как будто само то, что он знал про некий Звёздный Атлас — это уже было поводом гордиться.
— Мой ученик всего лишь Перинатальный, Сяньтянь. До Бессмертия ему как до обители Императрицы, но смертные на первом шаге всё равно зовут его Бессмертным. Так и вы для меня — Почтенная, а уже насколько вы велика на самом деле, — то судить я не имею должной остроты глаза…
Старец и дальше что-то говорил, но Маргарита его уже не слушала. Она уловила в нескончаемом потоке неизвестных слов то единственное, а вернее два таких, — это было словосочетание, — которые были ей знакомы. Концепт Лорд. Концепт-лорд. Когда папа выбросил её на луну, он…
Вдруг нить мыслей оборвалась, и девушке болезненно сдавило сердце. Маргарита вздрогнула и свалилась коленями в лужу. Старик растерянно замолчал, бык выпучил глаза, но ей было всё равно. Перед девушкой пронеслись воспоминания. Она вспомнила своего отца, вспомнила тётю, вспомнила маму и вторую маму. Она вспомнила Альфию. Она вспомнила улыбку девушки, улыбку её кровавых губ и тепло её тела, неумолимо ускользающее вместе с ветром. Она вспомнила белый череп и прекрасную, ненавистную голубую звезду. Глаза девушки почернели, и несколько мгновений она могла только глубоко дышать, едва сдерживая свои чувства.
Потом девушка встала на ноги и снова взглянула на старика и на быка. Старик опустил голову и не смел поднять глаз. Морду быка он придавил своей палкой в грязь, и тот пускал в ней бурые пузырьки. Девушка вздохнула и спросила, медленным, спокойным голосом:
— Вы видели… Такую женщину… Вот такого роста, два метра, наверное, и с золотыми волосами… В чёрном, с клинком на плече?
— Почтенная, быть может… Вы говорите про Владычицу Императрицу? — растерянно предположил всё ещё немного смущённый старик.
— Наверное, — тихо сказала Маргарита.
— Вы знаете, где она?
— Мы… Мы разумеется… Её Имперское Властвующее Величество там… — прошептал старик и указал своим кривым пальцем в небо. Маргарита закинула голову и присмотрелась к небосводу. И как раз в этот момент ветер отогнал зависшую на небе, единственную в своём роде, тёмную тучу. Стало ярко и светло — показался сияющий диск солнца.
— Там, там её обитель, но… Владычица, к ней никому не позволяется, кроме избранных. Даже вы… — я полагаю, вы не из нашего мира, — вы… — не успел старик договорить, как вдруг солнце вспыхнуло ярким светом, и между высоким небом и землёй разом вытянулась, извиваясь, сияющая золотистая змейка. Она пронзила облака и наполнила их мутным светом. Змейка промчалась вниз и опустилась в грязную лужу, прямо в ноги Маргариты.
Это была золотая винтовая лесенка.
До самого солнца.
Старик аж выпучил глаза и даже забыл давить на голову своему ученику; бык в свою очередь тоже округлил тёмные глазёнки и высунул язык.
— Полагаю… Мне туда, — прошептала Маргарита и ступила на золотистую лестницу. И пошла.
Ступеньки звенели у неё под ногами словно клавиши ксилофона. Девушка сдержанно шагала вверх, поднимаясь всё выше и выше, не быстро и не медленно, время от времени оглядываясь на окружающий мир. Когда земля умчалась от неё куда-то вниз, и стала очень плоской на фоне великого неба, Маргарита впервые смогла осмотреть то таинственное место, мир, в котором она оказалась, с высока:
До самого горизонта тянулись прекрасные заводи. Сверкали разливы реки с водою чистой как зеркало. Между ними росли пышные деревья. В небесах, да, именно в небесах, летали горы, на которых сверкали павильоны — бронзовые, серебряные, золотые и из чистого белого нефрита. А далеко-далеко на горизонте, слева направо, справа налево, на всём его протяжении лежал золотистый дворец размером с целый город с огромным куполом, на котором мягкой белой шапочкой повисло большое облако.
Маргарита закинула голову и посмотрела вверх, мимо спирали золотистой лесенки. Девушка увидела на белёсом небе несколько круглых точек, — зелёных, синих и даже розовых. Едва-едва в таком небе проглядывалось, что это были шарики.
Это были спутники. Это были…
— Планеты…
Прошептала Маргарита, щурясь в светлое небо, и остановилась. Где она была, что это было за время, зачем она здесь оказалась? Все эти вопросы девушка обдумывала пару секунд. А потом она вдохнула прохладного ветру, вложила руки в карманы и пошла дальше, ступенька за ступенькой к солнцу.
229. Лестница к Солнцу
Маргарита шагала как будто целую вечность. Девушка знала, что расстояние между небом и землёй было огромным. Примерно сто километров. И за ними начиналась звёздная пустошь, далее постепенно переходившая назад в земные толщи. Так был устроен мир Эфоя — он замыкался сам на себе.
Но всё-таки девушка была не глупой — она была очень даже умной — и понимала, что всё, что было ей известно об Эфое не могло применяться даже к той «планете», в которую он теперь превратился — что и говорить про совершенно другой, непонятный ей пока мир. Подобная экстраполяция была бессмысленна.
Девушка прошла уже намного больше сотни километров в небеса. Не потому, что она шла так быстро, но потому, что неким таинственным образом каждая ступенька перед нею считалась едва ли не за тысячу. Маргарите стало это понятно, когда девушка, после пары часов ходьбы, взглянула вниз и обнаружила, что от земли остались только едва заметные очертания в голубой дымке.
Именно в голубой дымке. Всё пространство вокруг было голубое, не чёрное, не звёздное, а именно голубое. Как будто небо в этом мире никогда не кончалось, и даже солнце лежало не в черноте между звёзд, но овевалось облаками в голубых высях.
Маргарита шла уже как будто целую вечность. Но далёкая капелька солнца совершенно не увеличилась. Всё это казалось бессмысленным, как ходьба на месте, — однако Маргарита продолжала забираться наверх, ступая по золотой лестнице. Лестница кружила и кружила девушку без конца. Маргарита смотрела на свои ноги и считала ступеньки. Она пыталась мерять на глаз, как приближается солнце — оно не приближалась — и как отдаляется земля — вскоре земля исчезла; ещё Маргарита считала касания ветра к своей коже, мокрой после того, как девушка смыла с себя всю грязь одним простеньким заклинанием.
Но несмотря на все эти попытки занимать свою голову, девушка то и дело срывалась и вспоминала. Вспоминала луну. Всё остальное. Когда воспоминания начинали мелькать у неё перед глазами — красные губы, рыжая голова, белый череп… — девушка ускорялась. Она шагала быстрее, начинала считать вслух, бегала глазами, и вот она чуть не упала и зашаталась на краю лестницы; Маргарита с трудом удержалась на ногах, а потом печально улыбнулась и
