцапали твоего ворюгу.
– Да ты что!
– Хочешь взглянуть? Приезжай.
Профессор рассеянно взглянул на переноску под ногами, затем обернулся и задрал голову к балкону своей квартиры… Придется взять кошку с собой.
В отделении Виктор Сергеевич коротал время разглядыванием стендов с фотороботами беглых преступников и просто пропавших