приятно, легко и радостно было на душе от понимания того, что смогла помочь стольким людям. И только вновь оказавшись в карете, на обратном пути в далекий от столицы горный женский монастырь, я падала без чувств на заботливо подставленное плечо своей любимой приемной матери.
Не с первого страшного сна о нападении демонов я решилась рассказать о мучивших меня кошмарах матушке Аурелии. Не хотела огорчать приемную мать. Но однажды, промучившись в жутких воспоминаниях о новом сне до утренней колокольной побудки, я все же осмелилась побеспокоить настоятельницу монастыря, чтобы поведать ей о тревожных видениях. Матушка Аурелия посчитала мои страшные сны пророческими. Она рассказала о них архиепископу и попросила передать королю предупреждение о надвигающейся угрозе. Но спустя несколько дней получила ответ, что великий государь Ливеральд не поверил в предсказание. Назвал его сказочным, да и просто глупым.
“Не может быть такого, чтобы людскому взору открылись темные небеса, – возразил король. – Ни в одном пророчестве древних мудрецов нет ни намека на приснившееся девице событие. Зато в них говорится о том, что даже святые провидцы порой видят самые обыкновенные пустые сновидения”.
Настоятельницу так огорчило неверие монарха, что целый день после получения письма от архиепископа она ходила будто сама не своя. Я не знала, как ее утешить, и, словно назло, не находила ни одной подсказки в своих воспоминаниях о пережитых будто наяву кошмарах. Не знала, как предотвратить грядущее бедствие, не допустить открытия врат ада.
Вместе с матушкой Аурелией и сестрами-монахинями мы догадывались, что могло бы стать тому причиной. Отход властей от древней веры, которую многие тысячелетия бережно хранили наши предки на этих землях.
Три года назад грянула война с заморской империей Мниглор. Она была столь ужасна, что многим народам пришлось объединить усилия, дабы положить ей конец. А уж когда все беды остались позади, наши земли сотрясла новая проблема. Объединенные народы никак не могли ужиться миром и начали вести междоусобные войны. Тогда-то наш король принял странный указ. Отныне мы отвергали наших богов и должны были принять чужих. Десяток ничего не значащих для страны в угоду иноверцам.
Матушка Аурелия, так же, как и некоторые другие настоятели монастырей, лишь подписала бумаги в королевском архиве. Но были и те, кто променял истинную веру на приказ земного монарха. Немногие среди служителей остались, как и мы, верны богам своих предков: Лунару – повелителю луны, ночи и зимы, Аурелии – хранительнице солнца, дня и лета, и сыну их Крисану, властвующему над утром и вечером, весной и осенью.
Отказ людей от истинной веры привел к тому, что разверзлись врата ада. Так сказала матушка Аурелия на собрании сестер, после того как мое пророчество начало сбываться. Крылатые демоны, серые как зола, стали творить кровавый ужас на землях королевства. Некоторые из жутких тварей имели рога на голове. Ни король, ни церковники, ни маги не давали им особого названия. Вирналы. Оно пришло ко мне во сне и через архиепископа Паумелла проникло в народ.
Души людей были объяты паническим страхом. Атаки магов, мечи рыцарей, молитвы священников – ничто не могло остановить чудовищ и навредить им. Целая армия оказалась бессильна против них. Кошмарные твари нападали по ночам, утаскивая в ад людей живыми и мертвыми. Не только грешники попадались в их когти, но и всем известные праведники, невинные дети.
Не осталось на землях Алиндора укрытий надежнее древних монастырей, последних оплотов истинной веры, но их насельники не могли принять всех ищущих спасения. Ни одни монастырские стены не вместили бы тысячи людей. Я не знала, был ли на то приказ архиепископа Паумелла, или сама наша матушка Аурелия приняла трудное решение надежно затворить все ворота и никого не пускать. Я слышала, как люди в отчаянии кричали далеко за крепостной стеной, ограждающей стоящий высоко в горах каменный монастырь. Одни молили о пощаде и снисхождении, другие проклинали настоятельницу и сестер, говоря, что те предали богов, нарушили их волю об оказании помощи всем попавшим в беду.
Заливаясь слезами, я умоляла настоятельницу выпустить меня из монастыря, чтобы я могла помочь несчастным людям, облегчить их страдания, утешить добрым словом…
– Обезумевшая толпа растерзает тебя, милая моя дочка Ирисия, – с печальной улыбкой предостерегала она, придерживая меня за руки. – Страх без надежды убивает душу. Вместо того, чтобы укрепиться в истинной вере, люди в панике теряют ее остатки.
Я смотрела щиплющими от слез глазами в ее светлые очи, от которых расходились лучики морщинок, и не могла произнести ни слова. Понимала, что матушка права. Паника, ожесточение людских сердец, кровь и смерть – настоящий ад воцарился на земле.
Но ведь не должно быть такого, чтобы праведники не могли остановить извечное зло. Великая богиня отметила меня даром своей милости. А значит, нельзя мне сидеть в безопасном убежище и ждать, пока весь мир провалится в адскую пропасть. Нет! Я должна бороться со злом. Не просто так мне являлись ночные кошмарные видения, не только чтобы предупредить народ.
Да, я хотела принять бой, отринув страх. Испытать, способна ли живущая во мне сила Света победить тварей Мрака. Но матушка Аурелия лишь приказала сестрам строже и внимательнее за мной следить, чтобы я не попыталась сбежать без ее благословения.
Глава 2. Напутствие
Ирисия
Дни для меня проходили в пугающем неведении о том, что происходит в охваченном ужасом королевстве. Голубиной почтой приходили редкие письма из церковных ведомств – очень скупые по содержанию. Но матушка Аурелия, похоже, умела в них читать между строк. Я видела, как менялось выражение лица настоятельницы, когда она зачитывала вслух приказ архиепископа об отмене всех престольных праздников с народными гуляниями. Казалось бы, все тут понятно. Настали тяжелые опасные времена. Люди даже в своих домах уязвимы для врагов. Разве можно им толпами гулять по улицам? Архиепископ нам писал о страшных случаях. Вирналы выбивали окна и выламывали двери, проникали в дома и убивали целые семьи, а маленьких детей уносили с собой. Вести становились все тревожнее, не предвещая нам ничего хорошего.
После того, как белый голубь посреди ночи принес новое письмо, матушка Аурелия созвала сестер на совет. Я тогда еще удивилась, что возвестил о всеобщем собрании не малый колокол главного монастырского храма. Сестра Мерцелла обошла все кельи, разбудила спящих насельниц громким стуком в дверь. Услышав из-за двери мой отклик, она передала слова настоятельницы и повелела спешить в пещеру святого Тарсиля.
В давние времена монастырь был мужским,
