довелось участвовать, длилась шесть часов сорок три минуты и пятьдесят две секунды. Последний раз, когда «Лавиния Уэйтли» работала вместе с партнером… На капитанском мостике в банке до сих пор хранилась голова капитана Эд-вардса, а на корпусе Винни осталось уродливое кольцо шрамов от удара «Генри Форда».
На этот раз часы остановились на пятидесяти пяти минутах тридцати секундах. «Жозефина Бейкер» сдалась.
* * *
Святоша хлопнул Черную Элис по руке, приказав: «Со мной». Она не стала возражать: Святоша всего на шесть недель старше, но жесткости в нем не меньше, чем набожности, да и умом не обделен. Элис проверила застежку на кобуре и поднялась вслед за ним по лестнице, мимоходом протянув руку сквозь перекладины, чтобы почесать Винни по переборке. Корабль не отреагировал на ласку: Элис не была капитаном и не входила в число четырех главных инженеров.
Интендант обычно уважал право на выбор напарника, и поскольку Черная Элис и Святоша подошли вместе (и не в первый раз), он молча вручил обоим пистолеты для проставления меток и рентген-планшеты и просканировал сетчатку. Им предстояло обследовать корабль на предмет материальных ценностей. Те чаще всего прятали в переборках судна, а когда Винни расправится с грузовиком, вряд ли получится вернуться и посмотреть, что же они пропустили.
Морские пираты прошлого имели обыкновение топить захваченные корабли. Буджумы действовали куда более эффективно.
Черная Элис пристегнула к поясу все необходимое и проверила герметичность скафандра Святоши.
И вот они уже скользят по тросам из чрева «Лавинии Уэйтли» к прогрызенному шлюзу грузовика. Мало кому из команды нравилось заглядывать кораблю «в лицо», а вот Черная Элисэто обожала. Зубы со стертыми до блеска алмазными краями, десятки перемигивающихся ярко-сапфировых глаз корабля…
Элис машинально помахала рукой и польстила себе мыслью, что Винни подмигнула ей в ответ.
А потом вслед за Святошей взошла на «Жозефину Бейкер».
Проверив состав воздуха на корабле, они распечатали скафандры.
Зачем тратить собственный кислород, который может еше пригодиться? И первое, что подметила Элис, — запах.
У «Лавинии Уэйтли» был свой, особенный аромат — смесь запахов озона и мускатного ореха, и ни один корабль на свете не мог пахнуть так же чудесно, но это… это…
— Похоже, здесь кого-то пришили, а труп выбросить забыли, — просипел Святоша. Черная Элис с трудом сглотнула, подавив рвотный рефлекс, и сказала:
— Двадцать против одного: найти его повезет именно нам.
— Жаль, ставку принять некому, — буркнул Святоша.
Они дружно принялись вскрывать все люки подряд. Дважды обнаружили членов команды, мертвых до безобразия. Один раз нашли живых.
— Джилли, — констатировала Черная Элис.
— Все равно непонятно, откуда эта вонь, — заметил Святоша и обратился к джилли: — Значит так: либо вы с нами, либо наш корабль вас сожрет. Лично нам без разницы.
Джилли заморгали своими большими влажными глазами и посовещались друг с другом, делая знаки руками, после чего кивнули. С явной неохотой.
Святоша прилепил на переборку ярлычок.
— Скоро кто-нибудь за вами придет. Если вас здесь не окажется — будем считать, что вы передумали.
Джилли энергично замотали головами и покорно скорчились на полу.
Святоша продолжил помечать ярлычками уже осмотренные трюмы: зеленый цвет — пусто, фиолетовый — с товаром, красный — то, на чем не сделать прибыли, но Винни это может прийтись по вкусу. Элис наносила эти значки на карту. Коридоры на грузовике были извилистые, запутанные. Чтобы не заблудиться, она мелом делала отметки на стенах, так как была не вполне уверена в точности составленной ею карты, однако где именно закралась ошибка, Элис понять не могла. В любом случае, маячок у них с собой, и Винни, если понадобится, всегда сможет выгрызть их отсюда.
Все-таки Черная Элис обожала свой корабль.
Она как раз размышляла о том, что, черт возьми, игра в пиратов — это не так уж плохо, во всяком случае, гораздо приятнее, чем янтарные шахты на Венере, когда наткнулась на запечатанный грузовой трюм. «Эй, Святоша!» — окликнула она по рации, и пока тот возвращапся, чтобы прикрыть ее, вытащила оружие из кобуры и прострелила замок.
Дверь прогнулась назад, и перед Черной Элис предстали ровные ряды серебристых цилиндров — каждый чуть меньше метра в высоту и около полуметра в ширину, гладкие и без всяких отметин. Впрочем, нет: на поверхности каждого цилиндра имелось что-то вроде набора разъемов и штекеров. Запах здесь чувствовался еше сильнее.
— Твою мать… — пробормотала Элис.
Святоша, как человек более практичный, прилепил к двери оранжевый ярлык, означавший «осторожно», и заметил:
— Думаю, капитану захочется на это взглянуть.
— Угу, — согласилась Черная Элис, чувствуя, как по позвоночнику бегают мурашки. — Пойдем-ка отсюда.
Но вскоре, конечно же, выяснилось, что им надо, возвращаться на корабль и что капитан не собирается оставлять эти контейнеры на съедение Винни.
Это, конечно, было правильно. Черной Элис и самой не хотелось, чтобы «Лавиния Уэйтли» ела эти штуковины, но почему они должны ташить их на борт?
Она вполголоса сказала об этом Святоше, и вдруг ей в голову пришла ужасная мысль:
— Она знает, что в них, да?
— Она капитан, — ответил Святоша.
— Да, но… Слушай, я ведь не спорю, просто если вдруг не знает… — Она понизила голос так, что едва слышала сама себя. — Что, если кто-нибудь их откроет?
Святоша измученно посмотрел на нее.
— Никто ничего не собирается открывать. Но если ты так переживаешь, сходи и поговори с капитаном.
Да, подначка. Черная Элис ответила тем же:
— А ты со мной пойдешь?
Он опешил. Потом смерил напарницу тяжелым взглядом, застонал и стал стягивать с рук перчатки — сначала левую, потом правую.
— Проклятье! — выругался он. — Похоже, придется.
* * *
Те, кто принимал участие в захвате, уже начали праздновать. Святоша с Черной Элис кое-как отыскали капитана внизу, в комнате отдыха, где матросы надирались трофейным вином, отбивая горлышки у бутылок. На гравиплиты, приклеенные к лаконичному интерьеру «Лавинии Уэйтли», при этом проливалось едва ли не больше, чем в матросские глотки, но Черная Элис догадывалась, что вина в запасе еще немало. К тому же чем быстрее команда расправится со спиртным, тем быстрее протрезвеет.
Сама капитанша лежала обнаженной в огромной ванне, по шею в ароматной, бурлящей розовой пене. Черная Элис молча уставилась на эту картину: она не видела настоящей ванны уже семь лет. Иногда они даже снились ей по ночам.
— Капитан, — начала она наконец, когда поняла, что Святоша говорить не собирается, — мы подумали, что вам следует это знать. Сегодня на грузовике мы обнаружили опасный груз.
Капитан Сонг изогнула одну бровь.
— И ты, милочка, вообразила, что я
