так, что я слышу, как хрустят его кости.
Определенно, это будет самый незабываемый судебный процесс в моей жизни…
Глава 2
Давид
— Тея? Какого хрена?!
Нервы рвет сразу же, выхожу из себя моментально. Что эта сука здесь забыла?! Что вообще происходит?!
Сучка в очередной раз облизывает губы, и мой член моментально твердеет, в штанах становится тесно. Я по-прежнему реагирую на нее, как семь лет назад. Ни хрена не изменилось! Хотя я старался, бл**ь! Вытравливал эту лживую тварь другими женщинами, грязным сексом, алкоголем, и был уверен, что у меня здорово получилось. Что я освободился от нее. Уничтожил. Стер из памяти.
Но это ни черта не так!
— Что ты здесь забыла? — рычу, не сводя взгляда с бывшей.
Она изменилась. Настолько, что я при первом взгляде ее не узнал. Вместо длинных вьющихся светлых волос до поясницы темное прямое ровное каре, об края которого можно порезаться. Светлый наивный добрый взгляд заменен на дерзкий, но пустой и безжизненный. Хотя, почему заменен? Наверно, сейчас Тея показывает свое истинное лицо.
На губах ярко-алая помада, подчеркивающая ее пухлые губы и ядовитую усмешку, в то время как та Тея, которую мне, к сожалению, довелось знать, не пользовалась косметикой вообще, за исключением туши. И не носила таких сексуальных нарядов, как сейчас.
Она была другой. Абсолютно. Чистым, скромным ангелом, которая умело сочетала в себе невинность и порок. И я повелся. За что и поплатился.
Только чистые голубые глаза напомнили мне о той, которую я боготворил семь лет назад. Я даже называл ее так — моя Богиня. Мне тогда казалось, что она оправдывает свое имя (прим. автора: Тея переводится как «Богиня»).
А она оказалась такой же, как все: лживой, продажной, меркантильной дрянью.
— Я здесь пытаюсь работать, — пожимает плечами, разводя руками и мило улыбаясь.
И ее снисходительный и насмешливый тон рвет предохранители окончательно.
— Что здесь происходит?! — но даже жесткий тон Тимура с предупредительными нотками не остановит меня. Потому что зверь, которого я семь лет держал на цепи, рвется наружу.
Но я должен взять себя в руки и не доставлять удовольствие этой лицемерной суке, показывая, что мне до сих пор не все равно.
— Благодарю вас, Тея Валерьевна, но в ваших услугах мы не нуждаемся. Прощайте, — чеканю каждое слово, указывая рукой на дверь.
— Давид! — Тимур поднимается со стула, угрожающе наклоняясь в мою сторону и упираясь кулаками в стол, но я не обращаю на него внимания.
Сейчас мне важно избавиться от той, которая выводит меня из себя.
Но сучка не торопится исполнять мой приказ, лишь задумчиво барабанит пальцами по столу и выдает спокойно, как будто разговаривает с несмышленым ребенком:
— Давид, я предлагаю успокоиться и не терять свой профессионализм. Давай не будем позволять прошлому вмешиваться в наши деловые отношения.
— Я нахрен с тобой вообще не желаю иметь никаких отношений! — рявкаю, подаваясь вперед. — Вон пошла!
Тея смотрит на меня, вздернув бровь. Словно ждет, что я одумаюсь и возьму слова обратно. Вот уж хер!
— Тея Валерьевна… — начинает Тимур, но сучка резко поднимается со своего места, не забыв мне продемонстрировать свое декольте, и поворачивается к Тимуру, вздергивает подбородок и включает надменную королеву.
— Тимур Назарович, я думаю, вам лучше утрясти все…разногласия и недопонимания с вашим партнером относительно моего участия в деле как представителя вашей компании, а уже потом вновь обратиться к Власову. Всего доброго, — и сучка, даже не глядя в мою сторону, как будто я — пустое место, гордо покидает кабинет Тимура, виляя аппетитной попкой.
— Какого хера, Дава?! — срывается на меня друг. — Ты поехал совсем, что ли? Ты прекрасно знаешь, как нам достался этот юрист. Да Власов пошел нам навстречу только потому, что за меня попросил очень уважаемый человек!
— Я ей не доверяю. Я не доверяю женщинам — юристам, — чеканю, сам понимая, что Тимур действительно многое делал в последнее время, лишь бы разрулить ситуацию с Сафроновым. Но я не могу переступить через себя. Не после того, что было. — Да и женщинам, в принципе.
Друг застывает на месте, оглядывая меня прищуренным взглядом, словно пытается в голову залезть. Бесполезно, брат. Я и сам ни**я не понимаю, что там творится. Все нахрен перевернула сучка!
— Вот что, Дава. Я сейчас еду домой, к семье. Готовиться к поездке и «знакомству» с тещей и тестем. Меня все достало. Особенно это дело с Сафроновым, которое давно пора закрыть по-хорошему. А ты вернешь юриста к завтрашнему утру. Ну, или найдешь нового. Который готов лезть в это дерьмо и привести нас к победе. Завтра, когда я приду подписать кое-какие бумаги, чтобы юрист был на рабочем месте! Про***ть фирму только из-за того, что тебе что-то в голову ударило, и твои гребаные принципы поперек нашего дела встали, я не позволю. Я вложил в компанию дохера времени и бабла. И я не привык разбрасываться деньгами. Я теперь семейный человек, у меня ребенок, и мне надо содержать и обеспечивать свою семью.
— Иди уже, семейный человек, — ржу, хлопая Тимура по плечу. — Разберусь. Не в первый раз за тобой подтирать.
— Да пошел ты, — беззлобно огрызается друг, пихая меня в бок, и мы выходим из кабинета. Только он отправляется домой, а я к себе — искать нового юриста.
Глава 3
Давид
Но обзвонив без малого половину города и всех своих знакомых, прихожу к выводу, что в экономических вопросах Тея Валерьевна, как ее теперь все гордо зовут, — лучшая. У нее, несмотря на молодой возраст, девяносто пять процентов выигрышных дел, и Тея — акула в деле, отгрызет все, до чего дотянется, так что девушка в компании Власова нарасхват, и записаться только на консультацию к ней нужно за почти месяц вперед.
И вывод напрашивается только один: если мы хотим поставить на место Сафронова и не, как выразился Тимур, прое***ь компанию, то мне придется вернуть Тею завтра.
